Читать онлайн Кандидат. Инженеры Времени – 1 бесплатно

Глава 1

– Вот, посмотри, – клацнув по клавиатуре, Стаховский «разбудил» компьютер. Пошло воспроизведение. Видеофайл содержал запись с камеры, расположенной в каком-то крупном торговом центре. Люди. Зеркальные витрины. Море электрического света. Деловитая, и одновременно, праздная суета. Ничего необычного, во всяком случае, на первый взгляд.

– И что у нас тут? – спросил Вадим, вглядываясь в монитор.

– Для начала, обрати внимание на дату. Учти, видео подлинное, эксперты изучили его вдоль и поперёк. Никаких подтасовок, никакого монтажа. Обычный видосик, с обыкновенной камеры, такие висят на каждом столбе. Структура-фактура, тень-плетень – всё правильное, всё натуральное.

– Снято в прошлом году. 14-го июля.

– Сосредоточься вот на этом персонаже, – Стаховский ткнул пальцем в экран.

– Человек разговаривает по мобильному телефону. В наш век – явление достаточно обыденное, – Вадим пожал плечами.

– Видео прислали с незнакомого адреса. В послании была всего одна фраза: «Смотри на чувака с телефоном». Ни приветствия, ни подписи, ни чего-либо ещё. Ну и плюс этот самый файл – во вложении.

– Тебя данный факт так взволновал? – улыбнулся Вадим.

– Других объектов с телефонами на записи нет, как видишь, – Стаховский проигнорировал улыбку Вадима, – значит, наш корреспондент имел в виду именно этого паренька…

На секунду Сергей запнулся, словно потеряв мысль, но тут же продолжил:

– Не могу сказать толком что, но что-то меня дёрнуло. Я попросил ребят из техотдела поработать с файлом. Они обработали изображение – максимально увеличили его, и, насколько это оказалось возможным, повысили чёткость.

– Так, и что же вы там нашли? – спросил Вадим. На этот раз в его голосе прозвучало гораздо больше интереса.

– Ну, нашим цифровым гениям удалось получить достаточно крупное изображение его смартфона, – Стаховский нажал пару клавиш, картинка на мониторе сначала остановилась, затем рассыпалась на фрагменты, а потом один из фрагментов разросся на весь экран. Разросся настолько, что стало возможным разглядеть марку и индекс модели телефона, который держал в руке объект наблюдения.

– Эта модель анонсирована с месяц назад. В продаже её пока нет, она буквально на днях запущена в производство. Даже фотографий реального телефона в сети ещё не найти, только компьютерный рендеринг.

– Думаешь, оно самое?

Стаховский побарабанил пальцами по столу.

– Видео пришло шесть дней назад, но ты же знаешь, как это делается в нашей богадельне… на раскачку ушли сутки, туда-сюда – ещё одни. Но потом мы впряглись по полной. Короче, удалось отыскать этого перца. Не буду бить себя кулаком в грудь, это оказалось не так уж и сложно. Прогнали интерьер по базам, затем распознавание лиц… в общем, нашли.

– И кто он?

– Да вообще никто, – Сергей сделал обиженную гримасу. Живёт в Нижнем Новгороде, работает водителем маршрутки.

– А телефон где взял?

– Говорит, нашёл в машине, когда убирал салон после смены.

– Кто его посещал?

Стаховский кивнул:

– Я сам летал в Нижний. Подключили тамошних ментов, с нашими-то ксивами это вообще не проблема. Да он обыкновенный парень. Говорит, батарея разряжена была почти полностью. В памяти ничего, ни номеров, ни фоток. Симки тоже не было. Вообще, телефон производил впечатление абсолютно нового, только что из магазина. Весь плёнками облеплен. Находку парень сразу решил прикарманить.

– А если бы завтра к нему пришли этот смартфон искать?

– Если бы завтра пришли искать, то он пошёл бы в отмазку – ничего не видел, ничего не находил. Так он нам и сказал.

– И как, приходили?

– Да нет, никто не интересовался… с его слов, разумеется. Но зачем ему врать-то?

– Может и не зачем, – согласился Вадим. – Что дальше?

– А что дальше? – Стаховский потянулся. – Говорит, хотел в скупку отнести, но передумал. У него свой телефон старенький был, а этот новый весь такой, блестящий, красивый. Вставил свою симку, стал пользоваться. Да вот он, – Стаховский открыл сейф и достал оттуда смартфон. Сейчас аппарат новым уже не выглядел.

– Настоящий. В смысле, не какой-то бутафорский реквизит, специально изготовленный. Серийная сборка, «Мэйд ин Чайна», со всеми вытекающими. Эксперты тщательно всё проверили.

Сергей покрутил аппарат в руке.

– Ничего особенного, модель бюджетная, характеристики средние. И, тем не менее, это – анахронизм. А раз есть анахронизм, должен быть и прыгун.

– Похоже, что так. А парень не заметил, что телефон… ну, не совсем обычный?

– А он не гик. Как сказал, в телефонах вообще не разбирается. Он даже не обратил внимания, что большая часть функций в операционной системе отключена. Разговаривать можно, на «твою трубу» зайти – без проблем. А что ещё нужно для счастья на халяву?

– Пробовали установить, кто оставил сей мегадевайс в его маршрутке?

– Конечно. Но это же маршрутка! В крупном городе. Сколько он перевёз в тот день – триста, четыреста человек? В салоне у него камеры нет, и на остановках тоже не везде. К тому же было это не вчера.

– А если прыгнуть?

Стаховский покачал головой

– Начальство категорически запретило. Ты же знаешь, сколько нужно согласований!

– Ясно, – кивнул Вадим, – Тогда остаётся отправитель. Во-первых, выяснить откуда отправили мыло, а во-вторых… во-вторых, сам отправитель. По крайней мере, одно мы знаем о нём точно: он должен иметь доступ к записям с камер в этом молле. Напрямую или через кого-то, но должен. Думаю, круг лиц с таким доступом не слишком широк.

Стаховский закивал:

– Да, конечно. Е-мейл отправили через общественный вай-фай в том же ТЦ. Примерно через сутки после того, как была сделана запись. Так называемая отсроченная отправка. Почтовые сервера предоставляют такую услугу – указал желаемую дату, и готово. Предвосхищая твой следующий вопрос, скажу, что почтовый ящик был создан на левое имя, в реальности такого человека не существует. Теперь, что касается доступа к видео. Мы очертили полный круг лиц, которые могли его иметь, включая родственников и знакомых. Все объекты взяты в интенсивную разработку, но… – Стаховский покачал головой, – уже сейчас понятно, что это ни к чему не приведёт.

– Выходит, тухляк? – Вадим внимательно посмотрел на Сергея. – Чтобы ты да не справился? Справишься. Найдёшь другие зацепки. Или есть ещё что-то? Что тебя гложет?

– Не понимаю я!

– Чего ты не понимаешь?

– Ничего не понимаю! Всю ситуацию! В целом! Это же бессмыслица какая-то! Телефон этот нелепый! Кому могло понадобиться отправлять в Прошлое эту дешёвку? Для чего? Новые технологии? Да там нет ничего нового, так очередная маркетинговая лапша на уши зомбированных рекламой потребителей. Информация? Тоже нет. Во-первых, более странного и неудобного способа передать инфу через Время и придумать нельзя, а во-вторых, эксперты проверили, память телефона никогда не использовалась для записи сторонних данных. Только предустановленный софт – операционная система плюс требуха всякая – игрушки, магазины, браузеры… и даже этот софт оказался не первой свежести. Китайцы там совсем нюх потеряли что ли? Клепают лажу всякую.

– Ага, ещё и симки в смартфоне не было, – кивнул Вадим.

– А это тут причём? Думаешь, имеет значение? – удивился Стаховский.

– Думаю, имеет. Но это так, мысли вслух. Хотя в целом ситуация кажется мне достаточно интересной, – Вадим глянул на Стаховского.

– Интересной, правда? А мне вот, если честно, всё это кажется настолько бессмысленным, что…

– Нет, ты не прав, – Вадим бесцеремонно перебил Стаховского, – смысл есть во всём, это закон жизни. Тот факт, что мы с тобой пока ещё, я повторяю, пока ещё, не видим смысла в этом деле, вовсе не означает, что его там нет. Может, ты что-то упускаешь?

– Что я могу упускать?

– А ты подумай. Е-мейл. В Бюро пришло послание с указанием на анахронизм. Это ведь необычно, правда? – Вадим погладил ладонью поверхность стола. – Вдруг этот е-мейл – ключ к чему-то?

