Читать онлайн Повелитель Ифритов бесплатно

Глава 1. Новый раунд…

– Милорд! Оно пришло! Смотрите!

– Все в порядке, – спокойно проговорил я, – без паники. Все приказы давно отданы. Экипаж каждого ореола знает, что делать. Мы уничтожим эту тварь.

На большой парадной террасе самой вершины императорского дворца собрался весь цвет имперской знати.

Мужчины, рыцари, облаченные в парадную силовую броню, в сопровождении своих гард-офицеров устремили взгляды в небо.

Остальная многочисленная светская знать столпилась за их спинами. Все готовились наблюдать за главной победой Империи. Моей победой.

Я, облаченный в золотой доспех тоже был здесь. В руках я держал спекртум. Стоит нажать кнопку на нем, и сигнал получат все ореолы одновременно. Это нужно, чтобы удар бы синхронным.

– Приветствую, Главный Имперский Ифритор – услышал я голос за спиной. Обернулся.

Это был император, одетый в парадную силовую броню, напоминающую мою, он приблизился, дружески положил руку мне на плечо.

– Здравствуй, Седрик, – ответил ему я.

– Ты уверен, что все получится?

– Да, – кивнул я, – ореолы – это оружие, которое служат единственной цели – уничтожить Пожирателя. Внутри каждого живет ифрит, сравнимый по силе с божеством. И каждого создал я. Все будут делать то, что я прикажу, – я показал императору Седрику спектрум, – а я прикажу им стереть Пожирателя из реальности.

– Тогда нужно действовать, – серьезно сказал он, – Пожиратель явился.

Я взглянул на ночное небо. Там, меж дальних звезд появилась видимая глазу прореха в пространстве. Оттуда в реальность просачивался фиолетовый дьявольский туман, уничтожающий все на своем пути. Если ничего не сделать, к утру вся наша реальность будет уничтожена.

– Я начинаю, Седрик, – я заглянул в глаза императору, он молча кивнул. Я нажал кнопку. Знал, что в этот момент ифриты стали активны. Маховики ореолов, напитанные магией, начали раскручиваться.

В Пожирателя, с трех ореолов, установленный на полюсе планеты, ударили лучи света. Прорехи немедленно исчезли, и туман стал рассеиваться.

– У тебя получилось! – крикнул Император Седрик, – это невероятно!

– Это ифриторика, – улыбнулся я ему, – все было просчитано. Никакой возможности ошибиться нет.

Я почувствовал удар. Меч, что я сам создал для императора, пронзил мне спину, вышел через живот. Он немедленно стал вытягивать из меня жизнь, блокировал мои способности.

– Что? Что ты делаешь? – посмотрел я на Седрика.

– Пожиратель уничтожен, – проговорил он, – и теперь, я не могу позволить жить тому, кто может сам создавать богов и превращать их в такое оружие. Слишком много власти для одного человека. Мне горько, друг мой. Ты много сделал для Короны, многому научил нас. Но твоей смерти требует интерес монархии.

– Пожиратель, – я упал на колени, – еще не уничтожен, глупец…

– Что?!

– В этот раз почти получилось, – с кровавой улыбкой проговорил я.

Ифриты, чье существование было завязано на моей жизни, тут же прекратили выполнять свою задачу. Луч иссяк. Через мгновение туманные щупальца пожирателя стали пробивать пространство там и тут в небе.

Я завалился набок.

– Как же это так?! Разрыв же закрылся! – Император отбросил меч, схватился за голову.

– Ты обрек этот мир на гибель, – тихо сказал я, чувствуя, как жизнь покидает мое тело. Последним, что я видел, был конец света. Туманные щупальца стали рвать планету на части.

***

Первым делом я услышал стрельбу. Открыл глаза.

– Весь дом прочесали?

– Да!

– Ага! Все трупы. Всех положили, сукиных детей.

– Отлично. Тогда быстрее сваливаем. Полиция приедет через десять минут. У меня с ними договор. Дают нам фору, пока мы не закончим.

– Стойте, пацаны!

– Что еще?

– Девки нет. Все трупы пересчитал. Одной не хватает. Е-екатерина Селихова.

– А! Бляха! Ну так найдите ее!

Приглушенные, но довольно громкие голоса было слышно откуда-то снизу. Я распахнул глаза. Галерея темного коридора. За окном ночь. Проливной дождь и ветер. Блеснула молния. Ударил гром. Я поднялся. Зараза… Голова раскалывается.

Потрогал лоб, взглянул на ладонь. Кровь. Я поднялся, принял сидячее положение. Осмотрелся вокруг. Два трупа лежали спереди и справа от меня. Мужчина и женщина. Судя по униформе – прислуга.

Я оперся на руку, почувствовал влажное под пальцами. Взглянул на ладонь. И здесь кровь. Лужа крови. Маленький странный кусочек чего-то лежал в этой луже. Я аккуратно взял его, рассмотрел. Это была расплющенная пуля. Прекрасно.

Это значило только одно: ифритный предохранитель сработал. Я переместился в новое, другое тело, в другой мир. Смог выжить, спастись от Пожирателя миров в последний момент. В этот раз уничтожить тварь не вышло. А я был близок. Седрик, вот ублюдок… Если бы не его предательство, все бы получилось. Я спас бы Параллель.

– Что ж, – прошептал я себе под нос, – тогда новый раунд.

И чтобы победить Пожирателя, мне понадобятся все ресурсы, власть и влияние этого нового мира… Начну все заново. Опять. И учту ошибки прошлых попыток. Проклятье… если бы не невежество людей, с которыми приходится работать, я бы уже стер эту ненасытную тварь с лица вселенной.

Я с трудом поднялся. Выпрямился. Спереди проход в соседнее помещение. Там было видно еще одно окно. Блеснула молния. Я увидел тень приближающегося человека. Вооруженного человека.

Я прильнул к стене, притаившись, быстро прошел вдоль нее, встал у входа, спрятавшись за углом дверного косяка.

Аврора была со мной. Об этом говорила пуля, зажатая в моем кулаке. Аврора? Мой медицинский ифрит-хранитель отозвался приятным звуком в голове. Звук напоминал далекое пение китов.

По всей видимости, я переместился в тело аристократа, как и было мной задумано. Настройки ифритного предохранителя были ограничены, только возраст: двадцать пять лет, пол: мужчина и статус: аристократ. Все сработало отлично.

Только вот то, что в момент перехода мою тушку пристрелят в каких-то разборках, я знать не мог. К счастью, Аврора восстановила мозг, пока сердце не перестало биться. Повезло же мне.

Я взглянул на пулю. Ифритное зрение включилось само собой. Прекрасно. Оно работает и здесь. Значит, все элементы ифриторики тоже должны были действовать.

Я увидел внутри пули крохотного ифрита. Ифрита Смерти. Духа, что образовался, из эмоций прошлого хозяина тела, когда его поразила пуля. Такой дух был невероятно силен. Но усмирить его было чудовищным испытанием. В будущем, однако, я этим займусь. Сложно было даже сказать, какую силу он может дать.

Тень приближалась, я услышал шаги. В галерею вошел мужчина в джинсах маске и осенней кожаной куртке. В руке был зажат длинноствольный черный пистолет. Меня мужик не заметил. Я был за его спиной.

– Какого хрена? – удивленно проговорил он, – трупа же было три? Ладно, – забубнил мужик под нос, – пойду обратно. Проверим это крыло вместе с Саньком.

Зараза… Сейчас заметит. Я не знаю физических кондиций моего нового тела. Но делать нечего. Нужно действовать.

Мужик, было, повернулся. Я тут же подскочил, врезал ему в рожу.

– Агх! – сказал мужик, пошатнулся, вскинул пистолет.

Я схватил его ладонь, резко, изо всех сил ударил в горло. Он захрипел, схватился за сломанный кадык и… Выстрелил в стену. Я ловким движением вывернул пистолет из его ладони. Мужик тяжело прислонился к стене, сполз, сел под ней, раскинув ноги, замер.

– Мля! Что там?! – приглушенный крик снизу

– Стрельба! Быстрее наверх! Проверьте!

Прекрасно… Мужик спалил меня. Пытался же по-тихому, а придется, видимо, по жёсткому.

Я щелкнул магазином пистолета, осмотрел его. Три патрона. Быстро обыскал труп. Телефон, ключи, патронов нет. Зараза…

На лестнице послышались торопливые гулкие шаги, я обернулся. Новые тени заплясали в соседнем коридоре.

– Вано? Вано, ты там? – неприятный мужской голос.

Я притих, прислонился к стене у косяка на прежнем месте. Показался первый мужик.

– Еб твою! – крикнул он, увидев труп подельника.

Я вскинул пистолет, выстрелил. Вспышка озарила весь зал. Балаклава дернулась у него на виске. Пуля выскочила с обратной стороны, за ней – фонтан крови. Он обляпал стену. Мужик завалился, ударился об угол косяка, съехал, как мешок.

Второй вскрикнул. Я видел лишь ногу в дверном проеме, и дал в нее еще выстрел. Пуля прошила мужика насквозь, штанина тут же напиталась кровью. Я выскочил из-за угла, выстрелил в голову. Мужик вскинул подбородок, завалился назад, громко рухнул на пол.

– Быстрее наверх! Там что-то херовое твориться!

– Девку нашли?

– Ищем!

– Бросайте! Все наверх!

Патронов больше не было, зато на мою голову свалилась неизвестное количество бандитов. Это было похоже на какую-то заказуху. Кажется, убивали целый дворянский род. И если вот таким способом, при помощи банды, род очень и очень небогатый и совсем незначительный.

Я выглянул в коридор. Там, в самом конце, по лестнице уже поднималась целая толпа мужчин. Я слышал их гулкий топот. Что ж, сейчас устрою им сюрприз.

Я вышел из галереи, осмотрелся, подергал дверные ручки двух комнат, вошел в открытую дверь. Это оказалась спаленка, походила на комнату для гостей. Одна большая кровать посередине красиво застелена. Скромное, но приятное убранство комнаты снова намекнуло на то, что мой новый род был небогатым. Я прислонился к стене, прикрыл дверь так, чтобы через щелочку видеть мужчин.

В коридоре появилось трое, пятеро… нет, восемь человек. Зараза… Многовато на пистолет без патронов. Если только не сделать одну вещь.

Я внимательно всмотрелся в пистолет, включил ифритное зрение. Прекрасно! Мне повезло. В стволе красном аморфным призраком бился ифрит, я сконцентрировался на нем, чтобы узнать природу. Ифрит Сильнейшего Страха.

– Ого, какой сильный, – удивленно вслух сказал я.

Сколько же из этого ствола убили людей? И каждая жертва оставила на нем отпечаток своих эмоций. Своего страха. Из них родился этот ифрит.

– Рома? – детский голос, – Ромочка, это ты?

Я внутренне вздрогнул, обернулся. Увидел лицо маленькой девочки. Она смотрела на меня большими светлыми, в полутьме комнаты, глазами. Екатерина Селихова? Та самая, о которой говорили бандиты. А Рома, значит, я.

– Да, – я украдкой бросил взгляд на дверь, быстро приблизился к девочке, сел на одно колено.

– Они всех убили! – девочка подалась ко мне из-под кровати, крепко обняла, да так, что мурашки побежали по коже. Что это? Что за чувство? Словно бы обнял родного мне, человека, родственника. Ясно, это тело парня так реагирует на свою младшую сестренку. Родственная любовь. Черт… сильная…

– И тебя тоже убили! Я видела, – едва сдерживая рыдание проговорила девочка.

– Все хорошо, – я прижал ее к себе, – Катя, я жив.

– Ты странно говоришь, как-то жестко, не как раньше, – девочка отстранилась, заглянула мне в глаза, – и у тебя кровь, – она тронула мой лоб, в котором еще недавно была рана. Ее глаза заблестели.

– Все в порядке, я жив, – успокоил ее я, – но тут еще опасно. Спрячься под кровать.

– Вот сука… Все мертвые… Кто? Кто их так? – раздалось в коридоре.

– Не знаю. В доме осталась только девка.

– А тут не три трупа лежало? Кажется, один исчез.

–Я очищу дом от них, – я заглянул девочке в глаза, – мы будем в безопасности.

– Мама… папа… – лицо девочки скривилось, она всхлипнула. Щечки заблестели от слез в темноте.

– Я отомщу за них. Спрячься под кроватью.

– Нет! – вскрикнула она почти в полный голос.

– Т-с-с-с! – строго зашипел я.

– Тебя убьют! У тебя же нет магии, Рома! – уже тише, но навзрыд проговорила девочка.

– Что там? Что за шум там? – раздался приглушенный голос в коридоре.

– Лезь обратно, – я заглянул ей в глаза, – со мной все будет хорошо, я обещаю.

Странное чувство заклокотало внутри. Самый могущественный, но одинокий Ифритор уже давно о нем позабыл.

Я с усилием отстранил девочку, она жалобно взглянула на меня, закивала.

– Лезь! Ну! – я легонько подтолкнул ее под кровать, и она скрылась за пышным, декоративным покрывалом, свисающим до пола.

За дверью зазвучали шаги. У меня было мало времени. Я сел на пол, прижался к стене между зеркалом и пуфом. Пуф отодвинул, чтобы не мешал. Положил на колени пистолет, всмотрелся в него. Ифрит нервно вибрировал внутри.

– Кто-нибудь давайте в эту комнату. Вася, Петро, проверьте ту. Мы сюда.

Дух был сильным и очень агрессивным. Первый этап – ифритное усмирение. Ифрита нужно покорить силой воли. Второй – ифритное извлечение, нужно вытащить его из предмета. Как бы превратить ядро предмета – ифрита, В оболочку – ауру. Тогда начнется… кое-что покруче магии.

Я сосредоточился на Ифрите Сильнейшего Страха. Он стал сопротивляться. Я ментально дотронулся до него, пустил в себя часть его эмоции. Почувствовал, как страх охватил мою душу. Я сжал зубы, стиснул кулаки. Подавил страх, и направил в ифирта обратный импульс своей воли.

Он как удар сразил духа, сделал его покорным. Из неспокойного, колеблющегося призрака, он превратился в красный шар.

– Закрыто, – голос за дверью.

– Так выломай!

Раздался громкий удар, еще один. Потом удар и треск.

– Хм. Тут никого.

Дело за ифритным извлечением. Я хрустнул пальцами, занес их над предметом. Представил, как тончайшие нити энергии опустились от пальцев к ифриту и зацепили его. Я потянул, начал вытягивать духа наружу.

– Эта дверь. Попробуй ее.

Ручку тронули, потянули. Дверь заскрипела.

– Открыто.

Зазвучали шаги.

Пистолет задрожал у меня на коленях. По мере того, как ифрит выходил наружу, менялся и предмет. У дульного среза, на ствольной коробке открылся желтый глаз. Змеиный зрачок уставился на меня. Чуть ниже, по черному металлу побежала трещина. Через мгновение, она превратилась в зубастую пасть. Ифритный Пистолет Сильнейшего Страха вывалил длинный розовый язык. Все было готово.

Мужик, высокий и мощный, одетый в серые брюки и черную осеннюю куртку вошел в комнату. Низко в руке зажат пистолет. Голова гладко выбрита, лицо скрывает синяя медицинская маска. Он повел взглядом по комнате. Я сидел на полу, в полуметре от него. Взял пистолет в руку. Ифрит довольно щелкнул зубами.

– А! Что за! – он повернулся, вскинул пистолет.

Я вытянул руку, направил свой на него, нажал спуск. Ствол раззявил пасть. Его глаза засияли белым светом. Во рту быстро собрался белый шар магии. С гулким хлопком он высвободился и ударил в мужика.

Его откинуло. Он грохнул в шкаф, проломил дверцы, сполз. Потом конвульсивно задергался, выпучил глаза, схватился за сердце, обоссался и умер. Скончался от сердечного приступа, вызванного страхом и паникой.

– Петро! Мля! Что за нах! – заорал второй, но он не был так легкомыслен.

Мужик занервничал, стал искать позицию за дверью, чтобы увидеть меня.

Я выкатился снизу, выстрелил два раза. Полыхнуло магией на всю комнату. Одна белая вспышка света ударила в грудь, другая в голову. Мужик отлетел, впечатался в стену. Умер почти мгновенно.

– Там! Стрельба!

Аврора! Позвал я своего медицинского ифрита-хранителя. Она откликнулась привычным двукратным сигналом. Сейчас будет жарко. Срочно укрепи нейронные связи головного мозга. Мне нужна быстрая реакция. Аврора утвердительно просигналила, принялась за дело.

Зрение тут же отразилось повышенной четкостью. Это был побочный эффект работы Авроры. Она могла лечить серьезные раны, пока бьется сердце. Я был защищен в определенной степени, но… Под град пуль лучше не попадать…

Я выскочил из комнаты, решил увести их подальше от девочки. Тут же наткнулся на двоих. Первого сразу застрелил. Белая вспышка ударила ему в живот. Он отлетел, стал корчиться на полу.

Второй, невысокий но коренастый вскинул пистолет. Выстрелил. Пуля прошила мне плечо. Прошла навылет. Боль едва зажглась и тут же потухла. Сработала Аврора. Я даже не остановился, отскочил, выбросил руку со стволом. Хлопнуло дважды. Две вспышки промелькнули в темноте. Ударили в стрелка. Его отбросило в стену, он затрясся, скатился, срывая спиной обои.

Я оперся о стену, вымазал ее кровью, тронул плечо. Кровь уже перестала.

– Он там! Вон он! – крикнули с той стороны галереи, в которой я очнулся.

Я бросил туда взгляд. Там бежали четверо. Первый открыл огонь. Пули засвистели, ударили в стену над моей головой. Штукатурка брызнула во все стороны. Я дал залп в ответ.

Пучок белой магии пронесся к ним, ударил в ближайшего. Мужик завалился, как кукла, вытянув руки.

– Что это за ствол?! Магический? – крикнул один.

– А Сука! Не знаю! Прячься!

– Никогда такого не видел!

