Читать онлайн Германская Новая Медицина. Принципы здоровья бесплатно

Какое-то время назад один мой друг упомянул доктора Хамера, который привел в некую научную систему идею о том, что здоровье человека зависит от его эмоциональных переживаний. Мне на тот момент казалось, что тема здоровья достаточно далека от того, чем я интересовался: духовности, личного совершенствования, других подобных вещей. Тем не менее где-то фоном эта информация была.

К нам из Швейцарии приехал Харальд Бауман, он провел первый семинар по тому, что называется Германской Новой Медициной (ГНМ). Мне это показалось чем-то новым, интересным. Не могу сказать, что сразу проникся и решил, что хочу этим заниматься, но в общем и целом это оказалось весьма любопытно, некая новая область, которой раньше я не касался. А самое главное, что Харальд привез мне пакет материалов, книгу, которую позже перевели, показал таблицу, объяснил особенности работы с клиентами. Так я в эту тему стал понемногу погружаться, начал с интересом смотреть на тех людей, которые ко мне приходили.

Есть одна особенность, которую я много лет наблюдаю, она меня страшно удивляет. Заключается она в том, что когда тебе требуется помощь какого-то профессионала, неважно, в какой области, то (даже если ты живешь в Москве) вдруг оказывается, что найти толкового специалиста – задача не из легких.

Похожая ситуация имеет место и в области здоровья. Когда человек сталкивается с проблемами, он вдруг обнаруживает, что если обратиться к традиционной медицине, то в лучшем случае ему не на сто процентов помогут, а в худшем – человек, попав в эту систему, в каком-то смысле «сломается». Его убедят: то, с чем он столкнулся, абсолютно не решаемо, есть страшная статистика и т. д.

Некоторые успевают сориентироваться и понимают, что человек не болеет просто так, ни с того ни с сего. Мне задавали вопросы об этом, так что в какой-то момент мы решили книгу доктора Хамера перевести на русский язык, чтобы пользоваться ей как справочным пособием.

Позже, благодаря этой книге, я попал на семинар к человеку по имени Жильбер Рено. Он из Канады и преподает, как он это называет, «Исцеление воспоминанием» – есть такая терапия. В ГНМ терапии нет, это просто некая научная система, которая объясняет, каким образом заболевания возникают вследствие эмоциональных и биологических шоков. Идея данной системы состоит в том, чтобы донести до людей информацию: никто просто так не заболевает. У заболеваний есть причины, их можно найти. В некотором количестве случаев выяснение причин в принципе аннулирует заболевание, поскольку как бы убирает его основу.

По схемам и теории очень трудно ориентироваться, поскольку к тебе приходит живой человек со своей уникальной историей, со своими уникальными событиями в жизни, и он, естественно, в этот примитивный букварь не вписывается. Тебе нужно уметь его разговорить, чтобы он тебе доверился. Ведь если человек заболел, то у него явно произошло что-то нешуточное. Это один из элементов биологического шока – когда человек не может поделиться пережитым ни с кем по каким-то причинам.

Зная теорию и пытаясь ее применять, изучать, я не очень понимал, что конкретно делать с людьми. Жильбер Рено же не только объясняет, что делать, он еще показывает, рассказывает множество кейсов, где он действительно помог людям выздороветь, что абстрактную теорию и делает реальностью.

Когда я только начинал проводить первые семинары, помню, как организаторы меня спрашивали о темах, которые я планировал затронуть. Я называл темы, связанные с диагнозами, меланома, например, и они приходили в ужас: «Как ты будешь об этом рассказывать? Все же знают, что это что-то ужасное, об этом нельзя просто взять и сказать людям». Для меня же подобное было обычным фактом, я действительно знал нескольких людей, которые выздоровели. То есть это не должно представляться канцерофобией, распространенной в обществе, когда люди видят нечто ужасное, нерешаемое, означающее неумолимый конец жизни.

Жильбер сводит «страшные» диагнозы к вполне обыденному восприятию – сейчас, отработав с ним какое-то количество времени, я это хорошо понимаю. На недавнем глобальном форуме «Сила жизни» Жильбер назвал меня, стоя на сцене, «своим русским голосом», потому как я уже стопроцентно сжился с ним и с его системой.

Тем не менее до знакомства с Жильбером я уже работал лет 15 со своими различными техниками. Соответственно, когда я слушал его, у меня постепенно начали сливаться воедино его теории и примеры с теми методами, которые применял лично я. Свои алгоритмы работы с людьми я называю «Ясной практикой жизни». Они довольно простые, и в конце этой книги будет изложен самый универсальный из них.

Основная задача любой техники состоит не в том, чтобы показать человеку, по какому алгоритму работать, а в том, чтобы стать для него доверенным лицом, терапевтом, можно сказать, – и тогда пациент постепенно сам сможет осознать, от чего у него возникают те или иные состояния.