– Ты считаешь? – в голосе Стаховского прозвучало недоверие. – По мне, так в том, что сюда прислали электронное письмо, не так уж много необычного. Наш, неизвестный и, скорее всего, временный союзник, по каким-то одному ему ведомым соображениям, захотел сдать прыгуна, переправившего в Прошлое этот злосчастный телефон. Сам он, и это тоже понятно, светиться не хочет, поэтому обставил всё максимально таинственно. Если бы мы смогли найти этого стукача, дело бы, вероятно, сдвинулось с мёртвой точки. Но, даже если бы мы его нашли… это помогло бы взять актёров пьесы. А вот её сценарий, он каков? Хотя… схватили бы действующих лиц, узнали бы и сценарий. За всем этим могут стоять разборки прыгунов, что-то не поделивших. Эх, если это так, хорошо было бы взять всех! Однако, «возвращаясь к напечатанному»… вот хоть убей, хоть режь меня, не могу я понять мотивы того, кто протащил в Прошлое эту трижды бесполезную вещь, – Стаховский кивнул на лежащий рядом смартфон. – Столько усилий… ради чего? Может, имеет место какая-нибудь подстава? Короче, я реально не въезжаю в эту лажу. И поэтому не могу построить рабочую версию. Хотя бы в первом приближении, рабочую.

– Может оно и так, Серёга, – Вадим покачал головой. – А может, ты не в состоянии построить версию, потому что отталкиваешься не от тех вводных. Что если ты пытаешься поставить телегу впереди лошади? Ты зациклился на телефоне. А вдруг, он всего лишь фетиш? Анахронизм, ради анахронизма. Символ. Если это так, тогда понятно, почему тот, кто замутил весь этот блудняк, отправил тебе мыло. Ты просто обязан был обнаружить артефакт.

Стаховский задумался.

– Считаешь, нами пытаются манипулировать? И что же делать?

– Работать головой, Серый. Думать. И ты это умеешь очень хорошо, уж я-то знаю, – Вадим поднялся на ноги.

– Погоди, – Стаховский схватил его за рукав, – давай вместе.

– Ты же знаешь, меня списали.

– Да не списали тебя! Ты отстранён временно, по состоянию здоровья. Ты в отпуске – до полного восстановления.

– То есть, навсегда. Сам же понимаешь, если комиссия…

– Но ведь тебе не придётся прыгать! Даже если получим разрешение на прыжок, найдётся кому. А твой оперативный опыт – бесценная штука!

Вадим снял очки, достал из кармана носовой платок и тщательно протёр линзы.

– Вот так значит, – кивнул он. – Хочешь привлечь меня как стороннего консультанта?

– Вадик, ну ты это… не драматизируй только.

Вадим махнул рукой.

– Ладно, проехали… вместе, говоришь? Ну что ж, давай попробуем. А то если честно, я уже совсем захирел без дела. Но у меня есть условие. Начальство не должно возражать против моего участия.

– Так не возражает оно, – растянул губы в широкой улыбке Стаховский. – Я же всё уже согласовал.

– Заранее? А ты, Серый, жучара, однако!

***

Когда именно случилось Событие, установить не смогли. Удалось лишь обозначить, да и то, весьма приблизительно, временной отрезок, в течение которого ЭТО произошло. И что ОНО было такое, так же осталось загадкой. Может на Землю упал ещё один метеорит из криптонита? Или планета прошла сквозь межгалактический тахионный поток? А что если кто-то слишком громко чихнул – в параллельной Вселенной? Выяснить не получилось. Поэтому, решили принять как данность – в период с 20…года по 20…год на Земле свершилось нечто, некое Событие, которое так и стали назвать.

В результате События на планете появились прыгуны. Собственно, их появление и навело на мысль о том, что оно имело место быть. Ведь прыгуны не могли взять и просто свалиться с неба. Существование прыгунов обнаружилось почти случайно. Первые сообщения пришли от операторов сотовых сетей. Их компьютеры нежданно-негаданно накрыла эпидемии непонятного сумасшествия. Выражалось это в следующем. В сети внезапно стали обнаруживаться двойники абонентов. Говоря проще, один и тот же телефон начинал вдруг фиксироваться сразу в двух, а то и в трёх (правда, такое случалось гораздо реже) различных местах. Поначалу всё списали на действия хакеров и манипуляции с сим-картами. Однако после проведения кучи всяких проверок и ревизий, выяснилось, что далеко не все случаи с появлением дубликатов можно объяснить этими причинами. Как раз наоборот, большая часть подобных эпизодов под такие объяснения не попадала. Вопросом вплотную занялись правоохранительные органы, ну а уж потом и спецслужбы подключились.

Решено было захватить кого-нибудь из причастных, что называется живьём. Дождавшись, когда в сети засветятся два телефона с одинаковыми номерами, быстренько определили их местоположение и выслали туда спецгруппу. Ну, то есть выслали две группы, на два адреса – чтобы взять и «копию», и «оригинал».

Задержанных в ходе этой блестящей операции доставили на конспиративную квартиру, приняв все меры для их полной изоляции. Очень важно было, чтобы они не смогли случайно увидеть друг друга. Каково же было удивление оперативников, когда обнаружилось, что их «клиенты» похожи между собой, как братья-близнецы. Правда, побывавшие у разных парикмахеров.

Была между этими двумя ещё одна разница. Один из них смотрел на всех дико вытаращенными глазами, ничего не понимая, а второй сразу же, как только его впихнули в специально оборудованную комнату для допросов, начал тараторить: «Вы должны немедленно выпустить меня. То есть не меня этого, а меня того, второго, который сидит в соседней комнате. Выпустите его, дайте правдоподобные объяснения, скажите, что ошиблись, обязательно извинитесь и отвезите туда, откуда привезли. Сделайте так, а иначе…»

Чтобы прервать этот словесный поток, один из оперативников отвесил болтуну леща, но так, легонько. После этого тот замолчал и уткнулся взглядом в собственные колени.

У задержанных взяли пробы ДНК и откатали пальчики. Вопрос находился «на контроле», поэтому с обработкой «анализов» задержек не возникло. Результаты же огорошили всех. Исходя из них, в разных помещениях конспиративной квартиры сидел один и тот же персонаж. Ибо если одинаковую ДНК ещё могли иметь два разных человека – для этого они должны были быть однояйцевыми братьями-близнецами, то возможность совпадения узоров папиллярных линий у различных людей, криминалистическая наука отрицала напрочь. Кстати, косвенным образом весь этот фарс подтверждался ещё и документами, найденными у задержанных. У каждого в кармане лежало по паспорту. Книжечки имели разную степень потёртости, но вот выписаны они были на имя одного и того же гражданина имярек, …-го года рождения, имели одинаковые номера и выданы были в один и тот же день, в одном и том же отделе УФМС.

– Что думаешь? – спросил один оперативник у другого. Тот пожал плечами:

– По мне, так дурдом «Солнышко».

– Да такого ещё не было. Ты их ксивы видел? Похожи на настоящие. Но как такое возможно? Может всё-таки подделка?

– Ага, – кивнул оперативник, – а пальцы, тоже поддельные? Запасные прицепил, а настоящие дома оставил?

– Допросим?

Опер задумался.

– Начальство запретило самодеятельность. Велено ждать спеца.

– Ой, да ладно. Оно всегда так говорит. Любопытство ведь разбирает…

В этот момент в дверь парольной хаты постучали условным стуком.

Появившийся на явочной квартире мужчина выглядел интеллигентно и как-то… нарядно, что ли. Каким-то шестым чувством оперативники сразу поняли, что теперь главный здесь он.

– Который из них разговаривал? – спросил мужчина, не представившись, а лишь мелькнув разворотом красной книжечки.

– Этот вот, – оперативник, назвавший всё происходящее дурдомом, ткнул пальцем в одного из «клиентов».

Задержанные находились в специально оборудованном допросном помещении, появившемся в результате сложной перепланировки двух обычных, в общем-то, квартир. Помещение представляло собой комнату без окон, разделённую глухой перегородкой на две половины. Каждая половина имела свой вход-выход, что давало возможность доставлять допрашиваемых через разные подъезды. А вот одностороннее зеркало, позволявшее видеть, что происходит при допросах, было общим для обеих половин. Сейчас через это зеркало оперативникам и их новоявленному начальнику было видно обоих задержанных.

– Я так и подумал, – кивнул головой интеллигентный и нарядный мужчина с красной книжечкой в кармане. – Включите мне запись, хочу послушать.

Прослушав запись четыре раза, мужчина подошёл к зеркалу.

– Так, что касается вот этого кадра, – новоиспечённый старшо́й ткнул пальцем в молчаливого задержанного, – сейчас возвращаете ему его паспорт, – выбрав менее потёртый экземпляр, он протянул его оперативнику, – затем очень вежливо извиняетесь, рассказываете басню, что приняли его за давно разыскиваемого серийного насильника, но анализ ДНК и отпечатки пальцев полностью его оправдали. Затем везёте его обратно…

– Куда? – спросил депрессивный оперативник, любящий сравнивать всё происходящее вокруг с дурдомом.