Я дал выстрел еще раз и снова, но теперь навскидку, быстро помчался вперед по коридору.

– За ним! Быстрее за ним! – услышал я позади и ухмыльнулся. План работал. Я уводил их прочь.

Я помчался вперед, что есть духу. Вот лестница вниз, я не стал спускаться. Там наверняка засада. На удачу, чисто рефлекторно, перекатился по полу. Сверху тотчас же засвистели пули, захлопали по стенам.

– Кто это? – раздалось снизу

– Не знаю! Но одет, как дворянин!

– Вроде же всех Селиховых мы того!

Сзади раздались шаги, выстрелы, засвистели пули. Еще одна цапнула лодыжку. Я не споткнулся, прыгнул в окно впереди. Разбил собой стекло, вылетел на козырек-крышу первого этажа, больно приземлился на плечо, покатился, зацепился за водосточный желоб крыши, упал в сад. Дождь тут же намочил волосы, одежду. В разбитом окне замаячил силуэт

Я вскочил, быстро, как молния. Ускоренная реакция наконец заработала, молодец, Аврора. Вскинул руки, выстрелил. Вспыхнуло. Пучок света ударил в окно на втором этаже. Там кто-то вскрикнул. Раздался ответный огонь. Пули глухо захлопали по мокрому асфальту.

Ифритный пистолет довольно заурчал в моих руках. Я метнулся к дому, прислонился к стене, заглянул в окно. На первом этаже горел свет.

– Где он?!

– Не знаю!

Там, у лестницы, я увидел троих. Двое – автоматчиков. Они держали наготове автоматы, напоминающие имперский АК-122 из одного из прошлых миров, где я бывал. Такая древность. В моем родном мире ими уже давно никто не пользовался. Наш новый АК был уже основан на магических технологиях.

Третий бандит был непрост. Он оказался магом. Мужик, в черной тактической форме с кевларовыми вставками. Все шевроны сняты, ни подразделения, ни принадлежности к роду.

Он раскинул руки. Я увидел, как магия потекла к нему в ладони, стала собираться в огненные шары.

Хм… примитивная вытяжная магия. Ее пользователи не хранят запас в своем теле, в отличие от тех, кто пользуется генерационной магией. Вытяжные маги собирают силу для заклинания из источника, непосредственно перед атакой. А источником любой магии в Мирах Параллели являются ифриты.

– Ну-ка, – прошептал я, – посмотрим, кто тебя кормит.

Я активировал ифритное зрение. Ага! Попался! Источников было несколько: Смартфон одного из стрелков (там сидел Ифрит Предательства, либо он что-то задумал, либо жене изменяет, созванивается с любовницей), автомат одного из стрелков (внутри был Ифрит Жажды Быстрого Огня, наверное, хозяин ствола шмалял только очередями). Последним источником был жирный ифрит, живший в старом пианино, стоящем под лестницей у стены.

– Какого хера? – удивился я, – почему он сидит в пианино?

Ифрит Тяги к Безумной Скорости нервно подрагивал внутри музыкального инструмента.

– Ладно бы мотоцикл, но пианино? – пожал я плечами. А потом напрягся и по очереди усмирил каждого ифрита. Красные ниточки энергии, тянущиеся от духов, к рукам мага исчезли. Огненные шары тут же потухли.

– Не понял… – маг удивленно осмотрел свои руки, – что за черт? Какого хера?

– Э, че там у тебя? – сказал один из автоматчиков.

– Не знаю! Магия не работает! Не понимаю почему!

– А мля… – запричитал второй, – нам тебя Ланской дал, что б ты прибить их помог, а ты бесполезный, как полено на рыбалке.

– Заткнись, баран! – крикнул маг, – он может слушать!

Ланской? Нужно бы запомнить. Но вот еще один занятный факт. Маг не понял, почему заклинание перестало работать. В этом мире не знают ни об ифритах, ни об ифриторике – науке по их изучению и использованию. Я помнил, как удивились мужики на втором этаже, когда я бабахнул по ним из своего нового ствола.

– Он выскочил в окно! – крикнули с первого этажа.

– Вот сука! – маг сплюнул себе под ноги, – уйдет!

– Не уйдет! Сейчас вернется!

– Эй! – заорали сверху из окна, откуда я спрыгнул, – я знаю кто ты. ты – Роман Селихов. Сын Евгения. Так вот. У нас твоя сестра! Давай, поздоровайся с братом. Не хочешь? Ну ладно, мелкая сучка! Тогда просто покричи для него!

Катя крикнула от боли, залилась рыданием.

– В общем, бросай свою неведомую цацку и сдавайся! Все кончено, Селихов!

Глава 2. Отступник

Меня, как импульсом, прострелила холодная ярость. Связь Романа и Екатерины была очень сильна. Его тело буквально переполнили гормоны. Я сжал зубы. Нет, Аврора, не гаси это чувство. Я могу его использовать, чтобы победить.

Я сунул руку в карман. Достал оттуда смятую пулю. Ифрит Смерти был там, страшный, отталкивающий. Он спокойно, будто сознавая собственную силу, переливался фиолетовым светом внутри измятого кусочка свинца. Я вступил с ним в противостояние, используя свою ярость, как оружие.

– Где ты, Селихов, – я услышал, как оставшиеся бандосы спустились по лестнице, присоединились к остальным. Их осталось шестеро.

Один из них, невысокий, полноватый мужик в балаклаве, спортивном костюме и потертом черном осеннем плаще, держал Катю. Он прижал ее крепко к себе, приставил к виску короткий угловатый пистолет.

– Выходи, или она умрет, Селихов, – крикнул он.

– Ты думаешь, – один из автоматчиков заорал, оглядываясь по сторонам, – мы будем за тобой бегать, сукин сын? Мы прикончим ее. А потом и тебя достанем из-под земли!

Я отвлекся от борьбы с ифритом лишь на мгновение. Почувствовал, как злоба, вызванная словами бандитов, копится во мне. Я дал ей волю, сконцентрировал и направил в пулю.

Она задрожала, заплясала на ладони. Когда я победил, ифрит застыл на месте. На плоской стороне смятой пули открылся маленький змеиный глаз. Он посмотрел на меня. Я сжал губы, зажал пулю в кулаке. Так вот что это за сила? Что ж. Им всем конец.

– Стойте! – крикнул я, пытаясь изобразить испуг, – не троньте Катю! Я выхожу!

Я украдкой взглянул в окно. От того, как в улыбке раскрылся рот в прорези маски полного мужика, меня прошиб новый импульс злобы. Я встал, приказал пистолету стать обычным, сунул его сзади, за пояс. Пошел к парадному входу.

Я прекрасно осознавал, что будет дальше. Ублюдки даже не предполагали, какой сюрприз их ждет.

Парадная дверь скрипнула, я вошел, захлопнул ее за собой.

– А вот и блудный сынок, – злобно выдохнул полноватый мужик. Сема, давай его.

Один из автоматчиков вскинул ствол, дал очередь. Пули прочертили меня через грудь. Толчок отбросил немного назад. Я отступил на шаг. Взглянул на бандосов исподлобья.

– Крепкий, – толстый цокнул языком, – ну, давай! Прикончить его!

Они открыли огонь. Пули застучали вокруг, пробивая меня насквозь. Боли я не чувствовал. Аврора работала. В ладони был зажат Ифрит Смерти.

Позади разлеталась штукатурка, бились и лопались стекла в окнах. В двери появились большие пробоины.

Через мгновение звуки выстрелов стихли.

– Он стоит?! Да как?! – округлял глаза жирный.

– Теперь моя очередь, – злобно ухмыльнулся я, взглянул на него так, что он раскрыл еще и рот.

Когда бандиты стали перезарядиться, я начал действовать.

Я вскинул пистолет. Он тут же проявил свой истинный облик, раскрыл пасть, стал скалиться на бандоса, которого я взял на мушку.

Я выстрелил по очереди: В мага, автоматчиков, двух бандитов. Пять ярких вспышек осветили пространство вокруг.

Сгусток магии ударил в голову магу. Его отбросило, он угодил в большое кресло, перевернул его, законвульсировал, дергая ногами. Одного автоматчика сшибло, он ударил в стену, съехал, картины и фото в рамках посыпались ему на голову. Второй, смешно вскинув руки, грохнул о пианино так, что оно застонало.

Другой бандос упал на лестницу, ударился головой о ступеньку. Последний сшиб перила, улёгся между лестницей и пианино.

Толстый с девочкой в руках остался в одиночестве. Он затрясся. Я видел, как дрожат его губы.

– Не подходи! Не подходи, падла, я убью ее! – сломавшимся голосом выкрикнул он.

– Убей, – холодно проговорил я, сузил глаза, – и обеспечишь себе долгую и мучительную смерть.

– Не подходи! Он сжал девочку сильнее, она вскрикнула. Бандос сильно тыкнул стволом ей в лицо, – Застрелю сучку! – он уставился на меня ничего не видящими, остекленевшими от страха глазами.

Просто ударить в него из пистолета страха было нельзя. Можно зацепить девочку. Я решил иначе.

Я метнулся к нему так быстро, что он не успел вздрогнуть. Мужик вскинул пистолет, от страха выстрелил именно в меня. Пуля прошла поверх плеча, другая попала, но я был уже рядом, уже совсем близко.

Я врезал ему в рожу с левой. Схватил руку, выкрутил, ловко выбил пистолет, одновременно оттолкнув девочку. Она упала на ковер, закрыла лицо руками.

Я ударил его дважды с правой, потом сильно ткнул кулаком в солнечное сплетение. Мужик охнул, согнулся. Я схватил его за маску, сорвал. Обхватил голову и дал коленом по ребрам, потом в живот. Мужик упал на тела своих сообщников.

Его полное обрюзгшее лицо искривила гримаса боли. Из носа-картошки сочилась кровь. Маленькие глазки были крепко зажмурены.

Я очень хотел его убить. Но сдержался. Решил оставить, чтобы допросить.

– Прошу! – отполз он, обнимая грудь, – не убивай!

– А следовало бы, – я извлек из раны пулю, которую вытолкнула Аврора, бросил на пол. Большинство сквозных ранений затянулись. Ифрит смерти не давал мне умереть, пока был при мне, а Аврора латала тело.

– Кто такой Ланской? – я опустился, схватил его за грудки, – что ему нужно?

– Я не понимаю о ком ты? Мы всего лишь грабители!

– Брешешь, – злобно выдохнул я, – ударил снова, еще и еще.

Я как-то и сам не понял, как отдался злобе. Эмоции были сильны, гормоны бурлили во мне. Когда я ударил в очередной раз, Катя вскрикнула. Я посмотрел на нее.

Девочка поднялась на локте. Ее большие блестящие глаза смотрели испуганно. Она боялась того, что я делаю.

Ох… Что это я? Таких эмоций я не испытывал давно. Таких сильных. Уверен, это с непривычки, молодое тело, в которое я попал, дает о себе знать.

Внезапно, дверь позади меня распахнулась. Я оглянулся.

Это были полицейски. Невысокий мужчина в фуражке и форменном кителе. Его морщинистое продолговатое лицо украшали седые усы. Маленькие глаза смотрели внимательно. Я заметил, как он встретился взглядом с бандосом в моих руках. Бандит посмотрел на него жалобно. Полицейский надменно отвел глаза.

– Мы прибыли, как только смогли, господин, разрешите ли вы войти? – вежливо спросил он. Я понял, что полицейский из простолюдинов.

– Разрешаю.

Он прошел внутрь, осмотрел все вокруг. За ним вбежали несколько полицейских в полном обмундировании, с щитами, дробовиками и пистолетами-пулеметами.

Странно, что группа захвата не пошла первой. И еще те слова, что я слышал, когда очнулся. Полиция дает им фору? Я кисло посмотрел на полицейского. Он отвел глаза.

– Лейтенант, осмотрите дом, – он обратился к одному из спецназовцев. Нужно убедиться, что опасности больше нет.

– Опасности больше нет, – я бросил бандоса, выпрямился, строго посмотрел на полицейского.

– Вы уверены, господин?

– Уверен.

– Тогда отбой, лейтенант, – он перевел взгляд на спецназовца, – Господин Селихов, – теперь на меня, – следователи уже на подходе. Мы начинаем следственные действия. Нужно понять, что тут у вас произошло. Позвольте забрать выжившего?

Я посмотрел на толстого. Он бросил жалобный взгляд сначала на меня, потом на полицейского. Я понял, что они в сговоре. Сжал губы.

– Извольте, – жестко взглянул на стража порядка, – он ваш.

Цепляться еще и с сотрудниками не было ни острой необходимости, ни желания. Хотелось бы, кончено, допросить мужика. Но так просто он не расскажет. Пришлось бы пытать, а я это дело ненавижу.

Его подослал какой-то Ланской. Именно этот человек стоит за смертью Рода Селиховых. Их смерть усложняет мне жизнь во всех отношениях. Ставит на ступеньку назад и подвергает опасности. Но я с этим разберусь. Разузнаю, что это за Ланской и устраню проблему.

Спецназовцы взяли толстого под руки и вывели его на улицу.

– Я сожалею о вашей потере, – сухо сказал полицейский.

– Спасибо, – еще более сухо ответил я.

– Как вы умудрились справиться с такой бандой в одиночку? Я прошу прощения за мою дерзость, но я знаю, что вы не владеете боевой магией.

– Эту дерзость я прощаю, – сузил я глаза, – но больше не испытывай судьбу.

Полицейский сжал губы, кратко закивал.

– Я… – немного замялся он, – пойду встречу следователей. Прошу, оставайтесь здесь. Они зададут вам пару вопросов.

Я не ответил. Полицейский еще некоторое время смотрел на меня, потом вышел. Я подошел, опустился к Кате.

– Сестренка? – сказал я, такое непривычное слово. Это было странно. Все мои близкие сгинули уже давно, еще в моем родном мире. Его сожрал Пожиратель. С тех пор, ни в одной Вселенной Параллели, где я бывал, у меня не было семьи, не было рода. Только ифриторика и желание уничтожить ненасытную тварь. Но никаких родственных отношений. Я поступал так намеренно. Сейчас, чувствуя теплые чувства к девочке, я понимаю, что это было ошибкой. Одно лишь желание мести – сильное топливо для достижения цели. Но его оказалось недостаточно. За спиной, все же должна быть семья. Те, о которых хотелось бы заботиться, те, кого хотелось бы спасти. О, боги. Только сейчас я понимаю, что совсем позабыл эти чувства. Кажется, все это было так давно. Что ж. Я твердо решил, что в этом мире я остановлю Пожирателя. И топливом для моих душевных сил станет мой собственный род.

Катя не ответила. Она только жалобно смотрела на меня. Прекрасно… У нее шок. Нужна еще и скорая.

– Иди ко мне, – девочка снова не ответила, но потянулась, я взял ее на руки, посадил на диван. Почувствовал, как она дрожит. То ли от холода, то ли от шока. Я укрыл ее своим черным кителем. Потом поинтересовался у полицейского, вызвал ли он скорую.

– Да, конечно, врачи, судмедэксперты и патологоанатом уже в пути, – кивнул он.

Через несколько минут приехал странный бронированный джип. Оттуда вышли солдаты в черно-желтой форме и броне. Они, не спеша, приблизились. Меня удивила их экипировка. Ее футуристичный вид делал их похожими на спецподразделения моей родной вселенной. Они очень выделялись даже на фоне бойцов спецназа.

– Кто вы такие? – встретил я их на крыльце.

– СМО “Зосимова” – проговорил боец, – мы прибыли по тревоге. Его голос звучал неестественно сквозь глухой обтекаемый шлем с желтым визором.

– Что еще за СМО?

– Спасательно-медицинский отряд, – он указал на чемоданчик с красным крестом у себя в руках. Я обратил внимание также на пистолет-пулемет, висящий у него на поясе, – у Евгения Селихова был эконом контракт на защиту. Мы приехали исполнять.

– Вы опоздали, –холодно сказал я.

Боец некоторое время смотрел молча, потом сказал:

– Я сожалею о вашей потере, господин, – не забудьте оплатить подписку на СМО “Зосимова” в этом месяце. И за прошлый тоже. У вашего отца остался долг. И да, рассмотрите возможность продления контакта, когда станете полноправным хозяином рода, – он поклонился.

– Вы ничего не сделали, – я посмотрел на бойца исподлобья, – я не буду платить.

Боец некоторое время молчал. Потом поклонился снова.

– Еще раз, примите мои соболезнования. И до свидания.

Сотрудники СМО “Зосимова” удалились. Я проводил их строгим взглядом.

Следующие несколько дней были неприятными. Похороны родни, с которой я никогда не был знаком, но организация которых полностью пала на мои плечи. В перестрелке погибли родители Романа Селихова, Евгений и Надежда, а также трое слуг.

Затем, пришлось повозиться с оформлением бумаг о вступлении в наследство. Нотариус приняла заявление о наследовании титула главы рода и родового имущества, и попросила явиться через неделю, когда документы будут подготовлены.

Катя перестала разговаривать. Была в шоке.

– Девочка нескоро придет в себя, – сказала молодая медсестра, когда осматривала ее в день трагедии, – советую вам обратиться к хорошему специалисту. Сами вы вряд ли ей поможете.

Несмотря на это, я общался с Катей, старался проводить с ней как можно больше времени, играть. Она даже улыбнулась, когда я сделал для нее оригами зеленого динозавра. Складывать фигурки из бумаги было моим увлечением. Это помогает думать и планировать. И, как оказалось, поднимает настроение моей новоиспеченной сестре.

Раньше у меня никогда не было времени на создание собственного рода. Только ифриторика занимала мою жизнь. Я познал ее в совершенстве. Использовал, чтобы спасти свой мир, и не смог, из-за предательства.

В глубине души я всегда мечтал иметь близких людей. Теперь же, когда я познакомился с Катей, это желание загорелось с новой силой. Я хочу, чтобы мой новый род, род Селиховы преуспел и возвысился. И я сам создал для себя такой шанс. Воспользуюсь им по максимуму.