Вокруг этого есть определенная философия. Если вернуться к идее ГНМ, то это скорее не терапия, а просвещение и профилактика. Это то, что должны, на мой взгляд, детям преподавать в школе. Рассказывать, что у нас есть тело, и оно работает по определенным законам, которые можно сформулировать и примерно предсказать, как организм будет функционировать.

Для меня вечным источником недоумения являются ситуации, когда люди годами себя содержат в нехороших условиях, а потом удивляются, что они заболели, и очень сильно удивляются. Секрет же хорошего здоровья – именно в профилактике, заблаговременной и регулярной заботе о теле.

В действительности я не знаю, насколько было бы интересно людям в школе изучать подобный материал, но, мне кажется, это более полезная вещь, чем география или биология, к примеру, которые являются довольно абстрактными. Однако я считаю, что любому человеку в начале жизни необходимо объяснять принципы работы его организма, чтобы он знал, как питаться, какой режим дня организовать, почему люди заболевают, понимал, что болезнь – это не кара божья, а простой биологический процесс, который возникает по вполне предсказуемым критериям и по этим же критериям завершается.

Важный образовательный момент: объяснить, показать человеку, что произошедшее с ним – лишь следствие определенных событий в жизни, не что-то необратимое, и с этим можно (и нужно!) работать.

История 20-летней давности про туберкулез четвертой стадии в открытой форме

История была такая. Примерно в 98-м году у меня была девушка, и стала она в какой-то момент покашливать. Я поначалу пытался помогать какими-то своими методами, но быстро понял, что происходит что-то не то. Я позвонил ее маме-врачу, и девушка улетела домой, в один глухой сибирский городок. Через два дня мне позвонили, объявили, что это туберкулез, четвертая, последняя стадия в открытой форме – и жить ей осталось недели три, мол, можешь приезжать на похороны. Меня это изумило: близкий человек вдруг умирает, и таким страшным, неожиданным образом. Очень странная вещь – жил-был человек, а потом вдруг ни с того ни с сего изнутри будто самоуничтожается.

Плюс на тот момент мне было ничего не известно про туберкулез, кроме того, что это нечто ужасное и очень заразное. Однако, решив, что бросать человека в такой ситуации нехорошо, я прилетел к ней. Мы стали работать по моим методам: 3–4 раза в день проводили маленькие занятия, просто прорабатывали все, что приходило в голову. Я пытался помочь, разговаривал с ней, разбирал происходящее.

Оказавшись с девушкой в местной больнице, я столкнулся с тем, что меня сразу списали со счетов (ведь я «обязательно» должен был заразиться), однако страшно удивились, проведя обследование и обнаружив, что, оказывается, я здоров. Ей же предложили оказать только паллиативную помощь – чтобы человек более комфортно умер.

Конечно, мы отправились домой. Мама ее кормила, я несколько раз в день занимался. Мы с ней спали вместе, в одной постели. Как-то незаметно прошло два месяца, и мы решили поехать в больницу, чтобы проверить состояние, – не умирает человек пока вроде. И случилось невероятное: врачи, сделав рентген, решили, что над ними издеваются и привезли им совершенно другого человека. Снимок показал абсолютно чистые легкие. Более того, когда обычно люди болеют туберкулезом, у них остаются кальцинаты, какие-то следы, а там вообще ничего не было, совсем. К слову, в течение 20 лет после пережитых событий болезнь ни разу более не давала о себе знать.

В общем, после этого к нам потихонечку стали подъезжать люди на черных джипах и говорить: «Тут слух пошел, что вы безнадежно больного человека из могилы вытащили». Этого я тоже совершенно не ожидал.

Та же история с точки зрения ГНМ

Если честно, я не могу однозначно сказать, была в случившемся моя заслуга или нет. Я просто констатирую факт: по всем врачебным признакам человек должен был умереть. Только потом, много лет спустя, когда увидел в ГНМ, что туберкулез – это восстановительная стадия постконфликтной фазы рака легких, я сложил все пазлы воедино. Рак легких – это страх умереть, погибнуть. Я вспомнил, что девушка мне рассказывала о тяжелом событии в жизни, когда такой сильный страх имел место быть, и, видимо, он выразился в виде туберкулеза. И поскольку она выговорила мне все свои переживания, заряд, вероятно, снялся – и тело решило: зачем умирать? Вроде как все закончилось.

Для меня это было очень странным переживанием. Потом еще нас оттуда отпускать не хотели. Врачи не говорят, что человек может выздороветь. По их мнению, человек не может выздороветь – ремиссия бывает, может быть и пожизненная ремиссия, но слово «выздороветь» они не употребляют.