– Туда! Туда, откуда вы его вытащили.

– Мы его из какого-то офиса выдернули, – подключился напарник депрессивного оперативника. – Походу, он там работает.

– Вот и отвезите его обратно – на работу. Доставите в целости и сохранности и ещё раз очень вежливо извинитесь. Затем, пройдёте к тамошнему самому главному начальнику, кем бы он ни был. Сверкнёте у него перед носом ксивами и скажите, что всё произошедшее – не более чем досадная ошибка, а их работник, этот вот, – новый начальник кивнул в окно, – достойный гражданин, невинно пострадавший из-за ложного доноса. Затем выразите надежду, что сей глупый инцидент никоим образом не отразится в худшую сторону на его судьбе, к которой вы теперь будете вынуждены присматриваться. Сделаете, как я сказал и бегом обратно. Всё ясно?

– Ясно – хором ответили оперативники.

– Да, и вот ещё что, – произнёс нарядный обладатель красной книжечки. – Будете вести скрытую аудиовизуальную фиксацию всех своих действий в процессе выполнения моего поручения. Вернётесь, представите мне записи.

– Шеф, – депрессивный оперативник первым понял, что такое обращение к нарядному мужчине с этой минуты будет самым правильным, – а если он… или его начальник… ну, кто-нибудь спросит, как мы этого перца в закрытом офисе вычислили? Ну, не на улице там, не в парке… по мне, так это подозрительно как-то, насильника в конторе ловить.

– Молодец, – одобрительно кивнул головой скороспелый шеф, – мозг у тебя соображает, это дорогого стоит. А по поводу твоего вопроса… ну, скажешь, что поступил анонимный звонок с городского номера, причём из их же офиса. Там, зуб даю, много телефонов, с которых мог позвонить кто угодно. Пусть у себя крыс ищут, будет, чем отвлечься, чтобы нам не мешать.

После того, как оперативники увели неразговорчивого задержанного, предварительно вернув ему паспорт, всё объяснив и извинившись, как и велел их новый начальник, мужчина прошёл в допросную, где сидел второй задержанный.

– Добрый день, – поздоровался он и дружески улыбнулся приунывшему гражданину. – Мы выполнили вашу просьбу и отпустили того… человека. Да, конечно, мы всё ему объяснили, извинились и отвезли его… или всё-таки вас? Может, расскажете?

– А вы кто? – задержанный с любопытством посмотрел на мужчину.

– Позвольте представиться. Меня зовут Вадим Черников.

***

На следующий день Вадим пришёл в офис Бюро в половине восьмого утра, что по его понятиям означало «ни свет, ни заря». При этом Стаховский был уже там. Сергей сидел в своём любимом кресле с телефонной трубкой возле уха. Он сделал Вадиму знак, который можно было понять как: «одну секунду», «не мешай», «я сейчас закончу», и заговорил. К лёгкому удивлению Вадима, Стаховский общался с собеседником на английском. Насколько Вадим понимал язык «белых наших братьев», Сергей благодарил кого-то за сотрудничество и уверял, что будет очень ждать эту информацию.

– Не спится? – спросил Черников, считая вовсе необязательным сразу же начинать интересоваться целью и содержанием только что окончившегося разговора.

– Так у нас с Пекином разница в пять часов. Не думаю, что наши луноликие коллеги стали бы входить в моё положение и ждать, пока я высплюсь, приму душ и выпью кофе. Вот если бы об услуге просили они, а не я, тогда, конечно, всё так и было бы.

– Ты всё-таки решил пробивать телефон? Ну и как у китайцев с английским?

– А, – махнул рукой Стаховский, – даже хуже, чем у меня.

– Так я же тебе всегда говорил, в наш век нужно учить кантонский.

– Уволь, – покачал головой Сергей, – для этого подвига я не сгожусь. И нет, на самом деле китайцы сносно чирикают на инглише. Если приспособиться к их произношению… а что ты про телефон спросил?

– Я спросил, твёрдо ли ты решил отработать по анахронизму?

– Ну да. Ты не подумай, что я тебя вчера не услышал, или хочу отмахнуться… сам позвал, а теперь отмахнуться… наоборот, я весь вечер размышлял и пришёл к выводу, что твоё предположение и впрямь звучит разумно…

– Но… – Вадим в упор посмотрел на Стаховского.

– Да какие «но», Вадик! Вот он телефон, вот его данные. Почему нам нельзя размотать эту ниточку? Это же вообще, без проблем!

– Ну, если без проблем… как, если не секрет, собираешься разматывать? – Вадим оседлал свободный стул.

– Да какой, на хрен, секрет. От тебя что ли? – Стаховский усмехнулся. – А разматывать… как по мне, так дело немудрое. Мы точно знаем, когда этот смартфон будет… то есть уже был собран. Смотри сюда. Вот видишь на наклейке – …-я неделя, …-й год. То есть, мы можем определить момент появления этого предмета в Реальности. Настоящего появления, фактического. Потому что к нам попал всего лишь артефакт. Этой вещички на самом деле не существовало, когда она впервые возникла в этом мире. Тогда её еще не изготовили. А изготовят… изготовили её… ну да, на прошлой неделе. Эту модель планируют выпускать целый год, но наш экземпляр – из самых первых партий. Идём далее. Нам известны фирма-производитель и серийный номер нашего экземпляра. Благодаря этой информации будет нетрудно установить фабрику, а значит и конкретное место на планете, где смартфон появился физически. Зная место и время, совсем нетрудно отследить эту вещь – уже реальную, не артефакт. Отследить, заметь, до того самого момента, когда она попадёт в руки того, кто…

– Всё это замутил?

– Ну да. Китайцы помогут. Конвенция есть Конвенция, никто плевать на неё не станет. Я как раз договорился с товарищем Линем и выслал ему все данные.

– Да я в китайских коллегах ничуть не сомневаюсь.

– А что же тогда? – Стаховский вопросительно посмотрел на Вадима.

Тот ответил не сразу. Прошло не менее двух минут, прежде чем Черников снова заговорил.

– Помнишь, когда это всё только начиналось, – Вадим очертил рядом со своей головой круг указательным пальцем, – мы отлавливали прыгунов, всего лишь отслеживая их мобильные в сети? Они же их брали с собой, не понимая, что везут в Прошлое вещи, которые уже и так там находятся. А чем занимались прыгуны? Они спекулировали валютой, играли в лотереи и при этом никто из них не задумывался – ни над природой своих способностей, ни о возможных последствиях, ни о возникающих рисках.

– Не, ну тот первый, которого ты расколол, он же сразу начал щебетать об угрозе для Вселенной, о глобальной катастрофе.

– Да. Шестаков оказался умным человеком. И достаточно ответственным. Насколько это вообще возможно – для прыгуна. И поэтому он сейчас работает на Бюро, а не сидит в катакомбах на Новой Земле.

– А я слышал, что он как раз там, – рассмеялся Стаховский.

– Ага! Только по другую сторону зеркала. Он изучает, а не его. А это дорогого стоит… ладно, не перебивай. Так вот, я продолжу. Со временем прыгуны поумнели. Перестали брать в прыжок собственные телефоны, покупали одноразовые на месте, стали запасаться левыми ксивами. И вещи при этом они творили уже посерьёзнее – заинтересовались акциями, пытались работать на фондовом рынке. Да и про нас им стало известно откуда-то, шифроваться научились. Дальше – больше. Хоть мы и старались всё держать в строжайшей тайне, про прыгунов прознали всякие разные… люди.

– И эти люди платили прыгунам за такие вещи, про которые никто бы сроду и не подумал, – Стаховский прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. – Я вот, помню, взял одного, так допрашивал его до умопомрачения, требовал признаться, какие акции он купил, а он мне: «Да ничего я не покупал, просто рассказал ребятам, какие шмотки будут носить через два-три года, а они мне деньжат отсыпали». И ведь, правда отсыпали, и не хило так.

– Вот именно! Ценностью, как оказалось, обладает любая информация из Будущего, даже самая, на первый взгляд, безобидная. Да вот только межвременная миграция этой безобидной информации, вполне могла привести к таким жутким хронопетлям, что только держись! – Вадим снял очки. – Слава Богу, была принята Конвенция… Ладно, отвлеклись мы. Я начал вспоминать те славные деньки не потому, что на меня нахлынула ностальгия. Мне хочется, чтобы ты лучше прочувствовал, насколько всё, что произошло с этой милой безделушкой, которую ты полчаса назад достал из сейфа, противоречит самой сущности темпорального джампинга. Да ты и сам уже кое до чего допёр, не зря же кричишь: «Не понимаю!»