Неприятности продолжали сыпаться на голову. На третий день моего пребывания в новом мире, явились люди из КрасМ, компании, муниципального управления мегаполиса, в котором я очутился.

– Так, – начал сотрудник КрасМ, осматривая разруху в гостиной поместья, – компания может помочь вам с ремонтом, но только после оплаты подписки на ежемесячное домовое обслуживание. Вы должны КрасМ, – он задумался, потом принялся рыться в документах, – ага, вот, Селиховы. Долг двадцать семь тысяч рублей за последние три месяца. Поторопитесь внести полную сумму до конца этого месяца, господин Селихов. Иначе мы обратимся в сословный суд.

– Хорошо, – холодно ответил я, – а теперь, уходите.

Денег, как выяснилось, у рода тоже почти нет. Отец владел двумя маленькими кафе. Одно из них, как оказалось, сгорело за три дня до трагедии. Я узнал об этом из копий материалов уголовного дела о поджоге, которые нашел в кабинете Евгения Селихова. Связан ли поджог с убийством, я не знал. Но твердо решил выяснить это.

Как дела обстоят с другим кафе, я также не знал. Нужно наведаться туда завтра утром. Мне был известен только адрес кафе, и больше ничего.

Этим вечером я был более-менее свободен. Оставил Катю наверху, в ее комнате, перед этим накормил пиццей. Девочка даже улыбнулась. Кажется, родители не разрешали ей такую еду. Но она заслужила. Она была сильной.

Я вышел из ее комнаты, прошел по коридору, зашел в свою. Небольшая, она располагалась в левом крыле второго этажа. Скромная кровать, письменный стол с ноутбуком, да шкаф купе с зеркалом. На столе в обычной, не эфритной форме лежал мой пистолет.

Я приблизился к шкафу, взглянул на свое отражение. В первый раз за три дня у меня появилось время рассмотреть себя подробно.

С зеркальной поверхности на меня смотрел высокий парень с темно-каштановыми волосами. Зеленые глаза и тонкие черты лица выдавали в нем кровь аристократа. Новый я был высок, но худоват.

Я снял футболку, осмотрел сухощавое тело. После перестрелки на нем остались многочисленные шрамы от пуль. Аврора еще не успела залечить их.

Аврора, ты там? Она отозвалась в голове двукратным сигналом. Оставь пока шрамы. Мне нужно больше мышечной массы. Начинай мало-помалу повреждать мышечные волокна, я дам тебе строительный материал. Нарастим мясо на тушку.

Медицинский дух-хранитель утвердительно отозвалась в голове. И не забудь укрепить нервную систему. Уверен, нас ждет много опасностей впереди. Мне нужна грубая физическая сила.

Очевидно было, что меня попытаются убить. Кто бы ни был этот Ланской, он не успокоится. Я должен еще более эффективно защищать свой род. От того, выживу ли я, зависит не только жизнь рода, но и жизнь всей Параллели. Пожиратель скоро доберется и сюда.

Кроме того, сильное тело – ключ к тому, чтобы начать развивать магические способности. У Романа были зачатки вытяжателя магии, но он совсем неразвит. Какой-то вражденный деффект.

Нужно натренировать вытяжатель Авророй, освоить местную вытяжную магию, а потом перейти к продвинутой генераторной. Ифриторика – это уже много. Но вкупе с магией – это настоящая сила. Так что, Аврора, тело – это приоритет. Но четыре часа каждый день трать на развитие вытяжателя. Аврора утвердительно отозвалась.

Мое внимание привлекло тату на запястье. Перечеркнутая корона. Я замечал его и раньше, но времени обратить пристальное внимание у меня не было.

У аристократов было не принято носить тату. А перечеркнутая корона – вообще нонсенс. У меня возникло чувство, что ее нанесли против воли Романа.

Стало интересно. Я сел за ноутбук, включил его. Принялся осваивать местный интернет с поисковиком. Мало-помалу стал узнавать о мире и главное, об этом тату.

В моем родном мире существовала жесткая иерархия, аристократы и простолюдины. Сам я был когда-то князем-выборщиком на службе короны. Но тут пошли еще дальше.

Простолюдинов делили на касты: колоны (люди без образования и низкоквалифицированные работники) и сервы (профи типа врачей, инженеров, ученых, силовиков). Они не имели права владеть собственностью, и часто были собственностью сами.

Аристократия делилась на три ступени: дети боярские (младшая прослойка. Те, кто еще в древности вырвал себе дворянский титул. Она была самой многочисленной), бояре (средняя прослойка, древние рода из первой военной аристократии) и князья. Во главе государства стоял император.

Селиховы принадлежали к детям боярским. Но их статус был еще более низок. Они были отступниками в прошлом. Об этом и говорила татуировка. Дочитать я не успел.

Внизу раздался звук дверного звонка. Я вышел из комнаты, спустился на первый этаж. Плохое предчувствие заставило меня взять с собой пистолет. Я сунул его сзади, за пояс.

Темнело. На улице накрапывал мерзкий осенний дождь. Тень человека маячила за установленным в долг окном. Я медленно приблизился, завел руку за спину, положил на рукоять пистолета.

Глава 3. Следователь и дуэлянты

– Господин Селихов? – раздался голос, – вы там? Я видел вас через окно.

– Тогда зачем спрашивать, там ли я?

– Ну… эээ…

– Кто ты?

– Прошу прощения. Я из следственного управления по делам дворянства. У меня для вас повестка. Откройте, пожалуйста, дверь.

– Я открою, – холодно сказал я, – надеюсь, ты не сделаешь глупость.

Человек за дверью неуверенно забубнил. Я медленно коснулся ручки, открыл. Помятая пулями металлическая дверь заскрипела.

– Здравствуйте, – строго сказал я, – только быстрее.

Невысокий худощавый мужчина был одет в гражданское: деловой костюм и черный осенний плащ. Он снял шляпу, обнажил лысую голову. Принялся нервно мять шляпу в руках.

– Ну? Где повестка?

– Ах да, – вздрогнул он и полез в карман, вытащил мятый листок, – вот. Завтра к десяти утра вас ждет к себе господин Чижин, следователь по уголовным преступлениям, совершенным дворянами. Прошу, распишитесь тут и тут.

– Здесь написано, что я не имею права не явиться по вызову. В противном случае меня ждет уголовное преследование. И мой статус не указан. Кто я по делу? Меня в чем-то обвиняют?

– Нет. Ни в чем не обвиняем. Просто нужно задать вам несколько вопросов, сударь.

– Прошу прощения. Но меня очень смущает то обстоятельство, что в деле еще не установлен мой конкретный статус. Я потерпевший.

Большое здание следственного комитета, выполненное в стиле классицизма, располагалась почти в самом центре города. Вернее, на окраине центра. Сердцем мегаполиса выступала не административная часть, а бизнес-район, в котором расположили свои офисы многочисленные компании, и несколько очень крупных корпораций.

К комитету я добрался на такси. Города я, конечно, не знал, и водитель относительно быстро домчал меня до места назначения.

– Самый час пик уже прошел, – хрипловато сказал водитель, – сейчас, в девять утра, улицы уже поразгруженнее, господин.

Следователь Чижин Сергей Петрович, настоящий боярин, сидел в большом кожаном офисном кресле. Худощавый и длиннокостный, с вытянутым суровым и несколько бледнокожим лицом, он внимательно смотрел на меня через толстые линзы очков.

Длинные пальцы были сплетены у лица, скрывая его нижнюю половину. Из-за этого, казалось, что лицо Чижина совсем не выражает эмоций.

Его непросторный, но богато обставленный кабинет находился на третьем этаже здания следственного комитета. Следователь по делам дворянства восседал за большим столом красного дерева. Я разместился на против, за приставной его частью.

– Материалов очень мало, чтобы конкретно что-то утверждать, – холодно проговорил следователь.

– Мало? – я сузил глаза, – на мой дом напали. Моих родителей убили. Чуть не убили мою семью и меня. По-вашему, есть основания присвоить мне иной статус в этом деле?

– Пока что, – монотонно начал следователь, – потерпевшей признана только Екатерина Евгеньевна. Вы под вопросом.

– Извольте объяснить, – я взглянул на него исподлобья, – почему?

– Дело не простое, сударь. Требует обстоятельного рассмотрения.

– По-моему, – я скрестил руки на груди, откинулся на стуле, – дело совершенно очевидное. А вот ваше поведение меня смущает.

– Мое? – напрягся Чижин.

– Скажите, что с этим простолюдином, которого я задержал?

– Это тайна предварительного следствия. Я не могу вам говорить.

– Что? – привстал я, – я участвую в следствии.

– Без статуса – нет. Я не могу делиться с вами подробностями.

– Тогда что вы от меня хотите, сударь? – я заглянул в серые глаза Чижина.

– Задать несколько вопросов. Только и всего.

– У меня есть право на них отвечать, только если я сочту это нужным.

Я откинулся еще сильнее, забросил ногу на ногу. Увидел, как брови Чижина приподнялись. Эффект был достигнут. Пусть видит, что ему не удастся надавить. А он явно хотел. Отсюда вся эта безэмоциональность, которая в любой момент может вспыхнут бурей, как спичка, чтобы вывести уже меня на эмоции. Это не пройдет.

– Можете, – кисло произнес он.

– Тогда задавайте. Я вам разрешаю.

Чижин сузил глаза. Новая победа за мной. Я в доминирующем положении. Чижин взял одну из папок со стола, положил перед собой, раскрыл.

– И так. Роман Евгеньевич Селихов. Род Селиховых. Из детей боярских, – начал он монотонно, – предки были отступниками во время войны. Прадед помилован короной, но в правах ограничен, – он метнул быстрый взгляд на символ перечеркнутой корзины, выглядывающий из-под манжеты рубашки, – к магии неспособный. Образование классическое, дворянское. От дворянской повинности освобожден ввиду отсутствия магии, признан нестабильным психически. В анамнезе указаны депрессия, ОКР, повышенная тревожность. Все верно?

Нестабильным психически? Вот это поворот. Неужели у Романа были проблемы с психикой? Дворянская повинность. Они встречаются во многих мирах. Интересно, как это выражается в этом?

– Верно, – сказал я. Если откажусь говорить на первом же вопросе, это будет слишком подозрительно.

– Хорошо, – продолжил Чижин, – в школе учился нормально, но был нелюдимым. Подвергался травле сверстников. В основном из-за отсутствия магических способностей. В вузе особо не выделялся. Успехов не имел. Рекомендация преподавателей – нейтральная. Сокурсникам не запомнился ничем, кроме высокого роста.

– Да? – улыбнулся я, – там правда так написано? Кто составляет такие дурацкие биографии?

– Я составляю, – раздраженно выдохнул Чижин.

– При всем уважении, сударь, – я добродушно улыбнулся, – у вас нет к этому таланта.

– У меня много других.

– Не сомневаюсь, – посерьезнел я.

– Один из них, выводить на чистую воду тех, кто строит из себя праведников и невинных овечек.

– Я думаю, – я серьезно заглянул ему в глаза, – тут больше подойдет талант видеть очевидные вещи и не плодить лишние сущности. Прошу, продолжайте. Я хочу быстрее закончить.

Чижин сурово посмотрел на меня, перевел взгляд маленьких глазок на листок в папке.

– С отцом и матерью отношения плохие. Помогал отцу с бизнесом, но из-за психических проблем работать эффективно не могли. Месяц назад проходили лечение от лудомании. Влез в серьезные карточные долги.

Лудомания? Новая неожиданность. Да еще и какой-то долг. Зараза…

– Насколько я знаю, – продолжал следак, – вы не расплатились с ними до сих пор. А согласно показаниям Остапа Гиоргиевича Иванова, происходящего из сервов, бывшего управляющего сгоревшего кафе "Чайка", что принадлежало Евгению Селихову, неоднократно пытались без ведома отца забрать выручку.

Вот это да. Вот в кого я попал. В сломленного и слабого человека, который наделал кучу глупостей, потому что не смог справиться со своими недостатками. Теперь с ними придется справляться мне.

– Переходите к вопросам.

– Это правда?

– Правда, – пошел я ва-банк.

– Что ж. У следствия есть все основания полагать, что у вас был мотив.

– Я обвиняемый? – сузил я глаза.

– Еще нет.

– Но могу им стать.

– Не знаю.

– Озвучьте мотив, – взглянул я исподлобья на следователя.

– Извольте, уважаемый Роман Евгеньевич, – немного нервно выдохнул следак, – не принимать нижеследующие мои слова, за оскорбление вашей личной или родовой чести.

– Хорошо, – перебил его я, – я изволю.

Он замолчал на мгновение, раздраженно засопел. Он волнуется. Явно волнуется. Это хорошо. Судя по тому, кого он описал, следователь думал легко взять меня в оборот. Он не ожидал уверенного поведения.

– Продолжайте, – я сделал пригласительный жест, – почему вы молчите?

– В горле пересохло, – сказал следователь и отпил маленький глоток воды из стакана, громко поставил его на деревянную подставку, – это лишь одна из версий, которые следствие должно отработать. Не более.

– Не тяните.

– Заказное убийство с целью обогащения. Которое, при этом, прошло успешно.

– То есть, – я скрестил руки на груди, – вы обвиняете меня в том, что я заказал собственных родителей бандосам, чтобы завладеть их наследством продать его и расплатиться с долгами?

– Это лишь версия, – он отстранился от стола, убрал руки от лица. Я увидел, что его на удивление толстые губы слегка подрагивают, – выжили вы, и ваша сестра, с которой вы были ближе всех в семье.

– Дайте угадаю, – я иронично улыбнулся, – показания выжившего бандита это подтверждают верно? Он говорит, что его нанял я?

– Я не могу вам сказать.

– А мне это и не нужно, – я заглянул ему в глаза, следователь пару мгновений пытался выдержать, но потупил взгляд, – вам знакома фамилия Ланской? – спросил я

– Какой странный вопрос.

– Прошу, ответьте на него.

– Вопросы тут задаю я, – как-то неуверенно проговорил следователь.

– Знакома, насколько я понял. Так вот, бандиты упоминали ее, во время покушения. Упоминали также и то, что у них сговор с полицией. А теперь, вот, вы пытаетесь повесить дело на меня. Прекрасно. – Я встал, – надеюсь, вопросов больше нет?

– Нет, – Чижин сгорбился, снова сплел длинные пальцы у лица, – но то, что вы говорите – серьезное обвинение. Если узнает Пьер Мартынович, то может принять за оскорбление. Учитывая несовершённую кровную месть его отца к вашему деду, у него появится право вызвать вас в сословный суд, на поединок чести.

– Кровную месть, говорите, – задумался я.

Чижин быстро заморгал, побледнел.

– Что ж, что-то мне подсказывает, что Пьер Мартынович точно об этом узнает. Большое вам спасибо, следователь. Я свободен?

– Свободны, Роман Евгеньевич.

– Бывайте, Сергей Петрович, – бросил я, выходя из кабинета. Следователь не ответил.

Четвертый день вы этом мире, и уже нажил себе проблем по горлышко. Это, конечно, не то же самое, что сражаться с гигантским вселенским пожирателям, но приятного мало. И тоже можно погибнуть.

Солнце пригревало. Несмотря на осеннее время года, было тепло. Красоты мегаполиса радовали глаз. Я прошел через широкую и людную площадь, что развернулась у здания следственного комитета. Прошел через сквер. Потом, по пешеходной зоне к мосту через неширокую речку, бегущую через город. Оттуда я хотел пройти к трассе и поймать такси, чтобы поехать в отцовское кафе.

Дел было выше крыши. Нужно решить финансовый вопрос. Оплатить все счета, и главное, нанять психолога для Кати. Я беспокоился о девочке. Потом разобраться с тем, что там за долг. А единственным способом, которым можно было быстро заработать денег, это торговля ифритными вещами.

Уверен, на магические предметы будет огромный спрос, особенно если найти подходящих клиентов. А проще всего их найти среди криминальных элементов. Именно поэтому нужно было в первую очередь разузнать о своем долге. Где азартные игры, там и бандосы. Все это значило то, что в ближайшее время я выхожу на охоту за ифритами.

И не стоит забывать о Ланском, и его кровной мести. Да и моей и Катиной безопасности. Мой новый неизвестный враг может подослать новых убийц. И с новыми проблемами нужно было разобраться быстро. Признаков приближения Пожирателя еще нет, но раз я здесь, то и он скоро явится.

– Что? Как ты меня назвал? Какой я тебе “бро”??

– Кто тебе позволил так обращаться, наглая морда?!

Из задумчивости меня вырвал громкий крик. Я обратил взгляд на его источник. На мосту два молодых дворянина выясняли отношения. Наверняка по какой-то мелочи.

– Дуэль! Сейчас, немедленно! – заорал один, невысокий, но коренастый парень в брюках рубашке навыпуск и осеннем пальто нараспашку. Его бритая налысо голова забавно блестела на солнце

– Согласен, немедленно! – Крикнул второй, чуть повыше и похудее, одетый в джинсы толстовку и дорогую коричневую кожанку.

Кожаный достал из внутреннего кармана какой-то предмет, да так, что толкнул локтем девушку. Она уткнулась в телефон, была в наушниках и так увлеклась, что не заметила потасовки. Толчок оказался сильным и неожиданным. Девчонка рухнула на брусчатку. Телефон защелкал по камням, проскользил экраном вниз.

– Ану! Пошла прочь, хабалка, – крикнул кожаный, – не видишь, тут бояре разговаривают?!

Кожаный завертел предметом. Он щелкнул, раскрылся, как нож-бабочка. Полуметровое пружинное лезвие выскочило из рукояти. Потом кожаный притянул немного магии, сформировал из нее небольшой щит.

– Ого, – удивленно, но тихо сказал я, – телескопический меч, не видел такого ни в одном мире. Удивлен. А меня сложно удивить.

Второй боярин призвал два коротких ножа. Синего цвета магия, будто из воздуха прилипла к его пальцам, приняла продолговатую форму, заострилась.

– До первой крови! – крикнул лысый.

– До первой!