Ремиссия или выздоровление? Об еще одном виде стресса в медицине

Это я уже знаю, работая с онкобольными, у многих из них сильнейший стресс. У меня есть одна клиентка, она выздоровела, здоровый человек по всем параметрам, но врачи требуют, чтобы она каждые три месяца сдавала анализы на онкомаркеры. Каждый раз это страшный стресс, когда ты идешь и ждешь, чтобы тебе вынесли вердикт: болен или здоров. Врачи утверждают, что если в течение пяти лет все анализы будут позитивными, то можно сказать, что наступила ремиссия (может быть, пожизненная).

Никто не скажет, что вы выздоровели, потому что никто не понимает, что у вас происходит. Воспринимается болезнь как некое предательство тела. Хотя на самом деле, с точки зрения нашей теории, все прямо противоположно – тело попыталось спасти вас, немного странными методами, такими биологическими, архаичными программами, как это называют в новой медицине, но тем не менее, если вы понимаете, что происходит, если можете восстановить некую целостность, то процесс обратим во многих случаях.

Случай с лейкемией

Были в моей практике и другие похожие случаи: например, одна клиентка с лейкемией, удивительный случай. Когда я спрашивал, откуда она знает, что у нее лейкемия, она говорила, что это диагноз врачей. «– Как ты ее чувствуешь? – Никак не чувствую». Она родила ребенка – врачи утверждали, что жить ей осталось месяца три. Она ко мне приехала с годовалым ребенком, когда диагнозу стукнуло года три-четыре, – и не только не умерла, но еще ребенка родила здорового.

Помню, после каждого нашего занятия, после каждой сессии она бегала в местную больницу и сдавала анализы. Проверяла. Каждый раз диагноз снова подтверждали. Она возвращалась ко мне расстроенная, пока в конце концов врачи ей и вовсе сказали: «Слушайте, езжайте вы домой, а то вы тут помрете, нам запишут это в статистику, а нам не надо портить ее». Что-то мне подсказывает: она жива и здравствует до сих пор.

В случае необъяснимого исчезновения болезни врачи, как правило, пожимают плечами, говорят, «спонтанная ремиссия». Был у меня еще один пациент – переживший рак кишечника сигмовидной кишки, по специальности инженер. С технической точки зрения он остался крайне обескуражен тем, что врач на вопрос о причине заболевания ответил: «Мы не знаем», – однако предложил сделать операцию и приступить к химиотерапии. Ему казалось, что для излечения необходимо понимать, как и что в организме работает.

Инженер отправился искать сам, нашел доктора Хамера, изучил его теорию, понял, что с ним произошло, из-за чего все началось, и просто пережил это. Спустя полгода пациент посетил онколога, анализы показали полное отсутствие патологий. Врач рассудил, что диагноз был изначально поставлен неверно.

О подтверждении теории в работе с реальными людьми

Когда начинаешь работать с людьми, ты видишь, что, действительно, есть некая в теории база. Раз за разом, когда люди приходят с определенными диагнозами, ты принимаешься вместе с ними исследовать их жизнь и искать первопричины. Видишь похожие сюжеты и сценарии.

Абсолютно точно могу сказать одну вещь: не бывает такого, чтобы жил-был человек счастливо и благополучно, все у него было хорошо – и вдруг он взял и заразился/заболел. Такого не бывает. Как только ты начинаешь раскапывать его историю, выясняется, что перед этим имел место какой-то очень сильный стресс или период стресса, который сюжетно связан с тем, чем именно человек заболел. Например, даже в случае, когда говорят про инфекционные заболевания: вот в детском саду вроде все болеют, все заражаются. А ты берешь человека, начинаешь изучать, и выясняется, что у него все равно происходил какой-то конфликт, то есть была причина, по которой именно он заразился, именно он заболел. Ведь есть же люди, которые не заражаются и не болеют ничем. Удивительная штука.

Как минимум, это крайне интересная область исследования. В некоторых случаях действительно люди выздоравливают. По крайне мере, у меня пока личного кладбища нет – никто не умер из тех, с кем я работал.

Остальные моменты, то есть как именно с человеком работаешь, – это, наверное, уже более технические детали. Я думаю, что в какой-то степени здесь играет роль личность того, кто с тобой работает. Ты должен чувствовать и ощущать, что это человек, которому можно довериться, возможно, такое чувство возникнет не сразу. Мне кажется, у разных людей разные предпочтения на эту тему.

Насколько много всего у людей «от головы»

Есть небольшое количество людей, которым достаточно просто понять теорию. Это меня тоже всегда изумляет – насколько сильно голова влияет на тело. Если мы возьмем животных, то увидим, что они намного реже болеют, психосоматика у них настолько сильно не проявляется, как у людей. Она тоже есть, причем в значительной степени у домашних животных, но далеко не в «человеческих» масштабах.