– Ты считаешь, что я должен бросить ловить след анахронизма?

– Боже упаси! На этом я не настаиваю. Твоё право работать над делом по своим принципам, и поступать так, как сочтёшь нужным. Но я хочу, чтобы ты не строил иллюзий. Можно попробовать отработать телефон, но ждать, что это даст какие-то реальные результаты… это вряд ли. Я бы особо не надеялся. Кстати, что там с проверкой ребят, что могли умыкнуть видео с сервера охраны в ТЦ?

– Закончили. Вчера, ты уже ушёл, Илларионов отчёт прислал.

– Ну и?

– Все фигуранты не при делах.

– Точно? Ошибки быть не может?

– Точно. Всех прошерстили самым мелким гребнем. Никаких подозрительных контактов, левых транзакций или ещё чего-либо подобного. В общем, ни одного признака. Однако кое-что интересное всё же выяснилось. Состоялся несанкционированный вход в базу данных службы безопасности молла. Говоря проще, их взломали. Как раз тот кластер, где хранились записи с камер. И примерно в то самое время. Концов они не нашли, хотя, как мне кажется, не особо и искали. Во-первых, информация, по их понятиям, ерундовая, это же тебе не финансовые документы. Ну а во-вторых, взлом был совершён очень толково, следов не осталось. Вот они и поступили по-нашему, по-русски – забили на всё.

– А спецы Бюро?

– Наши тоже ничего не смогли сделать. Но тут уже фактор времени сказался.

– Да… – протянул Вадим. – А прыжки только по согласованию.

– Да какие прыжки, Вадим? Начальство меня не дербанит, позволяет этой ерундой – по их мнению, ерундой – заниматься, только потому, что сейчас запары никакой нет. Но на прыжок ради такой мелочи оно точно не согласится.

– А ты значит… – Вадим весело подмигнул Стаховскому.

Тот набычился:

– Не люблю я, когда непонятно. Ты же знаешь.

– Знаю, и всегда одобрял в тебе эту черту. А насчёт проверки в ТЦ, не переживай. В принципе, произошло то, что должно было произойти. Я говорю о том, что отрицательных результатов следовало ожидать. Думаю, мы имеем дело с умным сукиным сыном, кем бы он ни был в действительности. Следов он не оставит, если сам того не захочет. Так что могу побиться об заклад, что и твои китайцы не слишком много нароют. Наш парень имеет свои понятия, во что нас стоит посвящать, а что лучше пока оставить при себе.

– Ну, его понятия, это его понятия. А вот я бы хотел взять его за задницу и спросить, какого хрена он мутит? – Стаховский встал и направился к кофе-машине.

– Ты будешь? – спросил он.

– Как обычно, – кивнул Черников.

– Думаешь это возможно, за задницу его взять?

– Ну а почему нет? Конечно, может у него и задница, как таковая, отсутствует, но я слишком-то уж фантастические варианты стараюсь отметать сразу.

– Хочешь сказать, что у тебя есть подходящая версия? – Стаховский поставил перед Вадимом чашку капучино.

Вадим благодарно кивнул.

– Я бы не стал говорить, что это версия. Вчера я высказал предположение, что артефакт – скорее всего не контрабанда во Времени, а просто символ. Может, он сигнал к чему-то? Но к чему? На этот вопрос я пока не готов дать ответ. Так что нет, это не версия. Скорее, контуры общей стратегии наших дальнейших действий. Действий, которые помогут нам что-нибудь разузнать. Знаешь, я сегодня половину ночи не спал, мучила меня одна мысль. Никак не давала себя за хвост ухватить. Но под утро я её всё-таки поймал.

– И что же это за мысль? – Стаховский сделал маленький глоток кофе. – Ух, хорошо!

– Методы…

***

Когда факт существования прыгунов, то есть самых, что ни на есть, настоящих путешественников во Времени, перестал вызывать какие-либо сомнения, быстро пришло понимание грандиозности подобного явления. Стало ясно, что пускать это дело на самотёк ни в коем случае нельзя. Ибо, кто мог предвидеть все возможные последствия хронопутешествий? Большинство учёных, привлечённых к консультациям по данному вопросу, склонялись к мысли, что путешествия во Времени таят в себе серьёзную опасность. Причём опасность эта грозит вовсе не отдельным людям или даже странам. Она грозит всей планете. А может, и вообще – Солнечной системе. Многие видные умы работали, не щадя себя, чтобы разобраться в проблеме. Но финальное слово сказал профессор Куперберг. Физик с мировым именем, лауреат Нобелевской премии, он нарисовал картину, от которой кровь стыла в жилах. Чтобы проверить справедливость своей гипотезы, Куперберг привлёк к сотрудничеству Виктора Зайцевича, не менее известного математика. Вместе они разработали математическую модель мира, в котором жителям доступны темпоральные путешествия. Компьютерные эксперименты с этой моделью полностью подтвердили правоту теоретических выкладок Куперберга. Профессор сумел доказать, что бесконтрольные путешествия во Времени неминуемо приведут к образованию многочисленных временных петель.

Впрочем, сами по себе хронопетли, это всего лишь полбеды. Если брать в глобальном плане, конечно. Классическим примером временной петли может считаться история, рассказанная в знаменитом кинофильме «Терминатор». Суперкомпьютер из Будущего посылает в Прошлое робота, центральный процессор которого захватывают люди и используют его для создания этого самого суперкомпьютера. Получалось так, что суперчип никто и никогда не изобретал. Проще говоря, курица снесла яйцо, из которого сама же потом и вылупилась.

Когда петля Времени охватывает один-два объекта (Скайнет-Терминатор, курица-яйцо), это не страшно. Не страшно для континуума, разумеется. Свихнувшийся супервычислитель, стремящийся устроить Судный день, это, конечно, полная задница для всех, но в плане глобальной сохранности метрики Пространства-Времени, такая хронопетля безопасна, как материнское молоко для младенца (если, конечно, у того нет аллергии на лактозу).

Призрак большой проблемы начинает маячить, когда в петлю Времени вовлекается гораздо большее количество объектов. «Объектом», кстати, Куперберг предложил считать любое физическое тело, имеющее собственную мировую линию. А такие линии есть у всех тел во Вселенной. Понимаете, что это значит? Так вот, согласно выкладкам Куперберга, в случае возникновения хронопетли, затрагивающей очень много материальных объектов, эластичности пространственно-временного континуума может и не хватить. И тогда вполне возможно расслоение этого самого континуума. Там, где такое случится, начнут своё существование две параллельные версии Реальности. При этом они будут изолированы друг от друга на протяжении всего расслоения. У каждой вещи, у каждого живого существа в определённый момент (соответствующий началу расслоения) появится двойник в параллельном мире. В момент же объединения этих параллельных Реальностей, двойники снова сольются в одно целое. Все. И живые, и неживые. У людей при этом станут общими воспоминания. Их и их копий. Но ещё раз повторяем, если такое и произойдёт, это будет только призраком возможных неприятностей.

Трудно сказать, насколько расслоение континуума опасно в плане общей диалектики и отстранённой философии, но физическому миру само по себе оно мало чем угрожает. Ну, в самом деле, много ли страшного в том, что в период с 20…5-го по 20…8-й существовало две Вселенных вместо одной? Ну, подумаешь, обитателей мира, пережившего расслоение, будет иногда мучить ощущение дежа вю! Это можно перетерпеть. А вот чего перетерпеть нельзя, так это внезапного схлопывания расслоившейся области континуума. Вот в чём состоит настоящая проблема! Расслоение – образование весьма нестабильное, оно возникает, когда мировые линии объектов, попавших в петлю Времени, дублируются, и дубликаты стараются оттолкнуться от оригиналов – как одинаково заряженные частицы друг от друга. Континуум же, за счёт своей эластичности этому противостоит. Если эластичности не хватает – происходит расслоение. Однако Пространство-Время всегда будет стремиться восстановить своё первоначальное состояние – схлопнуть расслоившуюся область, принудительно сделать её снова монолитной. Кто-то может подумать: «Ну и хорошо, это же приведёт к восстановлению естественного состояния Вселенной, так?» Так, да не так. Как доказал Куперберг, с убедительностью в девяносто шесть и семь десятых процента, материя в момент схлопывания аннигилирует. Вся материя, что находится внутри схлопывающейся области. Представляете? Бах, и вместо Солнечной системы во Вселенной появляется огромное-преогромное облако проточастиц. И кто на такое согласится в здравом уме?

Хотелось бы немного успокоить всех заинтересованных и сказать, что схлопывание – это вовсе не обязательный вариант развития событий. Не обязательный, но вполне вероятный. И поскольку в случае, если это всё-таки случится, глобальные последствия трудно будет назвать обратимыми, надеяться на авось точно не стоит.