Они схватились, с характерным звуком магические клинки ударили в сталь. Спустя несколько быстрых ударов, дворяне вошли в клинч. Магическое лезвие заскользило по стали, вспыхнуло.

Складной меч выбило из рук кожаного. Клинок пролетел в воздухе. Лезвие, вращаясь засвистело. Клинок вонзился в клумбу в метре от меня.

– Эй ты, – кожаный обернулся, взглянул на меня, – принеси мне мой меч. Быстро. Подожди секунду, уважаемый, – кожаный обратился к лысому, – сейчас этот вахлак притащит клинок обратно. Эй, ты что, дылда? Застыл там?

Я ухмыльнулся. Взглянул на меч. Он был пуст. Новая вещь. Ифрита внутри не было. Перевел взгляд на девушку. Она, напуганная до смерти гневом дворян, не решалась сдвинуться с места. Так и сидела на брусчатке, поджав ноги.

Зато под мостом, к моему удивлению, ифрит был. Большой и жирный он переливался желтым мутным пятном прямо сквозь толщу камня. Нужно бы вернуться сюда ночью и проверить. Это мощный дух.

Я ухмыльнулся, опустился на корточки, демонстративно, не спеша, осмотрел клинок. Красивое оружие. Изящное. Отличная, качественная форма. Из такого можно сотворить прекрасный ифритный предмет.

– Эй, ты оглох?!

Я медленно взял рукоять. Она вошла в ладонь как влитая. Вытащил клинок из земли. Встал, поправил полу своего черного пальто. Прокрутил ловкую мельницу, стряхивая грязь с острия.

Посмотрел на дворян. Их глаза расширились.

– Ну! Ты! Сколько повторять?! – уже не так уверенно сказал кожаный.

Я взял клинок обратным хватом. Надо же. Навыки не забылись. Ифритор – это ученый и солдат в одном лице. Фехтование – искусство дворянина, вбивают в нас с детства.

Я отправился к лысому и кожаному.

– Давай сюда, – приказным тоном сказал кожаный, протянул руку.

Я прошел мимо, не обращая на него внимания.

– Вы не ушиблись? – я опустился к девушке, сел на корточки у ее ног.

Бояре непонимающе уставились на меня.

– Н-нет, – сказала она, – кажется, нет.

– Не беспокойтесь. Все в порядке.

Я поднялся, помог ей встать.

– Идите и ничего не бойтесь, – улыбнулся ей я.

– С-спасибо, – растерялась девушка, и даже немного просительно взглянула на дворян. Оба уставились на меня, поэтому девушка, не получив от них никакой реакции, быстро убежала.

– Неважно, – я обернулся к ним, – дворянка, или нет. Это женщина. Нет в вас ни черта манер. Одна спесь.

– Ты что вахлак? Это оскорбление, – лысый сложил руки на груди, – я имею право тебя за это убить. А чей ты, даже и спрашивать не буду. Лучше заплатить компенсацию твоему хозяину, чем смотреть на твое хлебало.

– Верни меч. Немедленно! – скомандовал кожаный.

– Верну, еще как верну, – я обвел их жестким взглядом, – верну вам то, что вы заслуживаете, мрази.

– Ах ты сука! – кожаный демонстративно решительно пошел ко мне. Я увидел, как искорки пламени стали слетаться ему в кулак. Источником был именно тот большой ифрит под мостом.

Я не стал ждать огненных шаров. Метнулся к нему так быстро, что кожаный округлил глаза. Как молния, одним движением, щелкнул мечом. Сложил клинок в рукояти. Зажал ее в кулаке.

Обманно ушел немного вправо. Ударил. Четко, быстро, прямымо в нос. Щелкнула кость о кость.

–Агх! – сказал кожаный, схватился за лицо.

Я подскочил, схватил его за волосы, ударил под дых, потом еще раз. Отпустил. Он согнулся, завалился на колени, потом набок.

– П-паскуда… – лысый соединил свои ножи, схватился за лезвие, потянул. Ножи слились, вытянулись в длинное, узкое лезвие. Он сжал призванный клинок двумя руками.

– Дуэль? – спроси я.

– Да! Прямо сейчас!

– Смотри не порежься.

Я подскочил и к нему. На ходу щелкнул телескопическим мечом. Клинок легко выдвинулся. С исками, его сегменты скрепились друг с другом.

Мы сцеплялись. Лезвие из металла и магии скрестились. Клинки зазвенели один о другой. Я повел своим вниз, сошелся в клинче, схватил руки лысого, отвел вниз, влево, дал ему в лоб, прямо в скулу.

На его светлокожем лице тут же расцвела гематома. Он на миг расслабил кисти, я ловко выбил призрачный клинок из рук. Он отлетел, тут же развеялся в воздухе. Быстрым хуком я дал аристократу в рожу. Он неуклюже отступил, схватился за лицо. Коротким, но быстрым ударом, я пнул его в живот. Боярин отлетел, гулко грохнулся о металлические перила моста. Осел.

– Дуэль до первой крови. Я подошел, опустился, дал ему в нос. Он вскрикнул. Ноздри закровоточили.

Я встал. Повернулся к другому. Быстро зашагал.

– Стой! – отползая, крикнул кожаный. Кровь сочилась из разбитой губы и носа, – не бей! Хочешь, забери меч! Только не бей!

– Подарок, что ли? – улыбнулся я.

– Да-да! Подарок! Только не бей.

Я не ответил, хотел, было уйти, но он окликнул меня:

– Стой! Скажи, ты дворянин? Из знатных?!

– Из знатных.

– Прости! Был не прав! Не распознал! Ты не носишь свой дворянский орден! Я не знал!

Он торопливо указал на круглую брошь, прикрепленную к одежде на груди. С такого расстояния я не рассмотрел, что там изображено.

– Это не важно, – холодно проговорил я, – за языком нужно следить. Кто бы перед тобой ни был.

– Можно… можно я пойду?

Я не ответил. Только отвернулся. Пошел прочь от моста. Я знал, что мне ничего не угрожает. Они не обротятся в полицию. Этого им не позволит дворянская честь. Знал также, что не решаться на месть. Этого им не разрешит человеческий страх.

– Такси! – свистнул я водителю, только что высадил пассажира.

Над входом в кафе красовалась вывеска с надписью “Павлин”. Я вышел из такси, расплатился. Оглядел окрестности. Улица была не слишком людной и располагалась довольно далеко от центра города.

По обе стороны неширокой дороги высились старинные дома. Павлин же притулился к магазину товаров для рукоделия с одной стороны, и стриптиз-клубу с другой.

Я вошел внутрь кафе. Небольшой уютный тамбур был приятно обставлен растениями. Мило оформлен в пастельные тона. На стене висело широкое зеркало.

Почти сразу оказавшись внутри, я насторожился. Странные звуки, непохожие на то, что ожидаешь услышать в кофе, гулко раздавались из общего зала.

Я торопливо прошел по тамбуру, открыл дверь, заглянул внутрь.

А! Зараза! – воскликнул я, – какого хера тут происходит?!

Глава 4. Старые долги

– Рома! Ты очень некстати! У нас тут проблема!

– Разрешите-ка, сударыня.

– Эй! Куда вы тащите столы! Поставьте их на место! Фритюрницу не трожь, вахлак!

В кафе было пусто. Вернее, в кафе не было посетителей. Они разбежались. Но людей тут было полным-полно: грузчики в спецовках рыскали там и тут вынося мебель, кухню и даже элементы декора.

У барной стойки стоял молодая девушка с блестящим бейджем менеджера на объемной груди, старый усатый повар, два поваренка и несколько молодых официантов.

Кричала на всех именно девушка. Высокая и стройная, она была одета в короткую юбку-карандаш с высокой талией, белую блузку, расстегнутую слегка сильнее, чем принято и светлый клетчатый короткий пиджачок.

Длинные золотистые прямые волосы почти касались ладной попки. Крепкие бедра девушки натягивали ткань юбки. Девушка кривила пухленькие губки, стреляла в грузчиков строгим взглядом светло-карих глаз.

Когда вошел я, ее лицо приняло удивленное выражение. Остальной персонал уставился на меня. Грузчики продолжили бегать.

– Поставь это на место, – я подошел к ближайшему грузчику, вырвал у него из рук столик, – что тут происходит?

– Я не знаю, господин, – он потупил взгляд, – хозяин сказал, выносить все. Мы и выносим.

– Я тут хозяин, – я громко поставил стол, скрестил руки на груди.

– Селихов, – прозвучал высокий, немного карякающий мужской голос, – будьте любезны, не мешайте вашему покойному отцу возвращать нам долги!

Я сжал зубы, исподлобья взглянул на невысокого мелковатого мужчину, одетого в деловой костюм. Он суетливо прибежал оттуда, где распахнутый настежь черный ход освещал небольшой хозяйственный коридорчик.

Невысокий и лысоватый, мужчина напоминал хорька, как своей суетливостью, так и чертами лица. За его спиной тут же появились два крупных тренированный мужика: белобрысый амбал с квадратной челюстью и второй, крепкий, коротко стриженный с щетинистым хищным лицом.

Щетинистый не понравился мне больше всех. Он смотрел внимательно и сосредоточенно. Рукава его рубашки были подвернуты по локоть. Когда он скрестил руки на груди, я успел заметить на его запястье тату в форме перечеркнутой короны. Щетинистый был из Детей Боярских. Тоже отступник.

– Ромочка, – засуетилась девушка, подбежала ко мне, преградила путь – ты только не переживай, пожалуйста. Все будет хорошо, я сейчас все улажу!

– Прошу, – я заглянул девушке в глаза – отойди.

Она раскрыла свои, удивленно захлопала длинными ресницами. Я положил руки ей на плечи, отстранил с дороги. Девушка смешно быстро-быстро зацокала каблучками.

– Рома… – обронила она мне вслед.

– Роман Евгеньевич, – повар подбоченился толстыми руками, – вот эти… господа утверждают, что пришли вернуть долг. В уплату забирают мебель и кухонное оборудование.

– Разберусь, – я прошел мимо повара, встал на против Хорькомордого, – Объяснитесь, – сказал ему я, заглянув в глаза.

Харькомордый в первое мгновение растерянно поморгал, взглянул украдкой на щетинистого. Тот лениво перевел взгляд, сначала на Хорька, потом снова на меня.

– Евгений Селихов, – деланно уверенно начал Хорькомордый, – задолжал моему господину, Анастасу Семеновичу Филатову из Детей Боярских, кругленькую сумму! Он взял в долг, чтобы наладить дела этого кафе. И не вернул.

– Врет он все! Врет! – девушка торопливо зацокала каблуками, указала пальцем в Хорька. При этом она слегка наклонилась вперед. Все в комнате увидели ее шикарное декольте и телесного цвета, кокетливо выглянувший лифчик.

– Вы обвиняете меня во лжи? – Хорек поднял брови в притворном удивлении.

– Потому что вы врете! В долг брали, да, но вернули все до копеечки еще месяц назад!

– А вот это ложь. Процент-то остался! И вырос!

– Процент! – всплеснула руками девушка, – это наглый грабеж! Ваш процент растет как хочет! Его невозможно вернуть! Это просто предлог, чтобы деньги сосать!

– Если не заткнешься, – Щетинистый медленно перевел взгляд на девушку, – то сама будешь сосать.

– Я тебе зубы выбью, – спокойно сказал я Щетинистому, – если не извинишься перед ней.

Щетинистый злобно уставился на меня. Медленно, с прищуром моргнул. Девушка испуганно приоткрыла ротик.

Все эта троица меня раздражала. Их спесивое поведение – злило. Я почувствовал, как чешутся кулаки. Знал, как вести себя с такими людьми. Они понимают лишь один язык.

– Я слышал, малой, – медленно заговорил Щетинистый, – у тебя с башкой проблемы. Магии нет, вот и едет крыша. Все об этом знают. Поэтому твои слова мне…

Он недоговорил. Я мгновенно сгорбился, выбросил руку. Дал ему в челюсть левой, потом еще раз, правой. Он согнулся, закрыл рот руками, попятился, уперся в грузчика задом.

Белобрысый с квадратным лицом бросился, попытался схватить меня, раскинул мощные руки. Рефлексы сработали прекрасно. Я отскочил. Его руки сомкнулись в воздухе. Я метнулся вперед. С разгона дал ему коленом в выдающийся живот.

– Ом-м-мх-а-а-а! – сказал мужик, выпучил глаза, рухнул на колени, принялся задыхаться.

Я подошел, схватил его белые волосы в кулак, размахнулся, дал по морде. Он завалился набок.

– Ты делаешь большую ошибку, Селихов! – крикнул Хорек, выбросив перед собой руку с бумажкой в файле. Размашистым почерком там было написано слово “Расписка”.

– Что-то я не вижу у тебя дворянского значка на одежде, – я похлопал себя двумя пальцами по петлицам пальто, – ты из простолюдинов, что ли? За обращение на "ты", я могу сломать тебе пальцы.

Хорек побледнел. На его высоком лбу выступил пот. Он попятился.

– А-ну пошел прочь! – Щетинистый оттолкнул грузчика. Тот упал, развалил столик на куски. Я нахмурился.

– Отойди, Сёма, – Щетинистый подвинул локтем Хорька, – сейчас я этого подонка убивать буду.

Он встал в позу вытягивания магии. Воздух вокруг него заискрился. Крохотные синие огоньки стали липнуть к пальцам. По предплечьям побежали молнии.

– Аккуратнее, Назар, – всхлипнул Хорек, – не сожги тут все! У Анастаса Семеновича на помещение виды!

– Отстать, Сема, – злобно сказал Щетинистый Назар, встал в боевую позу, продолжая копить молнии.

Я снял пальто, достал из кармана складной меч, бросил пальто на пол. Остался в черной водолазке. Ифритным зрением я уже давно просмотрел все вокруг. Духов было слишком много, и все питали Щетинистого. Усмирять их не было смысла. Я бы просто не успел.

– Всем отойти! – гаркнул я, – назад!

– Рома! Не надо! – крикнула блондинка, – бросилась, было ко мне.

Я слегка обернулся, строго зыркнул на нее. Девушка замерла, растерянно прижала руки к лицу, немного неуклюже сомкнула колени и даже покраснела.

– Рома… – с придыханием произнесла она.

– Стой там. – бросил я, взглянул на Щетинистого. Его предплечья были объяты огромным количеством мелких разрядов. Они ярко потрескивали на коже, время от времени высекая искры.

Я выпрямился, щелкнул складным мечом. Он с приятным звуком высвободил лезвие.

– А… – Щетинистый снова сплюнул кровавый сгусток, – магии у тебя нет, это я помню, Селихов.

– Ты теперь должен мне стол, – холодно проговорил я.

Он бросился. Щетинистый был быстр, но не так быстр, как я. В два прыжка он оказался рядом, взмахнул рукой. Со звуком статического треска она пронеслась в десяти сантиметрах от моего лица. Я увернулся, сдвинул торс в сторону, пошел пируэтом ему за спину, выбросил руку с клинком. Острие взрезало плечо. Рубашка лопнула на мускулистой руке. Из раны стала сочиться кровь.

Мы поменялись сторонами. Он даже бровью не повел. Я сгорбился, перехватил клинок обратным хватом.

– Щенок кое-чему научился, – прошипел Щетинистый.

– Псина зря распускал язык. Теперь он лишится хвоста, – холодно проговорил я.

Щетинистый только нахмурился и снова атаковал. Он ударил раз, я ловко ушел влево, поднырнул под его правую руку. Уже сейчас я видел, что могу убить его. Достаточно просто вогнать клинок в грудь, между ребер. Но я не стал.

Попутно увороту, я придал клинку правильную позицию, коснулся бедра щетинистого лезвием и порезал и его. Джинсы на ноге лопнули. Кровь пошла из новой раны.

– Я могу так весь день, – сказал я, когда мы вновь поменялись местами.

Он злобно зарычал и снова напал. Ударил раз, второй, третий. Каждого удара я избегал. В очередной выпад, он поднял руку, опустил, словно молот. Я отскочил, оказался справа. Мужик грохнул по столу. Тот разлетелся в дребезги. Молния шарахнула в разные стороны, с треском прокатилась по металлическим плафонам люстр. Захлопали лампочки, посыпались осколки стекла. В помещении потемнело.

– Твой долг передо мной растет, – проговорил я.

Щетинистый оскалился, как зверь. Он выглядел злобным, прямо разъяренным. Потом бросился. Но был слишком медленным для меня. Пока он замахивался, я успел дать ему двоечку в нос. Он зажмурил глаза, споткнулся о собственные ноги, припал на одно колено.

Я легко выкрутился из-под его руки. Мой клинок засвистел в воздухе. Я ловко опустился на колено рядом, одновременно вонзив меч в мышцу ноги Щетинистого. Клинок прошел насквозь. Мужик заорал.

Молния на руках немедленно развеялась. Я вынул меч из раны. Щетинистый тут же вцепился в ногу, завалился набок.

Я навис над ним, отнял его руку, схватил пальцы, сломал.

Мужик вскрикнул.

– Нога – за оскорбление девушки. Пальцы – за то, что оскорбил меня, – злобно сказал я, встал, направился к Хорьку.

– Покажи расписку, – холодно сказал я, взглянул на него исподлобья.

– Только из моих рук, – пытаясь сохранить лицо, протянул он листок внутри файла.

Я просто выхватил его из рук мужичка. Тот вздрогнул.

– Она написана твоим хозяином, – даже данных отца нет. Только утверждение о том, что он должен денег. Это клочок бумаги. А твои основания брать деньги, вон там валяются, – я указал пальцем на лежащих на полу амбалов, – плати и проваливай.

– За что платить? – удивился он.

Я оглянулся на девушку, прочитал имя на бейдже.

– Нин, – на сколько они нанесли ущерба?

Девушка удивленно раскрыла глазки, взглянула на меня. Она быстро сориентировалась, задумчиво подняла взгляд к потолку, беззвучно задвигала пухленькими губками.

– Два стола, семь лампочек, плюс плафоны. Тысячи на полторы рублей.