Когда ты работаешь с людьми, то поражаешься, насколько много у них происходит «от головы». Если у животного, чтобы оно заболело, должен произойти конкретный эпизод, где его, например, травмировали, сильно напугали, что-то отняли, то человеку достаточно это просто себе придумать. Его эпизод не обязательно реальный, он может быть виртуальным, символическим, метафорическим, воображаемым – и в этом кроется большая проблема, потому что, например, если человек сильно верит в официальную медицину, где все болезни описываются как некое зло, такое зло к нему и приходит из ниоткуда, нападает. Меня это очень огорчает, или правильнее сказать – раздражает.

Есть такая категория людей, у которых вообще все происходит исключительно «от головы». И это работает в обе стороны. Например, даешь им стройную теорию, объясняешь – смотри, это происходит вот так, а конфликт тут такой. Они видят, что был конфликт, и все – их «отпускает», и все проходит. Есть один знаменитый пример того, как работает плацебо.

Самый знаменитый пример того, как работает плацебо

Плацебо – это вообще то, в чем всегда обвиняют психотерапевта, мол, никакой терапии нет, есть просто плацебо.

А история была такая. Жил человек, у него был рак легких. Пришел человек к одному врачу, который предложил какое-то модное лекарство, кребиозен, на рынке распространилась реклама, что все исцеляются. Он стал колоть ему кребиозен, и этот товарищ выздоровел. Вернулся к нормальному образу жизни, даже на самолете летал – пилотом работал. Потом в печати появилась информация, что кребиозен сомнителен, стали тестировать – и вроде как не лечит он. Мужчина, о котором идет речь, был большим фанатом науки: он все это читал, изучал историю, как такие болезни лечатся… И опять заболел. Через какое-то время он снова попал к врачу и услышал: «У вас же вроде наступило выздоровление». На что в его голове возник ответ: «Я прочитал в статье, что на самом деле нельзя вылечиться таким образом». Врач увидел странную закономерность: ведь пациент прошел круг лечения, выздоровел, а потом прочитал статью и заболел. Какой-то бред, так не бывает. Затем он взял простой физраствор и сказал человеку: «Вы знаете, у меня есть секретное лекарство, военный кребиозен, только в ЦРУ его применяют, и вы у нас экспериментальный больной». Пациенту кололи физраствор, и он выздоровел. Год, по-моему, прожил в абсолютном здоровье. Потом в каком-то медицинском журнале вышла статья, где было написано, что окончательно и бесповоротно доказали: кребиозен ни от чего не исцеляет, это бессмысленная пустышка. Через две недели мужик умер.

Насколько сильно психика действует на процессы в теле

Как видите, лечит не врач, не лекарство. Лечит вообще что-то другое – некая твердая убежденность человека. Есть такая категория людей: если показываешь им красивую таблицу, в которой все логически изложено, все объясняется с оттенком естественнонаучной теории – человек читает, изучает – и у него все проходит. Это, конечно, показывает, насколько психика сильно влияет на тело. Некоторым людям требуется более углубленный процесс убеждения произвести, доказать, что их диагноз действительно привязан к неким событиям жизни, и если эти события из себя «выговорить», «выплакать», что-то с ними сделать, то тело вдруг начинает реагировать. Иногда бывает, что сразу после первого, второго, третьего занятия человек ощущает: «Все, я освободился».

Просветительское направление нужно преподавать в школах, потому как до тех пор, пока человек находится в матрице, где ему говорят, что болезнь – это зло, он ходит и боится, что внезапно случится страшное по не зависящей от него причине. У всех людей внутри «живут» и туберкулез, и палочка Коха, и все остальные болезни. Странно получается, что мозг контролирует все это, он как-то этим управляет – болеет ведь далеко не каждый.

О контролирующей роли мозга

Известен медицинский факт, что беременные женщины не болеют раком, а если беременная женщина раком болеет, то он замораживается на той стадии, на которой был на момент возникновения беременности. Отсюда можно сделать вывод, что мозг прекрасно все знает и может останавливать развитие болезни, может начинать, может его растворять и убирать, в зависимости от того, что происходит в теле.

О процессах, которые запускаются в каждом из нас

Когда человек взаимодействует со своим окружением, с другими людьми, с событиями, у него запускаются определенные процессы в голове, как в компьютере. У каждого процесса есть какие-то обстоятельства, какой-то триггер, с которого он запускается, особая продолжительность и некий результат, при котором он выключается.

Все эти процессы в каком-то смысле можно свести к тому, что человек пытается адаптироваться, приспособиться к тому, что с ним происходит. Достичь каких-то своих целей, оставаясь при этом в состоянии саморегуляции. Одно из таких интересных наблюдений заключается в том, что даже если не касаться темы психосоматики, большинство процессов оказывается направлено на адаптацию саморегуляции.

О работе с диагнозом

Для того чтобы человека избавить от стресса, например, связанного с болезнью, необходимо показать, что любая болезнь – это один из биологических процессов адаптации. Просто нужно понять, из чего этот процесс состоит, осознать это и довести его до результата, к которому он должен прийти с точки зрения адаптации. Позитивного результата. В этом и состоит идея. Если я, например, знаю из моих материалов или из опыта, что определенные диагнозы связаны с определенными эмоциональными конфликтами и, соответственно, болезнь является попыткой адаптироваться под этот конфликт, то мне нужно лишь сформулировать для человека определенные вопросы, дабы он понял, что за процесс у него происходит, и взял над ним осознанный контроль.