После опубликования выкладок Куперберга в специальных документах, доступных весьма ограниченному кругу лиц, в этом кругу пошла невиданная движуха. Мировые лидеры быстренько заключили тайное соглашение, которое впоследствии назвали Конвенцией. Им пришлось наплевать на все разногласия, забыть про старые и новые обиды, а также взаимные претензии. Ибо на кону стояло всё. Да, всё! Случись та бяка, о которой предупредил гениальный норвежец… или датчанин? Да кто ж его знает, кем он там был по национальности! Не это ведь главное. А главное то, что сегодня, по крайней мере, в сфере обеспечения хронобезопасности нашего мира, люди едины. Ну, может не все люди… то есть в основном не люди, а специальные службы… нет, конечно, в спецслужбах тоже служат люди, но вот простые люди… Короче! В странах-участницах Конвенции были созданы специальные правительственные организации, которым было поручено осуществлять контроль над всеми темпоральными делами на вверенной им территории. В России такую организацию назвали, не мудрствуя лукаво, «Бюро по надзору за Временем». А если кратко – просто Бюро.

Полномочия у таймкопов, или временны́х агентов были реально-таки невероятными. Согласно правительственным циркулярам, все и вся должны были оказывать им любое содействие, по первому их требованию. Это касалось и государственных структур, и частных компаний, и простых граждан. Секретность же при этом поддерживалась на таком уровне… говоря проще, все в мире знали, что вот этим людям в солидных костюмах, с красивыми удостоверениями, на обложках которых переливалась всеми цветами радуги замысловатая голограмма, перечить ни в коем случае нельзя, но никто точно не знал почему.

Эти меры принесли результаты. Прыгунов начали отлавливать по всему свету. Нет, конечно, их оказалось гораздо меньше, чем, к примеру, тех же пьяниц… После определённых статистических исследований выяснилось, что обладателем сверхспособности перемещаться сквозь Время без применения технических устройств типа гипотетических хронокаров, либо ещё каких Машин Времени, стал, в среднем, всего лишь один человек на десять тысяч населения. Способность совершать прыжки никак не зависела от места проживания, возраста, состояния здоровья или уровня интеллекта. Учёные не сомневались, что прыгуны по каким-то параметрам отличаются от обычных людей, но указать, по каким именно, они пока были не готовы. Поэтому решено было на данном этапе считать, что потенциальным прыгуном может оказаться любой житель Земли.

***

– Что? – Стаховский непонимающе уставился на Вадима.

– Методы. Нам их нужно пересмотреть, если мы хотим получить результат. Потому что, если мы станем делать всё как всегда, это вряд ли удастся. Понимаешь, мы с тобой все эти годы занимались вполне конкретными вещами. И тут раз! И происходит нечто, что не соответствует стандартному профилю нашей деятельности. И теперь наша задача – не свалиться в… короче, не начать действовать по расхожей схеме.

– Ну, и как нам добиться… как нам поймать этот неуловимый результат?

– Думаю, если мы сможем узреть глубинную суть того, что произошло, у нас всё получится. Давай проведём… ну маленький мозговой штурм, что ли.

– С целью?

– Я же сказал, попробуем узреть суть.

– Ну что ж, давай попробуем.

– Кто начнёт? Ты или я?

Стаховский прищурился и посмотрел на Вадима.

– «Мэй би ай, мэй би ю…» – фальшиво пропел он. – Давай ты. А я послушаю.

– Ладно. Я, так я. Долго ходить вокруг да около не буду. Чем занимается наше Бюро? Если забыть тупые формулировки из Устава и всю ту несусветную чушь, что нагородили яйцеголовые, то остаётся одно – мы ловим прыгунов. Можно до бесконечности рассуждать про методики, мониторинг, планирование, анализ, всякую другую хрень, но это ничего не изменит. Наша и все остальные конторы того же толка, просто отлавливают тех, кто совершает прыжки во Времени. И это правильно, так и должно быть, потому что именно для этого мы созданы. И ещё потому, что прыгуны, в самом деле, опасны. Вернее, опасны те анахронизмы, что они создают.

– База, – Стаховский шмыгнул носом. – Я хотел сказать…

– Я понял. И согласен. Это база. Но ты знаешь, я всегда считал, что смысл нашей работы сможет понять даже пятиклассник, если он не конченый двоечник и читал хотя бы Азимова с Хайнлайном. Однако позволь, я продолжу. Анахронизмы опасны. И дело даже не в том, что научники там что-то рассчитали. То, что нельзя вмешиваться в естественный ход Истории понимаю даже я, человек далёкий от химии и литературы. Нельзя вмешиваться! А они вмешиваются. Причём делают это исключительно в корыстных целях. Чтобы набить мошну, разбогатеть…

– Не всегда, Вадик, – Стаховский покачал головой. – Я вот как-то раз, в самом начале ещё, словил одного мудрилу, который прыгнул назад на восемь лет… Представляешь? На целых восемь грёбаных лет! И всё для того, чтобы отчима завалить, который ему якобы детство испортил. Настырный оказался.

– Ну и что? Это тоже корысть. Только тот чудак на букву «М» хотел удовлетворить не алчность, а жажду мести. Дело не в том, какие дивиденды собирается поиметь прыгун, а в том, что он собирается их поиметь.

Черников встал и подошёл к кофе-машине.

– Как она у тебя включается?

– Вон там, снизу нажми.

– Ага, понял… так вот, до сих пор прыгуны, которых мы ловили, всегда ставили перед собой конкретную задачу – ясную и понятную. А в этот раз?

– Ну, я же сразу сказал, что ничего не понимаю, – пожал плечами Стаховский.

– Вот! – Вадим взял чашку и вернулся на своё место. – А понять то не сложно! Артефакт – смартфон этот, как специально подобран. Вроде и артефакт, техническое устройство из Будущего, однако никаких прорывных технологий в нём нет, а значит, и продать его выгодно здесь не получится. Зато в случае каких-либо эксцессов, эта погремушка и возмущений особых не вызвала бы. Спровоцировать возникновение хронопетли она бы точно не смогла. Вот и получается, что персонаж, нам противостоящий, скорее всего не обычный прыгун. Он не ищет наживы, и стремиться соблюдать правила. А это уже кое о чём говорит. Идём дальше. Сами бы мы этот анахронизм никогда не вычислили. Он бы так и рассыпался у того маршрутчика в кармане через полгода, год. И на свалке бы оказался. Но нас любезно ткнули в него носом.

– И какие выводы ты делаешь исходя из вышесказанного? – спросил Стаховский.

Вадим ответил не сразу. Сделав пару глотков кофе, он поставил чашку на стол.

– Ты когда-нибудь задумывался, а что же, собственно, тогда произошло? Чем было то, что мы сейчас называем Событием? – голос Черникова прозвучал как бы издалека.

Стаховский пожал плечами:

– Учёные сошлись во мнении, что это было редчайшее и неподдающееся изучению явление природы. Что я могу добавить?

– А что если, природа здесь не при чём? Что если Событие – это акция неведомых разумных сил. Неведомых, разумных и могущественных? И всё это они, эти силы проделали с определённой целью? И цель эта – научить нас чему-то. Пускай не всех, а лишь немногих. И сейчас уже не чайники-прыгуны, а эти супермены хотят поиметь дивиденды со своей акции. И ищут того, кто сможет им это обеспечить.

Стаховский хмыкнул.

– Ты говоришь об инопланетной цивилизации?

– Об инопланетной, об иновселенской… а может Ангелы в белых одеждах незаметно спустились с Небес. Я говорю о ком-то, или о чём-то, с кем, или с чем можно наладить контакт. Вдруг вся эта кутерьма с этим телефоном – просто вызов на связь?

– Дык, блин, Вадик…

– Не, не, Серый, погоди. Смотри. Мы ловим прыгунов. Ловим успешно, не думаю, что от нас за всю нашу службу много ушло. Мы кое-чему научились, стали лучше понимать природу Времени. Конечно, мы до сих пор точно не знаем, как люди прыгают. Да что там говорить, – Вадим усмехнулся, – у меня за спиной четырнадцать прыжков, а я не знаю, как я это делаю… делал. Нет, ты подумай, если бы кто-нибудь десять лет назад заявился к нам, ну, к людям, и сказал, что можно, мол, скакать по разным Временам всего лишь чуть-чуть напрягая извилины… кто бы ему поверил?

– Ясен пень, никто, – согласился Стаховский.

– Вот, – Вадим отхлебнул из чашки. – Десять лет назад никто бы не поверил. А сейчас? А сейчас, без вопросов.

– Ну тебя, Вадик, с твоими мозговыми штурмами! Вместо того чтобы всё прояснить, только туману нагнал. Делать-то что будем? Дальше?

Черников перевёл взгляд «из высоких сфер» на Стаховского.