– Спасибо, Нина, – я увидел, как ее белую кожу на лице тронул румянец, – ты слышал ее, – я обратился к Хорьку, – плати.

– Анастас Семенович это так не оставит! – он нервно достал кошелек, принялся отсчитывать рубли, – Не оставит!

– Анастас Семенович может зайти в гости, – нахмурился я, – я дворянин, имею право убить каждого, кто ступит на мою собственность, без разрешения. Вам повезло, – я взглянул на Щетинистого, – что у меня сегодня хорошее настроение. А теперь, проваливайте нахер из моего кафе.

– Ну! Что вы стоите, помогите им встать! – крикнул Хорек грузчикам.

Те бросились к Квадратномордому и Щитинистому, взяли их под руки, повели.

Щетинистый сильно хромал. Перед тем, как скрыться в коридорчике к черному ходу, он бросил на меня злобный взгляд. Я ответил холодным.

– И не забудьте выгрузить все, что уже захапали в свою колымагу, – бросил я вслед уходящему из главного зала Хорьку.

– За счет заведения!

Повар поставил передо мной большую чашку со странным, но очень нажористым супом. В чашке аппетитно парили приятным “дымком” вареная лапша, щедро сдобренная овощами, куски говядины и вареные яйца. Есть это дело полагалось странными палочками. Забавно, но ни в одном мире Параллели, где я бывал, такого не подавали. Но на странные столовые приборы я насмотрелся. Например, на одной Земле, макароны полагалось есть чем-то вроде кухонных венчиков. Это еще хуже палок.

– Ха! – улыбнулся я, – за счет заведения? Оно мое. За счет меня что ли?

– А как же! – засмеялся толстый повар, сел напротив. Его маленькие, словно бы маслянистые глаза добродушно смотрели на меня, – да шучу я, господин Селихов! Я оплачу рамен сам!

Я неуклюже взял палки в каждую руку, осмотрел.

– А… нормальных приборов нету? – растерянно засмеялся я, – или это огромные зубочистки?

– Ахаха! Хорошая шутка, – засмеялся повар.

– Я вообще-то, не шутил, – улыбнулся я, – принеси, пожалуйста, мне человеческую вилку.

– Как хотите! – он позвал молодую официантку, та быстро юркнула на кухню, вернулась с ложкой и вилкой.

Суп, что повар назвал раменом, оказался очень густым и вкусным. Мои мышцы уже немного ныли оттого, что над ними работала Аврора. На силовые тренировки нет времени, а мышечная масса нужна. Супчик будет отличным топливом для восстановления. Я быстро с ним расправился.

– Ты удивил всех нас, – Нина подвинула стул, села немного ближе, чем это было необходимо, подперла голову ладонью, – что с тобой стало, Рома? Ты был всегда таким… робким.

– И трусоватым! – хохотнул повар.

– А двигался как? – улыбнулась девушка, – как заправский фехтовальщик! Никогда такого не видела! – ее глаза восторженно заблестели.

– Многое изменилось, я теперь глава рода, – серьезно посмотрел на Нину я.

Веселье и оживленность тут же кончились. Повар пошевелил пушистыми усами, опустил взгляд. Нина тоже потупилась.

– Соболезнуем, – буркнул повар.

– Моя душа, – девушка тронула мой локоть, – болит вместе с твоей.

– Спасибо, – серьезно сказал я, – но все, кого стоило оплакивать, уже оплаканы. Нужно жить дальше. А проблем много.

– Вот это вы кремень… – повар ошарашенно посмотрел на меня, – диву даюсь! – он изобразил руками взрыв над своей головой, – просто мозги наружу! Как за одну ночь вы изменились!

– Это правда, Рома, – девушка заглянула мне в глаза, – ты был нелюдимым, необщительным, забитым, а тут… Нет слов.

– Спасибо, – улыбнулся я, – иначе не выжить. Только есть одна проблема. После случившегося, когда я положил всех налетчиков, от шока память отшибло. Я забыл вас.

– Ты положил? В одиночку? – недоуменно взглянул на меня повар, – я читал газеты. Там пишут, что СМО “Зосимова” подоспели вовремя и уничтожили всех налетчиков. А их лидера арестовали.

– Да, – девушка серьезно кивнула, – я тоже видела это по телевизору. И в интернете.

Вот сукины дети! Со своей работой налажали, но пиарятся на смерти моего рода, как надо. Ублюдки.

– Это ложь, – спокойно сказал я, – они опоздали. Пришли, когда я со всеми расправился.

– Как ты умудрился? Что все это было? – повар изобразил руками стойку каратиста, – ты ведь никогда так не мог!

– Жить захочешь, – добродушно улыбнулся я, – и не так сможешь. Ну да не будем об этом. Лучше о моей памяти. Как тебя зовут, повар?

– Меня-то? – удивился усач, – я Марк Немов, из сервов. Давно работаю у отца. А что с памятью-то?

– Шок. Психологическая защитная реакция, – солгал я.

– А меня тоже забыл? – немного обиженно проговорила Нина.

– Угу. Только имя успел прочесть на бейдже.

– На имя ли смотрел а? – похабно улыбнулся Марк, намекая на полную грудь блондинки.

– Да ну тебя, Маркуша! – в притворном недовольстве сказала девушка, – я Нина Корнеева, из детей боярских. Отступница, – она показала тату на запястье, – работала у твоего отца управляющей. Ну теперь вот у тебя… – застенчиво и немного грустно проговорила она.

– Приятно познакомиться с вами снова, – улыбнулся я.

– Вот так штука, – повар почесал голову, – странно так знакомиться дважды с одним и тем же человеком.

– И не говори, – пожал я плечами, – но я вот что хотел спросить. Как дела в кафе? Как работа? Выручка?

Нина потупила взгляд. Марк громко вздохнул, махнул рукой.

– Ну, давай. Расскажи молодому господину, – изогнул бровь Марк, – память он же потерял.

– Угу, – вздохнула девушка, – да не очень дела…

– Откровенно хренова, – Марк откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди.

– Дай ты договорить, Маркуша! Так вот. Прибыль падает, посетители не идут. Всех пугает эта странная одержимость.

– Одержимость? – задумался я.

– Тоже что ли забыл? – нахмурился Марк, – одержимость, демон, одержимая вещь. Когда предмет ни с того ни с сего превращается в чудовище и жрет людей. Таких на полях Большой Войны полным-полно шлындает. Бояре не успевают периметр держать.

Одержимая вещь? Видимо, так тут называют обезумевших ифритов. Если они напитываются огромным количеством эмоций, особенно негативных, то лезут наружу, из предмета в котором растут. Опасные твари выходят. Но и магические предметы из них отменные получаются. А еще… обезумевших ифритов становится все больше, чем ближе Пожиратель. Они – сигнал.

– Угу, – кивнула девушка, – живет где-то под землей. И выходит наружу время от времени. Сначала только по ночам появлялась. А вот уже трижды было, когда ее видели и днем. Все бояться соваться в этот район.

– Мы вызывали чистильщиков, – вздохнул Марк, – но их услуги дороги. А по государственному контракту они убить тварь не могут. Потому что она еще не нападала на людей.

– Кто-нибудь ее видел?

– Я нет, – пожала плечами Нина.

– И я нет. Но очевидцы были. Точно вам говорю. Я знаю только, что ее видели у входа в заброшенную ветку метро. В квартале отсюда.

– Эта проблема, – задумался я.

– Угу. – Повар опустил широкие плечи, – разорит нас эта падла. Ой! Простите за мои манеры, господин!

– Прощаю, Марк. Я подумаю, что с этим можно сделать, – почесал я подбородок.

– Кстати, – девушка посмотрела на меня, – у тебя память отшибло. А как Катя? Давно я ее не видела. Волнуюсь.

– Ты с ней знакома? – улыбнулся я.

– Еще как, – Нина показала белые зубки, – много гуляли вместе. Твой папа просил водить ее на свежий воздух. Родители были слишком заняты, ты, – она неуверенно посмотрела на меня, но увидев добродушный взгляд, продолжила, – боялся людных мест. А у меня находилось время.

– Она молодец. Настоящая дворянка. Держится стойко, – кивнул я, – но перестала разговаривать.

– О, спаси ее Предки, – выдохнула Нина.

– Вот черт! Бедное дитя! – воскликнул Марк.

– Ничего. Я все исправлю, – серьезно сказал я, – нужны деньги, чтобы помочь ей. Я найду. Кстати, Нина. Хочу тебя попросить вот о чем.

– Да? – девушка заинтересованно посмотрела на меня.

– Можешь взять Катю к себе на ночь? Мне нужно уйти вечером. Вернусь очень поздно.

– Это куда это ты собрался? – нахмурилась она, – снова в притон к Лунару? Играть в этот дурацкий ЛагМаг на деньги? Я знаю, что ты должен кругленькую сумму этому бандосу!

– Нет, – улыбнулся я, – никаких больше магдаков и прочей ерунды. У меня поздняя встреча с деловым партнером. Возможно, заработаю денег. Но одну оставлять Катю на ночь, я не хочу. Возьмешь ее? Конечно, никакой встречи не было. Просто пришлось приврать, чтобы как-то объяснить всем мой ночной поход за ифритами.

– Ну если так, Рома, – задумалась девушка, – надеюсь, ты не врешь.

– Не вру, – солгал я.

– Хорошо, – выдохнула Нина, – во сколько мне заехать за Катей?

Я приехал домой в три часа дня. Пообщался с Катей, спросил, все ли у нее хорошо. Девочка кивнула как-то неуверенно. Это насторожило меня. Я накормил ее овсянкой с бананами, что купил по дороге домой. (стоит заметить, что денег осталось только на еду. Нужно начинать заниматься ифритами), почитал ей сказки.

Катя очень обрадовалась тому, что проведет ночь с Ниной. Кажется, они с девушкой были очень дружны. Нина обещала заехать в восемь вечера.

Стемнело. Катя возилась в своей комнате. Я ушел в свою. Стал читать в интернете, что пишут про местную магию.

Вытяжной ее не называли, здесь это была просто магия. Да и о генирационной никаких упоминаний я не нашел. О существовании ифритов здесь тоже не подозревали. Ифриторика не существовало вовсе.

За-то у местных аристократов была градация мастерства. Четыре ступени, которые называли “потенциалами”. Первый потенциал, второй потенциал, и так далее. Делились они по КПД высвобождаемой магической энергии.

Здесь знали, что магию нужно сначала накопить, а потом высвободить. Притяжатель – крохотный орган, находящийся в области солнечного сплетения, называли просто ядром. А ступени делили по скорости притягивания магии, и по количеству ее высвобождения.

Так, маг первого потенциала собирал магию из ифритов, в среднем за сорок секунд на одно заклинание. А высвободить мог лишь двадцать пять процентов из накопленной силы. И так по возрастающей.

В моем мире вытяжной магией вообще не пользовались. В возрасте лет десять притяжатель просто развивали во внутренний очаг и сразу приступали к изучению генерационной магии. У меня достаточно знаний, чтобы проделать это и с телом Романа.

После, я стал снова читать об отступниках из детей боярских. Семьдесят лет назад, после Большой войны, началось кровавое восстание. Часть детей боярских повели за собой целую армию простолюдинов против императора.

– Ох ты, вот это да, – удивился я, читая статью, – а Селиховы-то, не так просты, как, кажется…

Распахнулась дверь в комнату, там стояла Катя. Я бросил на нее взгляд. Меня, как кипятком обдало. Я вскочил, бросился к ней, опустился на колено.

– Что стряслось? – серьезно спросил я, – как ты умудрилась?

Заплаканная девочка смотрела на меня большими блестящими глазами. В руке был зажат разбитый стакан. Одежда сестренки была мокрая. На виске большая ссадина. Кровь залила все лицо Кати, смешалась со слезами.

– Что стряслось с тобой? – я внимательно посмотрел на нее.

Девочка беззвучно всхлипывала. Ее маленькие плечи содрогались спазмами рыдания.

На первом этажа что-то громко стукнуло. Раздались гулкие тяжелые шаги.

Глава 5. Одержимая вещь

– Будь здесь, – спокойно, но строго сказал я, – я разберусь с этим.

Я взял со стола свой ствол. Он тут же взглянул на меня змеиным глазом, раскрыл пасть, довольно вывалил язык. Я приказал ему стать простым пистолетом. Ифрит подчинился и я сунул его за пояс. Поразмыслив пару мгновений, взял с полки и бросил в карман свою Пулю Защит от Смерти.

Снизу грохнуло так, что Катя вздрогнула. Жалобно зазвучало пианино. Я решительно пошел вон из комнаты, но девочка тут же вцепилась мне в штанину. Стала отчаянно хвататься ручонками.

– Все будет хорошо, Кать, – ласково сказал я, положил руку девочке на макушку.

В ответ она исступленно отрицательно замотала головой.

– Ты хочешь пойти со мной, что ли? – она закивала, – нельзя. Там может быть опасно.

Девочка прижалась к ноге. Вымазала джинсы кровью.

– Ладно, – выдохнул я, – пойдем. Но обещай, что ты будешь наблюдать сверху. Что не пойдешь на первый этаж. И если станет опасно, сразу спрячешься. Обещаешь?

Девушка робко кивнула. Мы вышли в коридор.

– Вот зараза, – спустившись по лестнице, выдохнул я, – как он умудрился проснуться? Ведь признаков не было…

На первом этаже, расталкивая всюду мебель, бродил кругами взбесившийся ифрит. Или, как его называли местные – одержимость.

Это был тот самый ифрит Тяги к Безумной Скорости. Да, старое пианино превратилось в чудовище. В передней его части, выросли из корпуса мускулистые лапы. Стенка превратилась в злобное демоническое лицо.

Страшно пуча змеиные глаза, ифрит неуклюже перебирал ногами, тяжело волоча свою заднюю часть по полу. Время от времени он припадал на пузо, то есть на ножки пианино. Тогда вокруг разносился дикий грохот, и струны внутри громко бренчали.

– Я понял, – я посмотрел на Котю, – ты спустилась за водой, а когда и увидела одержимость. Стала убегать, упала и поранилась, так?

Девочка закивала.

– Ничего. Я расправлюсь с ним. Но ты должна оставаться на втором этаже, и ни при каких условиях не спускаться. Ясно?

Катя снова кивнула.

Кроме того, я смогу сделать полезный предмет из этого ифрита. Только сначала нужно разрушить его оболочку.

– Мне бы что-нибудь тяжелое, – задумался я.

Катя хотела было подбежать. Соскользнула с верхней ступеньки.

– Стой. Ни шагу больше. Куда ты намылилась? – девушка взобралась обратно. Махнула ручкой, явно позвав за собой.

– Ну пойдем, – пожал плечами я.

У отца в комнате Катя показала мне небольшой гриф килограммов в десять и набор блинов. Кажется, папа Ромы немного занимался силовой гимнастикой. Но веса были совсем небольшие.

Через минуту я спускался к ифриту с грифом, снаряженным закрепленным на конце черным блинчиком в два с половиной килограмма.

Ифрит оказался неповоротлив. То, что он был духом скорости, но появился в пианино, было очень странно. Как и то, что он озверел именно сейчас. Если бы я не знал, что ифриторика в этом мире неизвестна, решил бы, что кто-то все это подстроил.

Одержимость продолжала ползать кругами по первому этажу, неуклюже ломая все вокруг. Я не спеша, подошел сзади. Размахнулся и грохнул по корпусу пианино. Струны жалобно застонали. Древесина затрещала.

Ифрит оскалился, взвыл, стал нервно топать лапами, водить передней частью с плоской мордой влево вправо. Пытаться уставиться на меня. Я ударил снова.

– Рома? – внезапно раздалось за дверью, – Рома, это Нина. Что у вас там происходит? Что за звуки?

А! Зараза! Как раз вовремя! Я взглянул на настенные часы. Они показали пять минут девятого.

Ифрит топнул так, что все вокруг затряслось. Часы рухнули со стены, разбились вдребезги.

– Рома? – обеспокоенный голос Нины, – что там у тебя? Что-то случилось?

Я стал молотить по корпусу пианино изо всех сил. Щепки полетели в разные стороны. Ифрит зарычал, потом зашипел, быстро-быстро стал перебирать ногами, пополз к входу.

– О предки! – крикнула за дверью Нина, – я звоню в полицию!

– Нет! – заорал я, – никакой полиции! Стоять!

– Рома?!

Внезапно ифрит отрастил себе заднюю ногу. Одну большую и очень мощную. Он возвысился над полом, а потом взял и лягнул меня. Среагировать я не успел. Мощный удар пришелся в грудь. Я отлетел, больно стукнулся спиной о стену. Сполз, уселся снизу. Со стены посыпались картины и рамки с фото.

Ифрит же стал скакать по всему залу, как конь. Он брыкался, пинал новой ногой все вокруг, ломал стулья и кресла. Вдруг он поскользнулся, грохнулся набок. Забил длинными мускулистыми конечностями.

– Нина! – встал я, – отойди от дома, возвращайся к машине, – закричал, – у меня небольшие трудности. Разберусь – открою.

– Что? – девушка заглянула в окно.

Я увидел ее красивое лицо. Как только она разглядела ифрита, глаза девушки тут же округлились, пухленькие губки удивленно разомкнулись.

– Делай, что говорю! – крикнул я и девушка тут же исчезла.

Крышка пианино сверху распахнулась. Оттуда высвободились две огромные щупальцы. Ифрит оперся о них, встал. Он немедленно запрыгал, по гостиной, а потом помчался к двери.

– Вот зараза! – крикнул я и бросился следом.

Ифрита это не остановило. Он грохнулся в дверь, выбил ее вместе с рамой и частью стены, выскочил на улицу, как огромный кузнечик.

Через дыру я увидел Нину. Она, одетая в обтягивающие джинсы, свитерок и короткую кожаную курточку, оперлась попой о свой явно старенький седан.

Одержимость выскочила. Девушка вскрикнула. Тварь врезалась в ее машину, смяла заднюю дверь, рухнула. Девушка упала на асфальт, стала отползать от монстра.