В принципе, с точки зрения решения конфликта, тело не обязано реагировать – просто так мы устроены, мы составные существа. У нас есть ум, эмоции, тело и клеточный уровень. Обычно, когда мы попадаем в какую-то ситуацию, голова реагирует быстрее всего, эмоции не так быстро изменяются, тело еще медленнее, а клеточные ткани – в последнюю очередь.

Тем не менее, когда мы попадаем в какие-то обстоятельства, происходит процесс адаптации, если конфликт длится долго, то сначала это просто что-то в голове, какие-то мысли, потом начинаются эмоции, а после расстройства что-то там не переваривается и так далее. Если всего этого тебе недостаточно, то рано или поздно вылезет что-то на клеточном и тканевом уровнях. Точно так же можно это вернуть обратно, если уже проявилось что-то на тканевом уровне. Нужно восстановить всю цепочку случившегося и донести до целого существа, в котором тело тоже является частью. Это просто процесс адаптации, ничего особенного.

Аллергия

У вас может возникнуть аллергия на что-то. Аллергия – это эмоциональный конфликт, связанный с сепарацией, с расставанием в присутствии этого аллергена. У людей весной аллергия часто возникает, потому что поколениями по весне обычно завязывались отношения. Весна – такое дело, отношения, разрывы, ссоры. Бывает, что накопительный эффект срабатывает на то, что в это время цвела сирень, и когда она зацветает, у человека возникает симптом, очень похожий на то, что он плачет. Возможно, он отрабатывает даже не свой сюжет, а прописанный поколениями.

Идея заключается в том, чтобы показать, что это и правда работает так. Иногда бывает, что человеку поставили диагноз недавно – с таким легче всего работать. Иногда нужно проследить какой-то повторяющийся сюжет по жизни – обычно это что-то накопленное. Но чаще всего нити тянутся из глубокого детства. Приходится с человеком брать это ощущение, переживание, отслеживать его до самых истоков – и тогда приходит осознание, что конфликта этого уже нет, он пережит.

Саморегуляция

Саморегуляция означает, что у меня что-то происходит, но я к этому адаптируюсь автоматически, не думая об этом, не заморачиваясь. Например, когда в помещении теплее, чем на улице, и телу комфортно, оно не испытывает неудобств и автоматически адаптируется под температуру.

Периодически у человека возникают ситуации, которые он не может обработать автоматически. А бывает так, что то, что имеется, не совпадает с тем, что человек ожидал или хотел. Если это достаточно болезненный разрыв, связанный с какими-то глубинными потребностями, он может ощущать эмоциональную боль, а иногда даже физическую. Это ситуация. Теоретически она может привести к конфликту. Конфликт – это когда человек смотрит на боль, замечает ее, но не понимает, что с ней делать, ему даже не с кем поделиться. Тогда у него возникает именно конфликт.

С конфликтом дальше могут произойти несколько вещей. Например, человек с этим конфликтом справится – сможет его принять, прожить и отпустить. Останется только некое событие, которое было в прошлом.

Для такого требуется боль как-то вместить, перепрожить, воспроизвести. Это весьма неприятно, поэтому часто происходит вытеснение. Человек говорит: «Я не хочу это воспринимать, видеть, не хочу быть в контакте с этим», – и он его убирает из сознания куда-то, задвигает. Фрейд бы сказал, что происходит вытеснение в бессознательное. Однако вся фишка в том, что никакого бессознательного нет. Все уходит в тело – по определенным законам.

Одна из интересных вещей, которая описана в психосоматике, – уходит все не абы куда, а в совершенно определенные места. В истории имеется очень много попыток описать, что злость «сидит» в печени, печаль – в легких, и т. д. Люди испокон веков замечали, что определенные эмоции уходят в определенные места в теле. Иногда это замечают люди, которые занимаются массажем или чем-то подобным. Они трогают и понимают: вот оно где в теле.

Если терапевт выяснил конфликт, а болезнь никуда не делась, это значит, что тогда у человека травма. Каждый раз, когда снаружи возникает нечто, хотя бы немного напоминающее то, что имело место в его ситуации, человек реагирует: «Не хочу это переживать», – и тогда тело начинает напоминать само.

Что нужно научиться делать, чтобы вообще не болеть

Принять, осознанно перепрожить потенциально запускающий болезнь эпизод и отпустить его. Это не всегда легко сделать самому. Есть несколько вещей, которые бы я порекомендовал постараться осознать в своей жизни.

Никогда ни на кого ни с того ни с сего кирпич не падает. Все болезни возникают по определенным причинам. И одной из этих причин является эмоциональный стресс.