– Напиши отчёт для руководства. Закрой дело, – спокойно ответил Вадим.

Стаховский вытаращил глаза:

– Что?! Это как? И чего мне в том отчёте писать?

– Напиши всё, как есть. Подробно изложи все детали. В выводах напиши, что инцидент опасности в плане возникновения петли Времени изначально не представлял, анахронизм имел символический характер. Укажи, что считаешь инцидент провокацией неизвестных сил с целью добиться распыления ресурсов Бюро. И отвлечения его сотрудников от по-настоящему важных дел. Добавь, что реальных зацепок по делу нет, что делает продолжение расследования малоэффективным. Предложи поменять статус дела с «в производстве» на «до появления новых данных». И сдай дело в архив. Поверь, начальство только радо будет. Сам же говорил, что они его «ерундой» называют. Получишь благодарность от руководства. Правда, только устную, скорее всего.

– Да иди ты со своей благодарностью! – взвился Стаховский. – А с Линем, что прикажешь делать? Вдруг он смартфон найдёт?

– Успокойся, не найдёт. Ну, подожди пару дней. Дождись от него инфу. Пришьёшь к делу.

– Ты так уверен, что Линь ничего не найдёт?

– Уверен, – Вадим поставил пустую чашку на стол. – И тебе советую в этом увериться. Покрепче.

– Ладно, будь по-твоему, – махнул рукой Стаховский. – Закрою дело. Но только после получения информации от Линя!

– Вот и славненько, вот и молодец, – удовлетворённо кивнул Вадим.

– Молодец! Что дальше делать будем? Что, реально забьём?

– Ни в коем случае, – помотал головой Вадим. – Будем ждать развития событий. И я больше чем уверен, что это развитие последует быстро.

Глава 2

Штоль сидела на подоконнике и смотрела в окно. Она любила смотреть в окно. За окном была улица, там ходили люди и ездили автомобили. Штоль нравился этот мир. Ей нравился этот город, нравились его жители. Она частенько не понимала их, не понимала мотивов их поступков, но от этого они не начинали нравиться ей меньше. Кандор постоянно твердил, что Штоль не должна уделять людям столько внимания, не должна интересоваться их жизнью, увлекаться их культурой. И самое главное, Штоль не должна привязываться к этому миру. Наоборот, она обязана постоянно напоминать себе, что люди – лишь временные попутчики, что этот мир никогда не станет для них пристанищем навсегда. А ещё Штоль нужно помнить, что единственное, что сейчас имеет значение, это их Миссия. И последнее. Не важно, что будет с ними потом. Но если они уцелеют, то долг не позволит им отказаться от попытки возвращения.

Штоль домой не очень хотела. Иногда она ловила себя на мысли, что провал Миссии позволил бы им остаться в этом Времени навсегда. В такие минуты она люто ненавидела себя, ибо знала, что их с Кандором неудача вполне может привести к гибели её народа. Конечно, это не было известно наверняка. Однако учёные перед отправкой предупредили, что вероятность печального исхода в случае провала Миссии весьма велика.

В прихожей раздался звук отпираемого замка. Это возвращался Кандор. Штоль спрыгнула с подоконника и побежала его встречать.

– Как дела? – Штоль взяла у Кандора куртку и, привстав на цыпочки, водрузила её на вешалку.

– Пока всё идёт по плану. Объект «Провокатор» привлёк к делу объект «Кандидат». Сегодня они встречались во второй раз после того, как объект «Провокатор» захватил артефакт.

– Думаешь, они примут правильное решение? – Штоль заглянула Кандору в глаза.

– Пока ход рассуждений объекта «Кандидат» следует в благоприятном для нас направлении.

Кандор опустился на пуфик и закрыл глаза. Видно было, что он очень устал. Телепатическая прослушка никогда не считалась лёгким делом. Конечно, Кандор был сильным телепатом, но это не делало его двужильным. Сейчас он был вымотан до предела.

– Тебе надо поесть. Пойдём на кухню, я приготовила тайрине.

– Разве здесь можно приготовить тайрине? – Кандор усмехнулся уголком рта.

– Картофель, лук, томаты и морковь одинаковы во все времена… во всяком случае, здесь они не хуже, чем у нас. Я бы даже сказала, что здешние овощи гораздо вкуснее. Всё-таки они в этом мире настоящие.

– Я привык к продуктам из наших оранжерей. Ну ладно… овощи, это овощи, а мясо?

– Придётся тебе пока довольствоваться курятиной, – улыбнулась Штоль.

Кандор кивнул.

– Ходила по магазинам?

– На рынок. Рынок мне нравится больше.

– Потому что там больше людей?

– Потому что больше. И они там немного другие. Меня, конечно нельзя считать полноценным телепатом, но всё же я чувствую. И если бы ты позволил мне поработать над развитием телепатических способностей…

– У тебя другое предназначение. Таких как ты очень мало. Незачем отвлекаться на ерунду, которой может заниматься кто угодно.

Штоль пожала плечами.

– Как скажешь, Кандор. Пошли ужинать.

***

Стаховский уже три дня не видел Вадима. Даже не разговаривал с ним по телефону, ибо телефон Черникова был «вне зоны действия сети». Скорее всего, он его просто выключил. По этой же причине Сергей не посылал СМС-сообщений. Но сегодня Стаховскому нужно было обязательно связаться с Вадимом. Он решил отправить е-мейл. Конечно, Стаховский не был уверен, что Вадим прочтёт его послание, ведь он мог запросто отрубить и компьютер, чтобы спокойно размышлять, медитировать или чем он там занимался всё это время. Однако выбирать было не из чего. Стаховский набрал текст электронного письма: «Линь ответил на запрос. Если тебе интересно, свяжись со мной. Любым способом».

Вадим выбрал традиционный. Через минуту после отправки мыла, мобильник Стаховского звякнул вызовом. «Черников» – высветилось на дисплее.

– Алло, – ответил Стаховский, стараясь, чтобы его голос прозвучал максимально ровно. Всё-таки Вадим местами выводил его из себя весьма нехило.

– Привет. Что там у китайцев? – Черников заговорил с Сергеем так, словно они расстались вчера вечером, а не трое суток назад, за которые он ни разу не удосужился набрать номер друга.

– Привет, – Стаховский понимал, что предъявлять сейчас что-либо Вадиму абсолютно бессмысленно. – Линь прислал развёрнутое сообщение. Китайцы вышли на след нашего смартфона, но… в общем, ты оказался прав – это ни к чему не привело.

– Подробности?

– Слушай. «В понедельник …-го числа, …-го года в районе … был угнан грузовой фургон транспортной компании «Шаодэн», перевозивший партию премиальных устройств связи (смартфонов). Группа неизвестных в составе трёх человек перегородила проезжую часть, воспользовавшись для этого легковым автомобилем марки «Тойота». Водитель грузовика был вынужден остановиться…» Короче, Линь словоохотливый товарищ, он тут всё подробно описывает, я не хочу весь документ тебе зачитывать, просто перескажу кратко суть. А суть такова. Какие-то гопники тормознули на дороге грузовик, выкинули из него водителя вместе с охранником, сами запрыгнули в кабину и умчались в неизвестном направлении. А наш телефончик как раз и ехал в этом грузовике. Ехал в порт, чтобы быть там погруженным на кораблик, которой доставил бы его в славный град Владивосток. Ну, с этим тоже всё понятно. Груз смартфонов предназначался для России, меню нашего артефакта было русифицированным. Дальше дело… – Стаховский кашлянул в трубку.

– Погоди, наш смартфон вроде бюджетный был, – Вадим встрял, воспользовавшись этой небольшой заминкой, – а ты мне про премиальные модели тут толкуешь. Как так?

– Да, основной груз составляли топовые девайсы, но к ним в придачу в грузовик закинули две коробки бюджетных погремушек, поскольку место в кузове оставалось предостаточно. Китайцы к логистике серьёзно относятся, по-видимому.

– Надо же, – протянул Вадим. – Так что дальше было?

– А дальше всё просто. Обиженный водила позвонил местным ментам, эти дятлы, грабители в смысле, у него даже мобилу не забрали, всё рассказал, указал точное место нападения. Угонщикам сели на хвост, стали преследовать. Те попытались уйти, не справились с управлением и на каком-то крутом повороте перевернулись. Бензобак взорвался, грузовик вместе с грузом сгорел дотла. Всё! Занавес. Финита ля комедия.

Вадим хмыкнул.

– Да, – протянул он, – неожиданно, но ожидаемо.

– Это, каким же образом? – голос Стаховского выразил определённую степень ехидства. – Может быть либо «неожиданно», либо «ожидаемо», или я не прав?

– Не бери в голову. Важно другое. Ты же понимаешь, что нашего артефакта в том грузовике не было? Его изъяли до погрузки в фургон.