Я был на подходе. Сжал в руках черный тонкий гриф. В следующее мгновение, тварь поднялась на ноги, уставилась на Нину. Девушка вскрикнула снова. Тварь же потянулась к ней щупальцами, обвила, открыла крышку и забросила девушку к себе вовнутрь. Тут же ускакала куда-то вверх по улице.

Я нахмурился, отбросил гриф в сторону.

– Кать, – я взглянул на девочку. Она испуганно посмотрела на меня, – прошу тебя, возвращайся к себе в комнату и замкнись. Не открывай никому. Я очень скоро вернусь. Нужно спасти Нину.

Девочка снова, было хотела броситься ко мне. Я остановил ее жестом, строго посмотрел.

– Тебе нельзя. Слишком опасно, немедленно наверх. К тому же мы с Ниной скоро вернемся, и нам нужно, чтобы ты осталась здесь. Вдруг понадобится твоя помощь, – я решил показать Кате, что она значима.

Девочка помедлила пару мгновений, но подчинилась. Я же бросился к машине Нины.

Я не выпускал тварь из виду. Она прыгала впереди, мчалась туда, не знает куда. Это ифрит. У него нет разума. Только эмоции. И у этого была лишь жажда скорости. Он хотел двигаться в пространстве как можно быстрее.

Я дал газу. Старенький седан Нины заревел, поехал быстрее. Я стал постепенно нагонять пианино. Мы с ифритом выбрались из небольшого спального райончика, где располагалось мое поместье, в более оживленный городской.

Я увидел, что спереди, на пути ифрита был перекресток. Светофор показывал красный. Несколько машин ждали разрешительного сигнала, чтобы проехать. Естественно, ифрит ничего не ждал. Он поскакал прямо по ним, выскочил на перекресток, и тут же ляпнулся на проезжающий автомобиль сверху, как огромная жаба.

Куски дерева разлетелись в разные стороны. Посыпались клавиши. Ифрит не растерялся. Он замолотил лапами по измятой крыше. Спрыгнул с машины, а потом лягнул ее, как заправский ишак. Авто подскочило, грюкнуло на асфальт разломив себе мост задних колес. Ифрит же помчал по встречке, куда-то влево.

Я ловко лавировал в потоке, пронесся на красный. Дорогой черный седан, едва затормозил, пропуская меня на повороте. Вписавшись резковато, я зацепил его крыло. Полетели искры. Кузовы машин смялись.

– Стоять! – крикнули сзади, когда я промчался чуть дальше, даже не притормозив. В зеркале заднего вида, я рассмотрел, как из машины высунулся боярин, он злобно погрозил мне кулаком. А потом его машина стала разворачиваться, перекрыла поток, растолкала носом еще три автомобиля и помчался вслед за мной.

– Зараза… Кажется, я задел его честь… Ладно. Разберемся с ней по ходу. Главное сейчас – перехватить ифрита. И чтобы Нина осталась цела, – пробормотал я себе под нос.

Из оживленного квартала мы выбрались за город. Ифрит продолжал быстро скакать по трассе. Я знаю, что он будет делать это вечно. Двигаться быстро – его главное желание. А вот желание боярина явно было другим.

Черная мощная машина нагнала меня. Я увидел, что он успел помять кузов гораздо сильнее, во время погони, чем повредил его я.

Машина приблизилась, вышла на встречку, поравнялась и даже продвинулась немного вперед. Задняя пассажирская дверь оказалась на против моей. Стекло опустилось. Оттуда на меня злобно посмотрел молодой, лет тридцати пяти боярин. У него было вытянутое лицо, впалые щеки и маленькие аккуратные усики. Светлые волосы, уложенные в аккуратную прическу, растрепало ветром.

Боярин принялся что-то орать мне. Мое стекло было закрыто. Да и на большой скорости я бы его не услышал. Мое внимание привлекло совсем другое обстоятельство.

Сзади загорелся яркий свет. Оказалось, мы шли по трассе вдоль железной дороги. Поезд стремительно приближался. Он быстро нагнал нас и перегнал. Ушел вперед. Я увидел, как ифрит погнался за поездом, стал сближаться с ним. Я выругался матом.

– Эта тварюга хочет двигаться еще быстрее, – пробубнил я себе под нос, – сейчас попытается запрыгнуть на поезд, чтобы ускориться…

Этого нельзя допустить. Если запрыгнет – мне уже не догнать его, а у ифрита не получится, он может разбиться сам, и убить Нину. Я вдавил педаль газа.

Я посмотрел вперед. Увидел свет и там. Шла встречка.

– Встречка! – опустив окно крикнул я боярину, указал вперед.

Кажется, ее увидел и водитель дворянина. Он резко свернул влево, пропустил большегруз. Я увидел, как машина вылетела в кювет, ее занесло на траве, развернуло. Она остановилась у лесополосы. Из-под капота повалил дым.

Ифрит же все еще мчался за поездом. Путь ему преградила лесополоса. Догнать его на машине я не мог. Свойства ифритного пистолета тоже были ему нипочем. Магия его оттолкнет, но не уничтожит. Тут пригодилась бы…

– Магия, – проговорил я и взглянул на свою руку. Сосредоточился, попытался активировать притяжатель, – действует, – улыбнулся я. Молодец, Аврора! Хорошо поработала!

Воздух вокруг ладони заколебался. Видимые полупрозрачные потоки стали стекаться к моей пятерне. Надо же. Я был телекинетиком. Я сжал кулак. Стал копить в нем магию.

– Первый потенциал, – проговорил я, – но это лучше, чем ничего.

Я вдавил газ в пол. Машина еле-еле, медленно стала набирать скорость. Мало-помалу приближаться к ифриту. Когда нас разделяло метров семь. Я вытянул руку и высвободил всю накопившуюся магию.

Она метнулась к нему невидимой рукой. Сил хватило лишь на то, чтобы подставить одержимости магическую подножку. Она споткнулась.

Задняя часть пианино вместе с ногой взметнулась вверх. Передняя тоже оторвалась от земли. Ифрит забавно засучил ногами. Я увидел его удивленную рожу. Вдарил по тормозам. Покрышки засвистели, задымились. Машину стало водить туда-сюда. Я удержал управление. Тормозной путь был слишком длинным. Я оказался под ифритом-пианино. Он грохнулся сверху. Крышу справа смяло. Лопнули стекла. Осколки посыпались в салон. Я успел пригнуть голову.

Увидел, как откуда-то сверху полетели куски дерева. Ифрит рухнул позади, покатился. Я взглянул в зеркало заднего вида.

По дороге рассыпались клавиши. Струны, спутанным комком тащились следом за монстром. Задней части у инструмента уже не было. Две большие щупальцы удерживали растрепанную Нину над землей.

Чудовище замолотило передними лапами, с трудом встало, неуклюже потополо вперед.

Машина остановилась. Я попытался открыть дверь и не смог. Заклинило. Тогда стал выбивать ее ногой. Дверь слегка поддалась. Появилась небольшая щель. Удар, еще удар. Больше не поддается.

– Что ж, – хрипловато прошептал я себе под нос, – тогда попробуем иначе.

Я сосредоточился, раскинул руки, принял стойку вытяжения магии. Стал накапливать ее в руках. Видимые глазу завихрения воздуха устремились к пальцам. Воздух задрожал вокруг рук, как в жаркий день. Я сконцентрировался, и с выдохом высвободил накопленную силу в импульс.

Толчок ударил в дверь. Ее выгнуло наружу, покорежило сверху.

Я выбрался.

Ифрит неуклюже шел ко мне. Нина повисла в его щупальцах, как кукла. Она была без сознания.

– Не вышло у тебя побегать, а приятель? – я стал перед ифритом.

Высокий, на своих длинных конечностях, лишившийся большей части вместилища, он походил на злобную рожу с ногами. Монстр смотрел на меня сверху вниз. Его грубое лицо демона ничего не выражало.

Внезапно, он дернулся, задрал лапу, с силой опустил. Трехпалая ступня ударила туда, где меня уже не было. Я отскочил, выхватил пистолет. Ствол тут же раскрыл глаза, разинул пасть. Я выстрелил. Магия этого оружия не причинит вреда ифриту. Он не может испытывать страх. Но толчок в тело он получит.

Блеснула белая магическая вспышка. Пучок света ударил в морду существа. Оно пошатнулось, отступила назад.

Я выстрелил снова. Тварь толкнуло сильнее. Потом я открыл огонь по суставам ног. Два пучка угодили ифриту в колено. Нога подвернулась. Ифрит рухнул на дорогу. Раскололся надвое.

Загорается дальний свет фар. Машина остановилась прямо перед нами. Я скомандовал водителю объехать. Когда подходил к существу, за спиной, по встречке промчалось еще авто. Нужно быстрее разбираться с ифритом и уезжать. Не хотелось бы, чтобы кто-то видел, как я создаю магический предмет.

Щупальцы твари медленно Опустились. Расслабились. Я подскочил, прижал их ногой к дороге. Ифрит терял контроль над своим физическим телом. Высвобождая Нину из его хватки, я активировал ифритное зрение, взглянул на одержимость. Ифрит почти выбрался из остатков корпуса. Он завис большим красным шаром над обломками пианино. Нервно пульсировал.

Я отбросил обессилевшие щупальца. Аккуратно уложил Нину на асфальт. Вынув пулу, снял и подложил девушке под голову свою рубашку. Взялся за ифрита. Усмирение прошло отлично. Осталось только заключить существо в новый предмет. Иначе ифрит, через некоторое время перестанет существовать.

Пару мгновений я помедлил. Потом снял свои ботинки, поставил у разрушенной оболочки существа, оглянулся по сторонам, начал ритуал.

Измятая машина Нины припарковалась у моего особняка. Я вышел, осмотрел дыру в передней части дома. Заваленную изгородь. Всюду валялись обломки стены. Дверь завалилась на ступеньки.

– Не будешь же так все это оставлять, – проговорил я себе под нос, оглянулся на покореженную машину, – еще и Нине теперь должен новую машину.

Нужно было отправляться за ифритом. Проверю, что под мостом, у здания следственного комитета, и загляну в метро рядом с моих кафе. Трофеи точно будут. Радовал мой новый магический предмет. Ботинки получились отличными. Проверю при случае.

Я обошел машину сзади, открыл дверь.

– Нин, – сможешь выйти сама?

– Да, мне уже лучше, – слабым голосом проговорила девушка, с трудом выбралась.

– Кажется, – я поддержал ее, помог выпрямиться, – тебе сегодня самой понадобится присмотр.

– Я цела, все в порядке. Откуда у тебя в доме взялась эта одержимость?

– Я не знаю, – солгал я.

Мы прошли несколько шагов. Я понял, что девушке сложно идти, взял ее на руки. Нина, сначала растерянно посмотрела на меня, потом прижалась к груди. Мы пошли в дом.

– Это похоже на покушение, – прошептала она.

– Возможно, – я грустно осмотрел разнесенный в хлам холл первого этажа. Стал подниматься наверх по лестнице, – Нин?

– Ммм?

– Ты завтра работаешь?

– Да.

– Нет, – улыбнулся я, – не работаешь. Возьми выходной. Приди в себя после случившегося.

– Все в порядке, – тихо сказала девушка, – я выйду на работу. Только машину жалко, – всхлипнула она.

– Это не обсуждается. С машиной я тебе помогу. Все-таки ее разбили по моей вине.С Ниной на руках, я пошел вверх по лестнице, на второй этаж. Хотел уложить ее в своей комнате, а не на диком сквозняке первого этажа.

– Рома… – девушка вдруг широко раскрыла глаза, отстранилась от моей груди, взглянула на меня, – я…

– Тихо, – перебил ее я.

– Ладушки-ладушки! – донеслось из комнаты Кати. Незнакомый голос.

Я посерьезнел, посмотрел Нине в глаза, медленно отрицательно мотнул головой, тихо мол. Опустил девушку на ноги. Нина прислонилась к стене, тронула лоб.

– Где были – у бабушки!

Я достал пистолет из-за пояса, стал медленно приближаться к двери в комнату сестры.

Глава 6. Дамы в красном

– И хлоп! И хлоп! – за приоткрытой дверью раздался незнакомый женский голос.

Я медленно приблизился. В комнате Кати был посторонний человек. Женщина. Я слышал, как они с девочкой играли в ладушки. Звонкие хлопки разносились по комнате.

Катя не боялась незнакомку. Возможно, она не опасна? Но я никого не ждал. И если кто-то проник в мой дом без моего разрешения, он враг.

Я распахнул дверь, ворвался в комнату, наставил пистолет, в его простой форме, на женщину.

Незнакомка с Катей сидели на кровати. Катя испуганно взглянула на меня. Девушка (а это была именно молодая девушка), немного лениво перевела на меня взгляд, ухмыльнулась, изломила бровь.

– Застрелишь меня на глазах своей сестренки? – улыбнулась она.

– Катя, ко мне. Быстро, – строго проговорил я.

Зрачки девочки на мгновение растерянно забегали, но она почти тут же подчинилась. Спрыгнула с кроватки, юркнула за мою спину.

– Что стряслось? – я услышал голос Нины за спиной.

– Стой, где стоишь, Нина, – не оборачиваясь, бросил я.

Я нахмурился, взглянул на девушку. Та выглядела совершенно спокойно. Не стесняясь, рассматривала меня.

Она была красива. Рыжие коротко стриженные волосы. Непослушная, удлиненная прядь скрывала часть красивого треугольного лица. С него на меня смотрел большой светло-карий глаз. Другой был скрыт прядью. Маленькие пухленькие губы слегка изогнулись в ухмылку.

Одетая в красный, обтягивающий комбез, девушка кокетливо забросила ногу на ногу, обняла колено, сплела длинные, красивые пальцы с остренькими ногтями. У девушки были тонкая шея, изящные плечи, небольшая, но красивая грудь, тонкая талия и широкие стройные бедра.

– Кто ты?

– Может, уберешь эту пушку? – как-то сонно начала девушка, я когда смотрю в пистолетное дуло, у меня глаза слезятся. Макияж потечет.

– Отвечай на вопрос.

– Какой суровый и непреклонный молодой человек, – девушка показала беленькие зубки в улыбке. Сделала такое движение, будто хочет встать.

– Сиди там, – сказал я, – пошевелишься – умрешь. Отвечай. Даю тебе пять секунд.

Я приказал пистолету стать ифритом. На ствольной коробке раскрылись большие желтые глаза. Ствол раззявил пасть, вывалил язык, причмокнул. Потом стал скалиться на девушку.

– Проклятье, – удивилась она. Тут же убрала прядь за ухо. Ее глаза расширились, – что это за дрянь?

Я взвел курок. Этого необязательно было делать. Но щелчок быстро отрезвил незнакомку.

– Ладно-ладно! – девушка подняла узкие ладошки, – вижу, ты не настроен играть. Меня прислал к тебе Лунар! Ты же помнишь о долге?

Я не ответил.

– Он просил узнать, как ты там. Все слышали о том, что почти весь род Селиховых перебили. Остались только ты да девчонка. Лунар хотел знать, в каком ты состоянии. Сможешь ли отдать долг.

– Лунар на удивление заботлив, – нахмурился я.

– Не то слово. Но он хочет свои деньги. И хочет их завтра. Иначе тебя ждут неприятности. Лунар просил передать, что ждать больше не станет, делай что хочешь, но верни все до копеечки к концу завтрашних суток.

Ясно. Лунар, видимо, боится, что скоро прикончат и меня. Хочет взять что сможет. Ох, Рома-Рома. Много же дров ты наломал при жизни.

– Зря ты ворвалась в мой дом, – я демонстративно сжал зубы, сделал вид, что давлю на курок. Ифрит при этом раззявил пасть.

– Стой-стой! – испуганно дернулась девушка, – я лишь гонец! Не хотела ничего плохого! И не угрожаю тебе! Мне нужно было доставить послание!

– Доставила. Теперь выметайся из моего дома, – я посмотрел ей в глаза очень холодно, – тебя спасает лишь то, что ты женщина. И додумалась, что не стоит причинять Кате вред.

– Хорошо-хорошо! Я просто уйду! Разреши встать!

– Вставай. Но дернешься – сдохнешь.

Девушка, держа руки перед собой, медленно встала.

– Мне бы спуститься. У меня там, на улице, спрятан мотоцикл.

– Оружие есть? – я кивнул на нее пистолетом.

– Ну… – замялась она.

– Все на пол.

Девушка неприязненно посмотрела на меня.

– Я не буду повторять дважды.

– Вот проклятье! – выдохнула она, – это был мой любимый ствол!

Она потянулась к кольцу на молнии под горлом, вопросительно посмотрела на меня.

– Только медленно, – кивнул я.

Девушка расстегнула свой комбинезон, гораздо более глубоко, чем это требовалось. До самого низа. Я увидел красивый, подтянутый живот, с выпуклой линией пресса, аккуратный пупок. Под комбезом она носила черный топ. Я видел, как соски просвечивали сквозь темную эластичную ткань.

– Нравится, то что ты видишь? – похабно улыбнулась она, сунула руку в комбинезон, к черной портупее, пролегающей ниже топа. Достала короткоствольный квадратный пистолет.

Я не ответил, просто сопровождал ее движения взглядом. Девушка несколько по-позерски, словно стриптизерша опустилась, (так, чтобы я видел красивую спину и очертания подтянутой попки), медленно положила пистолет на пол.

– Нож тоже, – холодно бросил я.

– Ничего от тебя не скроешь, – она улыбнулась, сунула руку в карман на попе, достала складной нож. Он отправился следом за пистолетом, – я беззащитна, – повела она бровью, – бери хоть сейчас.

– Передай Лунару, – проговорил я, – что я приду завтра вечером поговорить о делах.

– Хорошо. Передам, если ты, конечно, меня отпустишь.

– Иди прямо передо мной. Руки на виду. Не сделаешь глупостей, уйдешь живой. Поняла?