Эмоциональный стресс можно технически очень просто описать. Это не «я попереживал, потому что каблук отвалился». Нет, это не стресс, из-за этого не заболевают. Нужно, чтобы очень много каблуков много раз отвалилось в очень неприятных условиях. Нужно понимать, что если имеют место конфликты, требуется самостоятельно или с чьей-то помощью научиться принимать, проживать, отпускать. Собственно, то, чему я обучаю людей, именно с этим связано. Есть сложные случаи, где нужно профессионально работать, а есть довольно простые.

Посмотрите, разберитесь, не переживайте. Пропустили какой-то момент, тело как-то среагировало – ничего страшного нет, если сразу отследить, осознать и увидеть причину. Довольно быстро все проходит. Должна быть умственная подготовленность. С другой стороны – понимание, что у любой болезни есть в основании конфликт, что его можно найти, обнаружить, убрать эмоциональный психосоматический компонент, что как минимум будет способствовать выздоровлению.

Это не означает, что все – медицинской помощью пользоваться не надо. В медицине есть довольно много хороших и правильных протоколов, которые помогают человеку выздороветь, вылечиться от какой-то болезни. Очень часто просто игнорируется эмоциональный компонент, эмоциональный фактор.

Есть ли тут конфликт с медициной?

Один знакомый врач как-то мне сказал: это вообще разные уровни. Медицина работает с телом, с тканями, с физикой. Мы работаем с эмоциями. Это взаимодополняющие виды помощи, они никак не противоречат друг другу.

Другое дело, что у людей часто возникает стресс, когда они слышат диагноз. Они пугаются до такой степени, что это само по себе ужасный стресс, поскольку у них в голове нет системы координат, которая помогает выяснить причину.

О прощении

Для мозга нет никакого абстрактного бессознательного, есть просто тело. Для мозга нет других людей. Людей нужно прощать не потому, что «пускай они, негодяи, ходят и радуются», а потому, что когда кого-то обвиняешь и злишься на него, это ощущение транслируется в мозг. И мозг не может транслировать это на другого человека. Поэтому ты прощаешь кого-то для себя, чтобы тебе было легче жить. Это никоим образом не делает жизнь негодяя прекраснее.

Если ты более осознан, более логичен, более спокоен, то в этом состоянии сможешь намного эффективнее противодействовать негодяям, если для тебя это важно, чем если будешь дерганым и больным. Просто надо уметь это по полочкам раскладывать. Есть много хороших практик, которые помогают наладить контакт с телом.

Особенности мозга. Причина-реакция

Есть такая подборка: несколько вещей про мозг, которые стоит знать тем, кто собирается практиковать что угодно.

Одна из них – что у мозга нет времени, у него есть причина и реакция. У него нет прошлого, настоящего и будущего. Именно из-за этого люди переживают.

Мозг не отличает реальное событие от воображаемого, метафорического. Человек в голове себе может такого навертеть. Мозг не понимает разницу, он видит картинку: там гроб, все, кошмар, потеря близкого существа.

Мозг не различает себя и других. Все, что в нем происходит, он транслирует в это тело, а не в какое-то другое. Если кого-то ненавидишь, у тебя внутри ненависть, у тебя там желчный проток будет страдать. У тебя, а не у него, потому что на него это не сработает. Он, возможно, вообще даже не в курсе, он шел мимо, пнул кого-то ногой и пошел дальше – не потому, что он злой человек, а просто не заметил.

Нужно понимать, что ты находишься в телесном скафандре, который определенным образом на все реагирует. Поэтому, например, видишь ты несправедливость: можешь помочь – сделай, если не можешь – не заморачивайся.

Что такое эмоция? О реализации энергии

Эмоция – это когда ты хочешь что-то сделать, еще не сделал, а энергия уже пошла. Эта энергия должна во что-то реализоваться, потому что если ее не истратить, не выпустить, то она себя «запакует» в тело.

Есть такое свойство – уметь оценивать границы своего влияния. В любой психологической книжке написано про локус контроля. Если что-то тебе неподконтрольно, нет смысла по этому поводу переживать. На этом строится огромное количество конфликтов. Например, родители пытаются влиять на детей, дети пытаются отгонять палками родителей. У них происходит конфликт, потому что они не понимают, где заканчивается личная территория. Ты не можешь изменить другого человека, если он сам не захочет этого сделать. Будет просто конфликт. Если ты даже изменишь его против его воли, у него все равно будет конфликт, и он станет болеть потом из-за этого, потому что будет знать, что он делает не то, чего на самом деле хочет.

Не бывает эмоций негативных, позитивных – бывают эмоции неадекватные. Эмоция всегда связана с каким-то действием, и если она в гармонии с тем, как ты себя ведешь и к чему это приводит, то все нормально. Эмоция бывает любая. Иногда и поплакать хорошо.