– Ну, раз он всплыл в Нижнем Новгороде, значит, не сгорел вместе с остальным грузом. Значит, был изъят. Но согласно товарным накладным, смартфон находился в кузове. Линь сообщает, что ни по записям с камер, ни по документам, ни с помощью опроса сотрудников, он не смог установить момент изъятия. Он интересуется, насколько остро мы нуждаемся в этой информации, и нужно ли ему применять «расширенные меры»?

– О, Господи! – Вадим едва не перекрестился. – Напиши этому энтузиасту хренову, что тащить всех работников упаковочного терминала в офис ихнего Бюро и накачивать пентоталом натрия не стоит. Поблагодари его и скажи, что мы и так узнали всё, что нам было нужно. И даже чуть больше.

– Хорошо, я ему отпишусь. Сам то, чем сейчас занят?

– Пытаюсь кое в чём разобраться.

– Скоро появишься?

– Скоро. Но не сегодня. Нужно кое-кого убить. Шутка. Требуется кое-что проверить.

Стаховский только покачал головой.

***

На прежнем месте работы Вадима Черникова называли «Чудиком». Правда, за глаза. Но Вадим знал об этом и не обижался. Просто потому что «Чудиком» называли ещё и Фокса Малдера, его любимого персонажа. Откровенно говоря, именно любовь к «Секретным материалам» определила выбор жизненного пути Вадима. И он ни разу о нём не пожалел.

Черникова в Конторе ценили. Результативность его работы была крайне высока, и начальство, не раздумывая поручало ему самые сложные дела.

– Проходи, присаживайся, – полковник Сарычев, начальник отдела по борьбе с киберпреступлениями кивнул на стул.

– Слышал о дубликатах телефонов в сети? – Вадим знал, что Сарычев никогда не любил долгих предисловий.

– Слышать то слышал, но вы же знаете, хакеры, это не совсем мой профиль, – Вадим наклонил голову.

– Знаю, знаю. Ты у нас гений дедукции и нестандартного мышления. Хакеры тут не причём. Уже проверили, – полковник откусил заусенец на указательном пальце и выплюнул его на пол.

«А шеф-то, походу нервничает» – подумал Вадим.

Он ещё ниже наклонил голову:

– Вы уверены?

– Точно тебе говорю. Никаких противоправных действий типа взлома компьютерной системы сотового оператора или манипуляций с сим-картами никто не совершал. По крайней мере, в этот раз.

– В этот, это в который?

– Утром взяли двух гавриков с одинаковыми номерами. Сейчас они с ребятами на объекте «К».

– И с кем конкретно?

– С двумя доберманами из спецотдела.

– Они их там часом не прессуют?

– Нет, тебя ждут.

– В смысле?

– В смысле, что ты теперь занимаешься этим делом.

– И за что мне такая честь?

– Так, Вадим, – лицо полковника надкусило лимон, – не дави на мозоль. Ну что мне, Филимонова туда посылать? Вадик, там это… что-то странное.

– Даже так? – в голосе Вадима впервые за всё время этого разговора прорезался интерес. – А можно подробнее?

– Я первичный протокол посмотрел, – Чуть ли не шёпотом произнёс полковник. – Два мужика. Одинаковые, как братья-близнецы. Разве что один чуть-чуть моложе выглядит. Но это так, мелочи. Пальцы у них одинаковые, вот что ни в какие ворота не лезет. А ещё ксивы.

– А что с ксивами?

– У каждого по паспорту. Только эти паспорта тоже одинаковые. Полностью. Номер, серия… и выданы в одном отделении.

– Подделка?

– Если бы. Экспресс-экспертиза подтвердила подлинность обоих экземпляров. Вадим, как такое может быть?

Вадим покачал головой.

– Я-то откуда знаю?

– Ну, не знаешь, так узнаешь. Разберёшься, я в тебя верю. Да, там один из задержанных лопотал что-то, ребята записали, ты прослушай, как доберёшься.

– Хорошо, прослушаю.

Так состоялась первая встреча Вадима Черникова с прыгуном. По воле случая Шестаков оказался прыгуном необычным. Если так можно выразиться, прыгуном-бессребреником. Он обнаружил в себе умение перемещаться сквозь Время и начал экспериментировать. Совершенно не задумываясь над тем, что с помощью своих новых, очень необычных способностей, можно заработать кучу денег. Сначала Шестаков прыгал недалеко. Первый раз на неделю, причём, это произошло совершенно случайно. Затем прыгнул на две. Попробовал на месяц – получилось. Он осмелел, прыгнул на год. А потом и на два. Когда его взяли, это был уже его шестой прыжок. Окончательно поверив в себя, Шестаков прыгнул на целых четыре года назад. Тут его болезного и повязали.

Вадим тогда проговорил с Шестаковым до самого утра. Львиную долю информации о прыгунах, которая не раз потом помогала ему в работе, Черников получил именно в ту ночь, и именно от Шестакова. В тот раз Шестаков высказал предположение, что прыгать можно только в Прошлое. Потому что для того, чтобы прыгнуть, человеку нужно вообразить себе то место, куда он хочет попасть. Вообразить очень подробно, прямо-таки мысленно переместиться туда. И если это получится, произойдёт перемещение во Времени. Шестаков так и скакнул в первый раз – присел в парке на скамейку и начал вспоминать. Вспомнил, как сидел на этой же самой скамье неделю назад. Сидел и мечтал о повышении, которое так и не состоялось… Короче, когда он приземлился на ту лавочку через неделю и вспомнил Прошлое, что-то произошло. Вместо пасмурного неба над головой вдруг ярко засветило солнце. А когда немного обалдевший Шестаков взглянул на электронное табло над кассами у аттракционов, то оказалось, что календарь сместился на семь дней назад. Хорошо, что с самим собой разминулся на полчаса, а то бы умер прямо там, от инфаркта.

После того случая Шестаков понял, что можно совершить путешествие во Времени и вернуться в Прошлое. А если попробовать в другом направлении? А вот это вряд ли. Сами подумайте, ну как можно представить себе что-то в Будущем? И не просто представить, а с фотографической точностью! Будущего же ещё не существует, его никто не видел. А, следовательно, и вообразить что-либо, как того требует прыжок… попробуйте, может у вас получится? В реальности, считал Шестаков, прыгуну доступно только то Будущее, в которое превращается его Настоящее после перемещения в Прошлое. Потому что на самом деле оно так и остаётся Настоящим. Вернуться же обратно прыгуну легче лёгкого. Более того, чем дольше прыгун пребывает в Прошлом, тем сильнее его тянет назад, в своё Время. Ведь в Прошлом прыгун – анахронизм, и континууму «не нравится», что он там находится. Шестаков рассказывал – максимум, что он смог вытерпеть, это десятидневное пребывание – когда прыгал на месяц назад. При прыжках же на более длинные дистанции, обратно тянуло ещё сильнее.

По возвращении в Контору, Черников написал отчёт, и изложил в нём всё, что ему удалось узнать. Крупными буквами он выделил, что с нынешнего момента путешествия во Времени можно считать не фантазиями, а обыденной реальностью. При этом Вадим приготовился отхватить от шефа грандиозную взбучку. За поход на поводу у своего слишком разыгравшегося воображения, после контакта с сумасшедшим подозреваемым. Но, к своему великому удивлению, он получил совсем другое.

Через три дня после сдачи отчёта, полковник Сарычев вызвал его и, протянув руку, почти шёпотом произнёс:

– Мне очень жаль с тобой расставаться, Вадим, – в этот момент Черникову даже показалось, что у полковника в уголке глаза блеснула скупая мужская слеза, – но приказы не обсуждают. С сегодняшнего дня ты служишь в другом подразделении. Вот предписание.

Так Вадим Черников стал сотрудником «Бюро по надзору за Временем».

***

Кандор был мрачнее тучи. Ему казалось, что Миссия вот-вот провалится. До сих пор всё шло по плану, но сейчас… объект «Кандидат» уже неделю не выходит из своей квартиры. Все попытки дотянуться до его мыслей телепатически, проваливались одна за другой. Разум объекта наглухо закрыт! По всей видимости, он использует какую-то особую технику медитации. Но зачем объект это делает? Почувствовал слежку? Это вряд ли. Кандор был мастером своего дела. Он умел слушать мысли, практически не касаясь чужого мозга. Нет, тут дело в другом. А может, он зря паникует? Вдруг объект «Кандидат» просто работает над модификацией своего разума? Если так, то всё хорошо… но почему же так долго? По прикидкам Кандора, объекту на полную перенастройку сознания хватило бы и суток. Может он ошибся в такой оценке? Что если на это требуется гораздо больше времени?