Девушка, испугавшаяся ифрита поначалу, видимо, снова взяла себя в руки. Кажется, ее сексуальность, которую она осознавала целиком и полностью, придавала ей уверенности.

– Конечно, ты тут хозяин. Разрешишь мне застегнуться? Или может снять его полностью?

Катя сильнее прижалась к моей ноге. Нина недовольно засопела за спиной.

Я не ответил, только взглянул на незнакомку исподлобья.

– Скучный ты, – она неуверенно потянулась к замку молнии, увидев, что я не возражаю, застегнулась по горло.

– Пойдем, – холодно бросил я, – давай на выход.

– Мерзкая сучка, – прошептала мне Нина, когда я вернулся и сел на уцелевший диван в гостиной. Девушка примостилась рядом, – ты видел, как она нагло вела себя? Настоящая тварь!

– Как себя чувствуешь? – я посмотрел на Нину, она выглядела усталой.

– Вся в синяках. Голова немного болит. Но в целом хорошо. Спасибо, что беспокоишься обо мне, Рома.

– А как Катя?

– Она, кажется, поняла, что сделала что-то не то. Плачет наверху.

– Я поговорю с ней, – встал я, – а потом забери ее к себе домой на несколько дней. У тебя есть охрана?

– Нет, откуда? – удивленно взглянула на меня Нина, – я обедневшая дворянка из Детей Боярских. Да еще и отступница. У меня нет ничего, кроме старого дома, – девушка отвернулась, кисло изогнула губы, – и вредной матушки. Но Катю я с радостью возьму.

– Что ж, – я опустился, взял Нину за плечи, – я рад, что ты согласилась. Тут ее нельзя оставлять. Но, я хочу, чтобы ты понимала, что сейчас общаться с каждым из нас опасно.

– Я понимаю, Рома, – девушка смело посмотрела мне в глаза, – все будет хорошо.

– Конечно, – улыбнулся я, – ведь я присмотрю за вами.

Катю я нашел в ее комнате. Заплаканная, сестренка лежала на кровати, уткнулась в подушку. Когда я приблизился, девочка испуганно посмотрела на меня.

– Тихо, Катюш. Я пришел не ругать тебя, а просто проговорить. Подвинься, пожалуйста.

Девочка села на кровати, свесила ножки. Я опустился рядом. Матрас тихо скрипнул под моим весом.

Первым делом девочка показала мне лист, вырванный из альбома для рисования. В нем, нестройным детским почерком, было написано:

“Она сказала, что она твой друг”.

– Как мило, – я взял листок, – ты приготовила оправдание, – улыбнулся я, – не волнуйся, Кать. Сегодня не случилось ничего страшного. Но на будущее, знай. Сейчас ты можешь доверять только тем, кого очень хорошо знаешь. Например, мне, или Нине. Мы с тобой еще в опасности. Но я это исправлю.

Я тронул девочку за подбородок, посмотрел в блестящие глаза.

– Хорошо? – добродушно спросил я.

Девочка кивнула. Мы с Катей обнялись.

Я приехал к заброшенной станции метро, что располагалась недалеко от моего “Павлина” Ближе к одиннадцати вечера. Нужно было дождаться, пока на улицах станет безлюдно, а большинство простых зевак пойдут спать. Не хотелось бы, чтобы меня, дерущегося с демонами, кто-то увидел. А тем более узнал во мне Романа Селихова. Лишние проблемы иметь не хотелось. Как и отвечать на лишние вопросы.

Кроме того, у меня оставались еще дела. Оружия, что могло бы легко убить одержимость у меня еще не было. Но кое-что интересное я все же прихватил.

В стволе, что оставила мне Рыжая, сидел Ифрит Удачливости. Когда я сделал из пистолета артефакт, он открыл голубой круглый глаз, и весело, как пес, посмотрел на меня. Удача мне точно не помешает. Интересно было, как проявляются его качества в бою.

В ноже тоже жил ифрит. Ифрит жажды поджигания (кажется, рыжуха пиромант). И это была отличная новость. Потому что, из любого ифрита жажды можно получить ценный артефакт, который очень понравится людям определенных профессий. Например, контрабандистам.

Уверен, Лунар знает таких. Поэтому, завтра утром мы с Катей начнем воплощать в жизнь мой бизнес-план: плести браслетики из разноцветных ниток, которых было у девочки выше крыши. Ох… Как же Лунар обрадуется этим браслетам…

Я приблизился к входу в заброшенную станцию метро. Ожидаемо обветшалый, он одиноко торчал у широкого тротуара. Покатую крышу спуска освещал одинокий фонарь. Меня насторожило то, что металлическая решетчатая входная дверь была распахнута настежь.

Я приблизился, осмотрел ее. На земле валялась толстая металлическая цепь с замком. Опустился, взял в руки цепь.

– Перекушена каким-то инструментом, – проговорил я, тронул срез сломанного звена, – клещи. Значит, тут были люди, – я всмотрелся в темноту спуска, – вошли внутрь.

Что ж. Это лучше, чем если бы тварь вырвалась наружу. Ее пришлось бы выслеживать. Но был и негативный момент. Кто бы ни вошел, он будет мешать. Если, конечно, не умрет там.

Я встал, достал из кармана черного пальто платок, повязал на лицо. Поправил самодельную кобуру для моего пистолета страха. Он удобно лежал подмышкой. Взглянул на ботинки. Они взглянули на меня в ответ. Ифрит скорости прижился в них, как надо.

Я спустился в темную глубину метро. Включил фонарь, покоившийся в нагрудном кармане пальто.

Одержимость я отыскал почти сразу же. Когда оказался на станции, услышал мерзкий звук, напоминающий визг и скрежет циркулярной пилы по металлу. Как ни странно, так и было.

Я сбежал по последним ступенькам.

– Фу! Ну и вонь! – заткнул я нос рукавом. Тут жутко несло канализацией. Кажется, какая-то поломка стоков не давала нормально эксплуатировать станцию. И ее пока закрыли. А может быть, и навсегда.

Здесь, под землей, на заброшенной грязной станции метро горел свет. И это было странно. Будто кто-то намеренно включил его именно сейчас, для удобства.

Справа, на рельсах стоял одинокий вагон. Изрезанный, сквозными дырами, он помаргивал внутренним освещением. Обезумевший ифрит был тут.

Тварь, напоминающая большой квадратный стол, сидела на крыше вагона и… пилила его.

Я быстро понял, что это был распилочный верстак для роспуска бревен на доски. Существо отрастило себе четыре большие и мускулистые серокожие руки. Оно ловко держалось ими, словно обезьяна. На “пузе” твари располагалась столешница с большой циркулярной пилой.

Ифрит прижался брюхом к вагону. Пила завизжала, высекая искры из металла. Это выглядело так, будто одержимость чешет живот о крышу поезда. Презабавное зрелище.

Я всмотрелся в него. Включил ифритное зрение. Это был Ифрит Сильного Желания Рассекать. Серьезный малый, и довольно сильный.

Я достал из кармана пистолет с духом удачи.

– Эй! – свистнул я, – приятель!

Ифрит вздрогнул. Прекратил пилить вагон, развернулся ко мне лицом.

– Какой ты красавец, – усмехнулся я.

С передней стенки верстака на меня смотрели многочисленные, разного размера, глаза. Под ними распахнулась разверстая зубастая пасть. Ифрит раскрыл ее, гаркнул. Несколько глаз ифрита были выбиты. На морде, справа, я заметил пулевые отверстия. Снизу, в столешнице торчал нож.

– Я тоже рад тебя видеть, – я встал в позу вытягивания магии. Вокруг левой руки заиграли воздушные потоки, – кажется, сегодня кто-то уже пытался с тобой поболтать. Порубил их, небось?

Ифрит снова недовольно взвыл. Он злобно посмотрел на меня, спрыгнул с крыши вагона. С хрустом приземлился на платформу. Плитка напольного покрытия раскрошилась под его когтистыми пятернями.

Я наставил маленький смешной пистолетик удачи на тварь. Может, мне повезет, и я остановлю его? В ответ на это она просто прыгнула на меня. Я среагировал мгновенно, отскочил, одновременно выстрелил. Вот только невпопад, выше и правее, чем надо. И попал. Пуля высекла искры на железном корпусе ифрита.

Я приземлился, нагнулся, держа равновесие. Заскользил по плитке.

Ифрит, грохнул туда, где я только что был. Осколки напольного покрытия разлетелись в разные стороны. Дух повернул корпус, сгруппировался, забавно, почти как кот, поднял заднюю часть.

Внезапно, со стены, над входом, прямо на ифрита сорвалось и рухнуло большое электронное табло.

Тяжелое, оно упало на тварь, с искрами разломилось. Существо припало к земле. Зарычало, схватило табло передней рукой и… зачем-то метнуло в меня.

Я прыгнул в сторону. Ловко перекатился, сел на колено. Направил всю собранную магию, поймал телекинезом кусок табло прямо в воздухе. Швырнул его обратно в тварь.

Оно угодило ей прямо в морду. Разбилось. Осколки разлетелись по сторонам. Тварь рыкнула, взвыла.

– Какой нервный, – ухмыльнулся я, – остынь!

Я выстрелил из ифрита везения снова. И, конечно, снова попал.

Пуля щелкнула по его передней стенке. Высекла искры. Ифрит будто бы раздраженно посмотрел на меня.

В следующее мгновение, на потолке, прямо над ним, разрослось большое мокрое пятно. Еще через секунду стала отваливаться плитка, полилась вода, завалились кирпичи. Канализацией завоняло еще сильнее. Огромная труба сточного водоотвода пробила потолок, расколотая пополам, она рухнула на ифрита, обдавая его водой с нечистотами.

Тварь завалило кучей обломков. Она заорала, низко, протяжно, и даже недовольно.

– Удача одних, оборачивается говном для других, – пробормотал я, видя, как расползается по станции вонючая лужа.

Внезапно, ифрит вырвался из-под обломков, понесся ко мне, как молния. Он был быстр, но я быстрее. Я метнулся в сторону, легко ушел от его грязной лапы в подкате. Тварь исступленно грохнула в одну из больших колонн, что стояла у края платформы.

Она врезалась в нее. Снесла. Кирпич и осколки полетели в стороны. Поднялось облако пыли. Ифрит забавно перекувыркнулся, рухнул на рельсы.

– Так, ладно, – я вынул магазин из пистолета удачи, осмотрел. Осталось лишь три патрона. Ну, целых три шанса наудачу. Выстрелю в него еще пару раз. Вдруг ифрит развалится на куски?

Я подошел к краю платформы, взглянул на тварь. Она барахталась внизу, в куче кирпичей, пытаясь подняться. Я наставил пистолет на ифрит.

– Гражданский? – моложавый мужской голос за спиной, – а ты что тут делаешь?

Я обернулся.

Там были двое: молодой мужчина в черном тактическом комбинезоне с кевларовыми вставками. Его угловатое лицо выделялось острыми чертами. Тактические затемненные очки скрывали глаза, из-за чего мужик казался безэмоциональным. Он носил кепку набекрень, а оружия, вот, не носил совсем. Значит, был магом высокого потенциала. Целиком и полностью полагался на способности.

С ним была женщина. Высокая и фигуристая, она смотрела на меня, злобно прищурив глаза, сжав полные губки. Девушка выглядела странно. Она носила армейские высокие сапоги и портупею вместе с обтягивающим сочную фигуру красным платьем. Глубокое декольте демонстрировало полную грудь, стройные ноги пикантно обтягивали рваные колготки.

У девушки были короткие черные волосы. В руках она держала пистолет-пулемет. Бедро туго обтягивал ремень с ножнами и большим ножом. Да блин, она нацепила даже гранаты на портупею! Видимо, была слабым магом или защитным магом и пользовалось, в основном огнестрелом.

– Как ты здесь оказался? – неприятным тоном бросила девушка.

Я не ответил, взглянул на ифрита. Тот вскочил. Пила завизжала, выбила искры об рельсы. Уставился на меня, потом бросился к платформе, зацепился крючковатыми пальцами за край. Стал подтягиваться.

Глава 7. Рыцарь в красных бикини

– Лучше бы вам отойти, – бросил я им обоим, – отступил от платформы, – у меня есть одно подозрение, и я хочу его проверить.

– Что, о чем ты? – теперь сказал мужчина, – вали отсюда, тут опасно! Мы прикончим одержимость!

– Лучше спрячьтесь, – я покосился на их непонимающие лица, навел ствол удачи на одержимость. У меня было стойкое ощущение того, что этот пистолет удачи, совсем не тот, за кого себя выдает. Я решил это проверить…

На квадратной ствольной коробке существа раскрылся большой желтый глаз, посмотрел на девушку.

– Что это за черт? – удивилась она.

– Хочу, чтобы он развалился на части, – проговорил я и нажал на спуск.

Прогремел выстрел. Пуля угодила в глаз ифриту. Он скривился, приподнял свою переднюю часть, разинул зубастый рот. Потом удивленно посмотрел на меня и… рассыпался на куски, как конструктор лего.

– Ха! Вот ты хитрый гаденыш! – взглянул я на ифритный пистолет удачи, который на самом деле оказался Стволом Исполнения Желаний. Перепутать было легко. Ифриты удачи отличаются от ифритов исполнения желаний лишь парой оттенков красного в своем внешнем виде. Ифритным зрением очень просто упустить этот момент.

– Как? – у парня расширились глаза, – как ты это сделал?!

Девушка ничего не ответила. Она лишь неприязненно скривила губы, уставилась на меня.

– В последнее время мне везет, – улыбнулся я, посмотрел на этих двоих, сунул ствол в карман.

– Ты даже не представляешь, – выдохнул парень, – что ты сейчас наделал.

Он растерянно приложил руку ко лбу, потер его.

– Я уничтожил одержимость, которая мне мешала, – я подошел к куче хлама, что раньше была ифритом, активировал ифритное зрение.

Небольшой, но очень нервный, ифрит фиолетовым пятном вибрировал над хламом. Он дергался и неспокойно переливался. Это был Ифрит Сильного Желания Рассекать. Какой прекрасный экземпляр! Норовистый, и я даже знаю, как его использовать.

– Ты только что уничтожил мой билет к пятому рангу, дурачина! – крикнула девушка и даже забавно притопнула ногой.

– Валя! – прикрикнул на нее парень, – ты даже не знаешь, кто он! Не хочу нарваться на дуэль с незнакомым боярином! Прости ее, незнакомец. Девочка немного порывистая.

– Я тебе не девочка! – крикнула она, – из-за него я не смогу теперь попасть на поля еще месяц! Условие командующего было три одержимости за неделю! Только тогда меня допустят к полю! А он прикончил последнего! Где я найду новую одержимую вещь за оставшиеся сутки?!

– Все в порядке, – улыбнулся я, обращаясь к парню, – я не обижаюсь на девочек. Особенно на таких порывистых. Не думают, что говорят.

Я сел на корточки рядом с ифритом, взял железный уголок, покрутил в руках, выбросил. Нужно было как-то избавиться от этих двоих. Причем быстро. Ифрит скоро исчезнет, а я не хочу, чтобы кто-то видел, как я творю ифритный предмет. Местные могут неправильно это понять.

– Я знаю, что говорю! – крикнула девушка, – ты боярин?!

Я проигнорировал ее, внимательно посмотрел на обломки оболочки ифрита. На серого цвета конечностях, валяющихся теперь безжизненно, были надеты кандалы с обрывками цепей. Выходит, ифрит оказался тут не случайно. Такое чувство, что кто-то намеренно транспортировал его.

Я взял в руки цепь. Большим мощным шурупом она была прикручена к столешнице. Ну точно, кто-то поймал эту одержимость, сковал ее, перевез в город и выпустил сюда. Для каких целей? Связано ли это с моим кафе? Как там звали этого придурка, что хотел отжать мое заведение? Анастас Филатов, вроде. Нужно бы разузнать о нем побольше. И наведаться в гости.

– Ты оглох, что ли?! – взвизгнула девушка.

Я встал, подкатил рукав, продемонстрировал ей перечеркнутую корону на запястье.

– Отступник, – сжал губы парень, – из детей боярских.

– У тебя с этим проблемы? – нахмурился я.

– У меня-то нет, – парень добродушно улыбнулся, – но ты убил Валину добычу.

– Из-за тебя я не смогу попасть на нормальное поле еще целый месяц! – девушка гневно выдохнула, – скрестила руки на груди.

– Не вижу тут проблемы, – пожал я плечами, – скажи начальству, что ты уничтожила одержимость сама. А меня тут вообще не было. Уверен, никто не будет проверять.

– Что?! – девушка сузила глаза, – солгать?! Ну все! Это настоящее оскорбление! Я вызываю тебя на дуэль! До первой крови!

– Эм… – даже немного смутился я, – с ней все в порядке? Посмотрел на парня.

– Валя очень чувствительная, – растерянно пробормотал парень, – она считает себя настоящим рыцарем и серьезно относится к кодексу чести, – хохотнул он, потер затылок.

– Давай! – девушка сжала зубы, – расскажи, какого цвета у меня трусы еще!

– Ты в таком виде ходишь в бой, – засмеялся я, – что кажется, я сам их скоро увижу.

– Это не твое дело, как я хожу в бой! Вызов принимаешь, или ты, как и все эти боярские снобы?! Не воспринимаешь рыцаря всерьез, только потому, что он девушка?!

Я весело взглянул на парня. Он смущенно отвел глаза, коснулся век, растерянно покачал головой.

Что ж. Девочка была с норовом. Но, признаться, она мне понравилась. Тем более, такая дуэль – отличный способ выпроводить их отсюда и завершить мой ритуал. Только вот что мне интересно, а кто они вообще такие? Какие-то охотники на одержимостей?

– Я принимаю твой вызов, рыцарь, – я снял пальто, отстегнул кобуру с пистолетом, достал складной меч из внутреннего кармана, – но у меня есть условие.

– Какое же? – девушка вынула большой, прямо-таки монструозных размеров нож. Выглядела она с ним в руках презабавно.

– Если я побеждаю тебя, вы уходите немедленно.