Когда человек плачет – это хорошо, потому что он сбрасывает накопившееся напряжение. У него был эмоциональный заряд, он рыдает – и это его способ сбросить напряжение. Это хорошая, правильная, позитивная эмоция в данном контексте.

Наоборот же, когда на похоронах начинают хихикать, мы понимаем, что это не очень адекватная эмоция.

Важна гармоничность. Когда эмоция находится в гармонии с тем, что человек чувствует, делает, с тем, кем является в данный момент, с тем, что происходит вокруг – тогда эмоция себя ведет правильно.

Если эмоция неадекватна, возникает вопрос: откуда она пришла? Возможно, у человека имеется некий блок, из-за которого эмоция проявляется не совсем нормальным образом.

Моя идея заключалась в том, чтобы написать книгу, которая будет максимально информативной и практичной, чтобы можно было взять ее и применить. Книга построена не по принципу справочника, где перечисляются конфликты, симптомы и органы с диагнозами, а по принципу «помоги себе сам».

Почему в названии книги фигурирует термин «Германская Новая Медицина»

Вынужден констатировать: у нас в стране большинство людей, рассуждающих о германской медицине, имеют понятие о ней весьма опосредованно и из третьих рук. Я не стану вам с чужих слов, из книг пересказывать теории Хамера. Я буду рассказывать о своем опыте. Наша задача – сделать германскую новую медицину с человеческим лицом, привязать ее к нашему опыту. Потому что одни лишь неподтвержденные теории не стоят ничего.

Сам Хамер тоже был не очень понятен общей публике, потому как ранее 50 лет работал врачом – терапевтом и хирургом, насколько я знаю. И когда выпускал свои работы, он виртуально дискутировал с общественностью. Его работы имели цель донести информацию до медицинской общественности, а не до общей публики. И для большинства людей его книги оказываются неинтересны. Схема, которая волнует обычного человека, очень проста. Он говорит: смотрите – у меня есть диагноз, у меня есть какая-то болезнь и происходит какой-то процесс в организме. Мне нужно понять, что конкретно надо сделать в реальной жизни, чтобы этот процесс развернуть.

А мы открываем книжку и видим там описания, как и что происходит на уровне клеток, но не бытовом. Мы никак не можем проверить данные. И тем самым это нарушает одну из базовых установок моей практики: рассказывать человеку важно о том, что для него реально, о том, что он может увидеть, и самое главное – с чем он может что-то сделать конкретно, следуя инструкциям.

Хамер сформулировал плодотворную и интересную, прозрачную гипотезу о том, каким образом работают психосоматические механизмы в человеческом теле. Эта гипотеза применима для того, чтобы работать с живыми людьми, исправляя их состояния, однако спорить о тонких технических деталях довольно бессмысленно.

Медицина официальная и медицина «альтернативная»

Что касается отношения к официальной и Новой Германской Медицине, стоит проговорить важный момент. Начнем с названия – Германская Новая Медицина. Каждое слово тут вызывает сомнения.

Во-первых, медицина. Понятно, что создатель этого направления претендовал на то, что это именно медицина, что она занимается лечением. То есть подразумевает прописывание неких медицинских протоколов, которые потом используются в лечении. Для вас это важно. Потому что я психотерапевт, я не врач. Я не занимаюсь лечением. Те люди, у которых я учился, и та практика, которую я веду, – принципиально разделяют две важные детали [20]. Мы не занимаемся лечением – тем, что происходит на уровне физики. Этим занимаются врачи. Мы не касаемся данного уровня. Мы не говорим человеку, что и как ему делать, решаться ли на операцию и так далее. Если вам попадается специалист по ГНМ, который начинает давать медицинские рекомендации, бегите от него, как от черта. Это не специалист в этой области.

Но Хамер был именно врачом, поэтому то, что создал, назвал медициной. И его творение – это не психология, не медицина, не способ работать с переживаниями (такого способа нет в ГНМ, она не об этом). Поэтому нам приходится выходить за рамки направления. Несмотря на то, что в названии, может, и вынесено слово «медицина», нам нужно проговорить отказ от притязаний, от юридической ответственности. Мы те, кто занимается исследованием психологических и эмоциональных проблем заболеваний, процессов, происходящих на уровне тела. В этом плане, отдаленно, мы занимаемся медициной, однако на самом деле нет. Здесь вспомним, что говорил Жильбер Рено: «Мы работаем с эмоциональными причинами телесных заболеваний».

Поскольку Хамер назвал свое детище «медициной», у него возник конфликт с медициной официальной. И в какой-то момент ГНМ стала восприниматься как антимедицина. Но это неправда. Идея, которую я хочу до вас донести: врачи все делают по технической необходимости не потому, что они враги человечества. Просто мой жизненный опыт показывает, что люди, прошедшие все круги «медицинского ада», понимают: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Никто вам не поможет, пока вы сами не включите голову.