– А если я побеждаю тебя, – злобно выдохнула девушка, – то отрежу тебе ухо! Только кровью можно смыть оскорбление, что ты мне нанес!

– Валя, ты перегибаешь! – парень растерянно взглянул на нее, – какое ухо?!

– Я согласен, – беззаботно пожал я плечами, – ухо так ухо. Для такой красотки, – подмигнул я девушке, не жалко и руки.

Девушка сжала губы, расширила глаза и покраснела как помидор.

– Ого! – хохотнул я, – вот это реакция, тебе что, комплементы никогда не делали?

– Это не твое дело! – девушка сняла портупею, разгрузку, бросила на землю, у своих ног. Я все ждал, снимет ли она еще и платье.

– Аккуратнее, – засмеялся я, – у тебя там гранаты висят, хочешь всех нас подорвать?

Она не ответила, только злобно посмотрела на меня.

– Кстати, а кто вы такие? – я сложил свое пальто, положил вещи на обломки ифрита, подкатил рукава водолазки.

– А ты не знаешь? – удивился парень, – разве по нам не видно?

– Невежливо отвечать вопросом на вопрос, – посмотрел я на парня, ловко завертел рукоятью меча. Телескопическое лезвие щелкнуло. Сегменты высвободились наружу, соединились в клинок.

– Да, – улыбнулся парень, – наверное, ты прав. Мы чистильщики. Уничтожители одержимостей. Служим в гарнизоне Урупском, что у Большого Кубанского Поля.

Насколько я помнил, полями местные называли аномальные участки земли, что возникли тут и там после Большой Войны. Это были поля особо ожесточенных сражений, часто с применением магии массового поражения.

Тысячи и сотни тысяч людей погибали там одновременно, создавая своими эмоциями чудовищных и совершенно безумных ифритов. Позже, такие ифриты превращались в настоящие чудовища.

Например, танк-одержимость, чей Ифрит Сильной Жажды Убивать, гонит его в населенный пункт, чтобы уничтожить всех его жителей. Или одержимость-вертолет с Ифритом тяги к Предсмертной Панике на борту. Он будет носиться по всему небу, сбивая любой летательный аппарат, лишь бы поддерживать в себе эту эмоцию.

Я знал, что вокруг таких полей Империя ставит гарнизоны и ограждения, чтобы не выпускать многочисленные одержимости наружу. Бояре же отдают там обязательную военную повинность. Вот кто такие чистильщики, я не знал. Нужно бы посмотреть в интернете.

– Будете болтать?! У нас, вообще-то, дуэль!

– Тихо, девочка, – я сгорбился, взял клинок обратным хватом, – твой гнев мешает тебе самой.

Девушка оскалила белые зубки, бросилась на меня. Быстро, как молния, она метнулась, прыгнула, в легком пируэте выбросила руку с длинным ножом.

Во время ее прыжка, я успел рассмотреть трусики. Они были красными. Я парировал ее выпад. Клинки щелкнули друг о друга, разбросали искры. Одновременно, я поднырнул ей под руку. Легким движение, едва коснулся платья. Резанул ткань.

Мы поменялись местам, я встал в боевую стойку, поставил руки перед собой. Девушка крутанулась на носке, сгорбилась, приняла боевую стойку, уставилась на меня.

– Платье жалко, – улыбнулся я, – оно мне нравится.

Девушка непонимающе моргнула, бросила взгляд на свое тело. Большая дыра в платье разошлась на ее боку, обнажая красивый животик. На коже, в месте, где тела коснулся клинок, осталась белая царапина.

– Себя пожалей! – крикнула она и крепко сжала кулак.

Завихрения воздуха заплясали вокруг ее тонкой, но крепкой ручки. Потом она встряхнула кистью. Вокруг кулака образовалась полупрозрачная воронка телекинетического щита. Девочка тоже была кинетиком, как и я.

Она метнулась, прыгнула снова, и снова пируэтом. Выбросила стройную ножку в легком ударе. Я отскочил, оказался сзади, тут же обнял ее за талию. Почувствовал, как девчонка вздрогнула. Она дернулась, крутанулась на носке. Попыталась достать меня ножом по лицу.

Я среагировал мгновенно. Отвел корпус назад, девушку же, словно в танце, отстранил от себя на вытянутой руке. Я крепко держал ее за талию. Она напряглась, чтобы не потерять равновесие. Клинок просвистел у моего подбородка, блеснул в ее руке.

Я выбросил свою свободную руку, щелкнул, лезвием о ее нож, заблокировал. Она, было, попыталась высвободить его. Клинок заскользил по моему, уперся в гарду меча, застрял.

Краем глаза я увидел ее движение. Девушка дернула свободной рукой, норовя ударить кинетическим щитом мне в лицо. Я просто отпустил ее. Поле щита промчалось мимо, моего лица, но сорвало платок.

Девушка грохнулась на пол. Я выпрямился. Зараза… Лицо от них скрыть так и не вышло…

Она напружинилась, прыгнула, встала на ноги, совершив изящный подъем разгибом. Я ухмыльнулся, потому что вновь увидел ее красные трусики сквозь черные колготки.

Парень-чистильщик даже смущенно прикрыл глаза.

– Красивый элемент акробатики, – ухмыльнулся я.

– Пошел к черту! – крикнула девушка и снова бросилась в бой.

Она подскочила, взмахнула ножом. Я ушел, даже не напрягаясь. Однако эти пляски стали мне надоедать. Нужно было заканчивать.

Девушка атаковала выпадом. Широко расставила ноги, целя мне в живот. Я ушел вправо, схватил ее запястье, сдавил сухожилие.

Она застонала. Пальцы непроизвольно раскрылись. Нож вывалился, звонко щелкнул о плитку. Девушка резко выпрямилась. Ударила второй рукой. Широко, целя в скулу. Я блокировал предплечьем правой. Ее кулачок чувствительно хлопнул о руку.

Заметил, как она отводит голову назад. Решила съездить мне лбом в лицо.

Я был быстрее. Легким движением подсек ступней ее опорную ногу. Девушка завалилась влево. Я сориентировался, на лету поймал ее за талию, прижал, и тут же впился губами в ее губы. Почувствовал, как она тут же обмякла. Как ее тело стало покладистым в моих руках. Когда первые секунды ее шока кончились. Забывшись, она даже обняла меня за шею.

Я закончил поцелуй тем, что сильно прикусил ее нижнюю губу. Потом отпустил. Девушка шлепнулась на пол. Лицо было ошарашенным. Глаза тупо смотрели в потолок. Из губ на подбородок скатилась красная капелька.

– До первой крови, – проговорил я, – я победил.

– Ого! – парень аж захлопал, – я знаком с Валентиной Селиной уже шесть месяцев, с первого дня в учебке, и ее еще никто не смог победить в рукопашной, да еще так! С выдумкой! Как тебя зовут, дворянин?

– Пожалуй, – я опустился, взял пальто, – я сохраню остатки моего инкогнито.

– А. Ну да. Этот платок, что скрывал лицо. Понимаю, – кивнул он, – обещаю, что никому не расскажу, что тебя видел здесь. В конце концов, ты сделал за нас всю грязную работу.

– Охотники на одержимости не убивают их бесплатно, если монстр не нападет на людей. Этот, – я указал на кучу мусора, – причинил кому-то вред?

– Нет, – мотнул головой парень, – его Валя нашла. В интернете, – он указал на медленно поднимающуюся девушку. Она выглядела совсем растерянной. – Очень уж хочет на поле попасть. А пропуск только с пятого ранга. Ей один демон остался до этого. Комдив лично обещал даже закрыть глаза на то, что у Вали проблема с атакующей магией. Ну а я так. Просто помогаю.

– Понятно. Где ж вы шастали, – я опустился, всмотрелся в ифрит, потом бросил взгляд на свой складной клинок, – пока я убивал его?

– Гонялись за ним по всей шахте метро. До самого герма-заслона. А он носился туда-сюда. Грыз вагон. Хотел выбраться в соседнюю ветку зачем-то.

В соседнюю ветку выбраться? Злобный этот ифрит. Хотел быстрее попасть туда, где много беззащитных людей, чтобы резать их в свое удовольствие. А этих двоих что ж не убил?

Внезапно мне стало паршиво на душе. Я понял, в чем с ифритом было дело. Он родился из того, что беззащитных и живых людей убивали на этой пиле.

Я осмотрел ржавое от крови полотно циркулярки. Зараза… Либо это была случайность, либо кто-то выкармливал ифрита намеренно. Но это очень и очень маловероятно. В этом мире никто не знает о духах. Я сжал губы, ну или чего-то не знаю я.

– Что это за мерзкие домогательства! – очнулась наконец Валя, – бой не закончен! – она схватила нож, – продолжаем!

– До первой крови, – ответил я не глядя. Я уже усмирял ифрита Сильного Желания Рассекать, – вытри лицо.

Краем глаза я видел, как Валя тронула губы, осмотрела палец. Сначала она вновь покраснела, как помидор, потом взорвалась.

– Да я убью тебя! – раскричалась она, – это жуткое оскорбление! Да что… это за сальные намеки! Ты!… Ты… Да ты… – стала задыхаться она.

– Пойдем, – парень сгреб ее вещи в охапку, торопливо приблизился, стал выталкивать ее к лестнице.

– Не тронь меня! – заорала она.

– Остынь, Валя! Тут наша работа кончилась!

– И где ты увидела сальные намеки? – весело проговорил я, – я просто сказал, что ты красивая. Ну и провел тактический маневр с поцелуем.

– Убью!

– Да пойдем уже! Бывай, незнакомец!

– И вам не хворать, чистильщики!

Я встал, взглянул на свое новое ифритное оружие. Меч Сильного Желания Рассекать взглянул на меня в ответ. У гарды раскрылись маленькие хищные глазки. Я ловко раскрыл ее, как рукоять ножа-бабочки. Клинок щелкнул, выдвинулся, сложился в монолит. На нем, у основания, раскрылся злобный нервный глаз. Он судорожно водил зрачком. Я знал, что меч испытывает желание что-то разрезать. Что угодно.

Я приблизился к колонне и вонзил в нее острие. Оно прошло легко, как сквозь масло. Тупым обухом я отсек кусок металла от вагона метро.

– Отличная штука, – взвесил я клинок в руке, – как раз то, что нужно против одержимостей.

Я снял перчатки, похлопал лезвием по обнаженной ладони. Как и ожидалось, покоренный ифрит слушался беспрекословно и не резал плоть своего хозяина. Я сложил клинок, сунул во внутренний карман пальто и ушел с заброшенной станции.

Я попросил таксиста высадить меня у сквера, что располагался вдоль набережной. Слева раскинулась площадь перед зданием следственного комитета, справа бежала речка, через которую перекидывался мост. Сейчас, больше всего меня интересовал ифрит, который был так силен, что ифритное зрение видело его даже через мост.

Я пошел по набережной и быстро увидел ифрита.

Это был небольшой катер, пришвартованный под мостом. Там же располагалась крохотная пристань. В левой береговой опоре моста я увидел большую железную дверь. По всей видимости, катером, для каких-то целей пользовались муниципальные службы города.

Я приблизился. Когда до катера оставалась метров пятьдесят, я смог рассмотреть, что в нем сидел за ифрит.

– Да, – выдохнул я, – кажется, муниципалы тут не при чем.

В катере сидел огромный и сильный Ифрит Желания Сокрыть Преступление. Причем он был очень старым. Кажется, кто-то годами пользовался катером, чтобы обтяпывать какие-то темные делишки.

Какой большой ифрит. Я легко мог разделить его на сотни таких же, поменьше, и сделать мощные ифритные предметы, скажем, для военных. Например, пулю, что при попадании телепортирует тело в любое место в мире. Хоть в космос. Или нож, с подобными же свойствами. Главное найти покупателя. А вот с этим могли быть проблемы. Таких связей у меня пока не было.

– Ценная штука, – задумался я и повязал платок на лицо. Посмотрел, нет ли вокруг камер. Катер придется угнать его и уничтожить, чтобы я мог извлечь ифрит.

Я быстро зашагал к мосту, но застыл на месте, когда тяжелая дверь внизу распахнулась. Спрятавшись за широкую колонну ограждения набережной, я стал наблюдать.

– Вот млять! Добронравов совсем распоясался! Вторая баба за месяц! – Из-под моста раздался неприятный мужской голос.

– Ха! А будь ты боярином, так не развлекался бы?

– Ну… точно не так часто…

Глава 8. Заманчивое предложение

Когда дверь открылась, и на маленькую пристань вышли трое мужчин, я медленно подобрался поближе, чтобы слышать их разговоры.

– Не, ну его можно понять, – проговорил один из мужчин. В тени моста их нельзя было разглядеть, – власть, вседозволенность, бабло. Наркоты сколько влезет. Простые утехи с бабами быстро приедаются.

Я нахмурился. Увидел, как на пристать вышли еще двое. Они тащили большой продолговатый сверток.

– Не упади только, тут ступенька.

– Угу.

Надо же? От трупа, что ли избавляются? Здесь? Прямо напротив следственного комитета города? Вот это сюр…

– Ох уж эти бояре, – хрипловато начал другой, – все у них есть. А мы, простолюдины что? Только и делай, что горбаться на господ, да прибирай, когда они наиграются.

– Вот ненадо морализаторства, – проговорил третий немного высоковатым голосом, – вспомни, на прошлой неделе ты сам чуть ту шлюшку не придушил. Бардель-маман ее еле откачала. Вон какой был скандал!

– Ага, – кивнул хриплый, – а будь я боярином, скандал бы устроил я! А чего они мне такую слабенькую девку суют?

– А, так ты говоришь о классовой несправедливости? По-твоему, все имеют право на выносливых и крепких шлюх. Я правильно понимаю?

– Ну да! – весело сказал хриплый, – как говаривал какой-то философ, каждый человек должен быть свободен, и у каждого должна быть выносливая шлюха.

– Предлагаю потом за это выпить, давай, грузи ее. Тяжелая, блин, хоть и худая как щепка.

Троица взошла на борт катера, уложила сверток на палубу. Мужчины расположились в лодке, запустили негромкий двигатель и, на пониженных оборотах, пошли по речке.

Было ясно, что троица скрывает следы преступления. Видимо, их барин неплохо погулял этой ночью. Какой-то Добронравов. Вот так фамилия. Звучит, как жестокая ирония.

Больше всего меня удивило то, что преступники были настолько наглые, что даже не парились о том, чтобы отчалить где-нибудь подальше от центра города. Они, просто вытащили тело там, где им было удобнее всего.

Кажется, их хозяин достаточно влиятелен, чтобы позволить себе такой фортель. А может быть, местные органы достаточно коррумпированы, чтобы закрыть глаза. Впрочем, одно другому не мешает. В любом случае меня интересует лишь ифрит.

Когда катерок проплывал прямо подо мной, я легко перемахнул через ограду, спрыгнул вниз.

Ифритная обувь приглушила силу удара. Я громко приземлился на борт, да так, что все вздрогнул. Я медленно выпрямился.

– Еб твою! – засипел хриплый

– Че?! – растерянно взвизгнул второй

– А! Мля! Че за нах! – крикнул мужик, с высоковатым голосом.

Я немедленно метнулся к Высокоголосому, выбросил руку. Ударил прямо в горло. Хрустнуло. Он захрипел, выронил пистолет. Ствол гулко стукнулся о деревянную палубу.

Мужик схватился за горло, опрокинулся, перевалился через борт и плюхнулся в воду.

Хриплый вскинул пистолет. Хлопнуло дважды. Пули прошили мне плечо и бок. Обе прошли на вылет. Я даже не вздрогнул. Аврора бросилась латать раны. Я же напал на хриплого.

– Да кто ты такой?! – сипло заорал он.

В руках щелкнул складной клинок. Я подскочил, срезал ствол его пистолета. Ловко врезал по колену. Мужик застонал, гулко припал на одну ногу. Я быстро вонзил клинок ему в шею, схватил за рукав и выбросил из лодки. Он громко бултыхнулся в воду.

Последний стал собирать в руках огненный шар. Но медленно, его потенциал был низким.

– Не подходи! Я огневик! – заорал он, зажарю… – не успел договорить он.

Я подскочил, вонзил клинок снизу, в челюсть. Он без малейшего усилия вышел в темени. Я поднырнул под обмякшего, подтолкнул плечом и тоже выбросил за борт. Оглянулся, на всплывающие трупы.

– Отлично, – проговорил под нос я, – может менты найдут этих утырков, и хоть почешутся.

Под их носом ублюдки вывозят трупы, судя по ифриту не первый год, а они сидят на месте. Нужно бы дать им еще зацепку к этому Добронравову.

Я сел за штурвал катера, дал газу. В ушах засвистел ветер, я помчал по каналу, к широкой полноводной реке. Там, причалил к каменистому, дальнему от города, берегу. Забрался катером на мель.

Я решил пробить бензобак катера и поджечь лодку. Потом задумался, опустился к трупу девушки. Завернутый в плотную ткань, перемотанный скотчем он выглядел, как серая мумия.

Я щелкнул складным мечом. Разрезал сверток в области лица, снял кусок ткани.

– Вот сукин сын, – злобно проговорил я, нахмурился, – чертов ублюдок!

Метнул взгляд на рукоять складного клинка. Я рассматривал надпись, что там была, и раньше. Но не придавал ей значение. Теперь же, все встало на места.

Три золотые буквы в полированной деревянной части ручки меча: ДПА. Первая значит – Добронравов. Остальные – имя и отчество.

– Прирежу, суку, – прошипел я, сквозь зубы.

На меня смотрели мертвые глаза той самой девочки, что боярин, одетый в кожаную куртку, толкнул на мосту. У него я отобрал этот меч. Он и есть Добронравов. Сученыш не смирился с позором. Зассал отомстить мне и отыгрался на девушке-простолюдинке. Причем ублюдку за это ничего даже не будет. Штраф заплатит, и отделается одним неприятным вечером. Именно поэтому мужики вели себя так смело. Я твердо решил найти и убить ублюдка.