О правильном подходе в медицине

Когда Хамер назвал созданную им область «медициной», он имел в виду, что создал открытие и хочет переписать в него медицинские протоколы.

Мы не занимаемся переписыванием медицинских протоколов. Хамер являлся врачом, и когда он начал составлять свои новые протоколы и по ним лечить, очень быстро медицинская общественность возбудилась: кто-то хотел рьяно внедрять эти протоколы в жизнь и проверять, работают они или нет, а кто-то пошел в отказ и сказал, что какой-то сумасшедший доктор придумал какую-то германскую новую медицину, старая его уже не устраивает. Все это замяли. Дальше, когда Хамер стал настаивать (а он был товарищ боевой), пошел на конфликт, его быстро лишили всех медицинских лицензий и начали уголовное преследование за незаконную медицинскую практику. Так работает мафия в любой стране. Сначала тебя лишают сертификатов, которые разрешают тебе практиковать как врачу, а потом начинают преследовать за то, что лишили этих сертификатов. За что лишили сертификатов? За применение нестандартных протоколов. Где выход? А его нет. Всех лечат по стандартным протоколам, кстати, с учетом того, что стандартные протоколы никто не пересматривает, как правило. Может, сейчас врачи возмутятся, но у меня есть живой опыт.

В одном из своих видео я рассказывал историю о девушке, которая болела туберкулезом в финальной стадии (эта история упомянута выше). И под этим видео возникла замечательная вакханалия комментариев. Люди довольно жестко делятся на два лагеря. Одни пишут: «Олег, это ваша любовь ее исцелила». А другие: «Ты че, больной, придурок? Ведь люди же тебе поверят! Откажутся от лечения, умрут, и ты будешь в этом виноват!»

Мы не антимедицина, но и не медицина!

Сухой остаток – мы не занимаемся медициной, мы не занимаемся антимедициной. Мы работаем со стандартными причинами телесных заболеваний – это другой уровень. С телом работают врачи.

Но мы не антимедицина. Мы всячески выступаем за то, чтобы у врачей была возможности изучить ГНМ и проникнуться. Однако я, конечно, понимаю, что это системный момент. Количество болеющих людей и количество врачей у нас настолько не соответствует, что вряд ли в ближайшее время подобная идиллия возможна.

Потому вывод такой – придется делать все самим. Если вы заболели или планируете заболеть, или у вас кто-то может заболеть – придется все делать самостоятельно.

Почему германская медицина – новая? Ну, более-менее понятно: потому что есть традиционная, ортодоксальная медицина или еще какая-то. Хамер решил свою область назвать «новой». Это что-то, чего раньше не существовало. Он очень любит ссылаться на то, что действительно существовали разные люди, у которых можно найти некоторые пункты, совпадающие с тем, что Хамер сформулировал. Нельзя сказать, что ГНМ возникла на пустом месте. Нет, понятие «психосоматика» есть и в стандартной медицине – но там это воспринимается иначе и отсутствует какая-либо схема.

Есть еще один принципиальный момент. Германская Новая Медицина – именно германская. Не немецкая. Она не deutsche, она germanische. Потому что те первоисточники, на которые ссылался Хамер, были не только немцами, но и французами, австрийцами и еще много кем.

Любое заболевание – это образ жизни

Вернусь к идее, про которую я уже начал говорить. Любое заболевание, в которое вы попадаете, – это последствия образа жизни. И чем дольше длится определенный стиль жизни, тем длительнее потом потребуется работа для устранения последствий.

Когда я работал переводчиком и специализировался на психологии, я практиковал в Москве с некоторым количеством довольно известных людей. Пересказ их историй займет весьма продолжительное время, однако совершенно все случаи иллюстрируют тезисы, приведенные выше.

Самонаблюдение и самоанализ

Финальный момент, наверное, самый важный – это самонаблюдение.

Была одна история, которую я слышал от другого врача. Пришла к нему дама с раком груди. Она сказала: «Я умираю, мне все врачи подтвердили, я получила альтернативное мнение и знаю, что выхода нет. Что мне делать?» Врач ей ответил: «Напиши книгу о том, как ты выздоровела после рака груди». Она возмутилась: «Ты что, сумасшедший? Кто выздоровел? Я болею, я не выздоровею». Ответ был таков: «Ну, тогда напиши книгу о том, как ты умерла от рака груди». Женщина эту книгу написала. Ее можно найти и прочитать – она называется «Как я умерла от рака груди». Как вы понимаете, автор жива до сих пор. Онкология у нее потом постепенно ушла в ремиссию, она живет и здравствует. Однако книга написана.

А потому, первое, что можно взять на заметку, главная практика – это самонаблюдение. Напишите книгу о том, как я заболел, как болею. Начните ее писать сегодня. Может, со временем, через год-другой, вы, пересматривая эту книгу, посмеетесь над ней, потому что увидите сюжет.