Сзади неслышно подошла Штоль и легонько прикоснулась к плечу Кандора. Парень вздрогнул и резко обернулся. Глаза Штоль закатились, видны были только белки.

– Я чувствую вибрацию Струн, – голос Штоль звучал тихо и не выражал никаких эмоций. Не было сомнений, девушка находилась в предпрыжковом трансе, но усилием воли не давала этому состоянию эволюционировать. – Объект «Кандидат» готовится прыгнуть. Он… сейчас входит в резонанс…

– Отследи конечную точку! – внутри Кандора всё возликовало. Миссия входила в завершающую стадию.

***

Стаховский уже отчаялся дозвониться до Вадима. Если честно, Сергей начал даже сомневаться, стоит ли вообще выходить с ним на связь. Неделю назад он сдал отчёт по смартфону-анахронизму. Дело закрыли официально. Как и предсказывал Черников, начальство объявило Стаховскому благодарность. В устной форме. Все вздохнули с облегчением, ибо с первой секунды было ясно, что никаких серьёзных угроз для сохранности континуума этот анахронизм не представлял, а крови временны́м агентам мог попить изрядно. Стаховский промямлил начальству что-то о прыгунах, решивших постебаться над Бюро, и тогда все хором сурово прокаркали, что они, де, в скором времени покажут этим отщепенцам! Стаховский даже не успел, как следует попереживать. Сразу как-то навалились рутинные дела, и стало не до теоретических выкладок и высоких материй. Попался, к примеру, недоумок, который хотел скупить на корню акции никому не известной маленькой компании. Его повязали и допросили… нет, конечно, парень во всём шёл в отказ и с возмущением заявлял, что слыхом не слыхивал ни о каких перемещениях во Времени. Что он даже въезжать в этот бред не собирается. Но, когда пацан посидел в изоляторе пару деньков, и его стало нормально так колбасить от хроноломки (так в Бюро называли непреодолимое желание вернуться в своё Время), он быстренько обо всём рассказал. Оказалось, что через шесть лет эта фирма станет крупным производителем аккумуляторов для электромобилей и её акции возрастут в цене, относительно сегодняшнего дня, более чем в двести раз. Нормальный такой прибыток! Теперь умника ждёт подземная лаборатория на Новой Земле. Там ему, конечно, помогут избавиться от ломки, накачают под завязку психотропами, но… а не надо было шнырять по Времени! Через шесть лет, когда он естественным ходом, так сказать, доберётся до своего Настоящего, парня отпустят, поставив медикаментозный блок на память. Чтобы он никому не смог рассказать о том, что с ним случилось. Правда его родные и знакомые будут долго гадать, что же такое произошло с мальчонкой за те пару дней, которые он отсутствовал, что он из шустрого и сообразительного парнишки превратился в медлительного тугодума. Что ж, каждое действие всегда вызывает противодействие. Из всех прыгунов, задержанных Бюро, только Шестаков вернулся в своё Время посредством прыжка. И только потому, что Черников отпустил его. При этом Шестаков дал твёрдое обещание, которое впоследствии сдержал, прийти через четыре года в Бюро и начать сотрудничать. Остальных джамперов, пойманных на территории Российской Федерации, ждала Новая Земля.

Текучка затягивала, и всё же Сергей не переставал размышлять над тем делом. Что-то едва уловимое, что-то на грани интуиции не давало Стаховскому покоя. Да, конечно, Вадим чётко обозначил стратегию их дальнейших действий – выжидать. Тем более что у Сергея и текущих дел хватало, а Черников вообще находился в бессрочном отпуске по состоянию здоровья… но почему бы Вадиму хотя бы иногда не выходить на связь? Нет, он отключил телефон и, по всей видимости, компьютер тоже, потому, как и на е-мейлы перестал реагировать с того самого крайнего случая, когда Стаховский сообщил ему о докладе Линя.

Может быть, Стаховский и забил бы на все странности ситуации – Вадим и раньше чудил по полной… если бы не одно «но». Этим «но» являлись обстоятельства отстранения Вадима. Да, можно сколько угодно играть словами, но то, что Вадим был отстранён, не вызывало у Стаховского никаких сомнений. Хотя сам он и пытался убедить окружающих в обратном.

Вадим был одним из первых сотрудников спецслужб Времени, а может, его и вовсе следует считать первым агентом, доказавшим, что прыжки можно совершать для предотвращения последствий вредоносных действий прыгунов. Доказал он это просто. Взял и сам совершил прыжок. С позволения руководства, естественно. Ситуация тогда складывалась в чём-то похожая на ситуацию со смартфоном-анахронизмом. Схожесть заключалась в том, что факт возникновения анахронизма был зафиксирован гораздо позже самого события. Оперативными действиями установить виновника не удалось. При этом анахронизм, в отличие от недавнего случая с артефактом-недоразумением, представлял реальную угрозу для континуума. Вероятность возникновения хронопетли была тогда почти стопроцентной. Черников прыгнул в Прошлое, рассчитав время прыжка так, чтобы оказаться на месте возникновения анахронизма в нужный момент, получил там всю необходимую информацию и вернулся обратно. Всё это он проделал меньше чем за сутки реального времени. Добытая с помощью прыжка информация позволила в течение двух часов после возвращения Вадима выйти на след прыгуна, автора анахронизма. И взять его. Ну и устранить, или, по крайней мере, максимально смягчить последствия его действий. А это, в свою очередь, снизило вероятность возникновения петли Времени практически до нуля процентов.

Тот случай наделал много шума среди всех, кто был в теме путешествий во Времени. Задавалось много вопросов, было открыто немало споров, где звучали многочисленные доводы, как «за», так и «против». Но, в конце концов, прыжки, как средство борьбы с нарушением хронобезопасности, были приняты на вооружение. Среди сотрудников спецслужб Времени стали выявлять агентов, обладающих способностью к прыжкам. Началась разработка методик и инструкций. Чтобы не сорваться в пропасть бесконтрольности, были согласованы протоколы разрешений и допусков.

Состоя на службе в Бюро, Вадим совершил за восемь лет четырнадцать прыжков, больше, чем любой другой агент, в любой точке мира. В тринадцати случаях всё вроде бы прошло гладко. А вот после четырнадцатого… протоколом обуславливалось обязательное медицинское освидетельствование после каждого хронопрыжка. В самом полном объёме. У Вадима после четырнадцатого «эпизода» были выявлены непонятные отклонения в электроэнцефалограмме головного мозга. Медики так и не смогли прийти к единому мнению, что означают эти изменения и опасны ли они. В одном врачи не сомневались – причиной изменений стали прыжки. Но это, по большому счёту, и ежу было понятно.

Вадима отстранили от работы в Бюро и отправили в отпуск. В бессрочный. Черников был не согласен, он пытался протестовать, доказывал, что чувствует себя превосходно, но члены комиссии оставались непреклонны. Рисковать никто не хотел. Теоретически Черников мог подать на пересмотр своего дела, но не ранее, чем через год.

И вот теперь, спустя четыре месяца после отстранения, Вадим пропал. Причём пропал именно после того, как он, Сергей Стаховский втянул его в некое непонятное дело. Дело, которое вроде бы и закончилось… но сам Вадим, и Стаховский был в этом твёрдо уверен, законченным его не считал.

Стаховский решил навестить Черникова на дому, хотя и знал, что Вадим терпеть не может посетителей, когда он чем-то занят. Ладно, переживёт. Ему, Сергею, сейчас не до соблюдения этикета. Как не крути, друг пропал.

***

– Что ты чувствуешь? – Кандор держал ладони Штоль в своих руках и смотрел прямо ей в глаза.

Сейчас зрачки девушки вернулись на место, но глаза оставались подёрнутыми лёгкой пеленой. Кандор знал, что Штоль уже ничего не видит. Для медиатора, находящегося в трансе, единственным каналом для связи с окружающим миром остаётся слух. А для передачи информации – голос. Штоль слышит его, понимает, и она способна отвечать. Большего Кандору для контроля над ситуацией и не требовалось.

– Объект почти вошёл в резонанс со Струнами. Он будет полностью готов к прыжку через пару минут.

– Ты видишь конечную точку? – Кантор легонько сжал ладони Штоль.

– Да, я знаю, куда он собирается переместиться.

– Ты должна сдвинуть её. Прыгай одновременно с Объектом. Во время прыжка передай ему часть своего импульса. Он обязан оказаться в Гроте.

– Я сделаю это.

Глаза Штоль окончательно заволокло серебристой дымкой. Она резко выдернула свои ладони из ладоней Кондора и раскинула руки в стороны. Спустя мгновение девушка исчезла.

Кандор широко улыбнулся и окинул взглядом комнату, в которую ему уже никогда не придётся возвращаться. Прыгать вслед за сильным медиатором очень просто. Через секунду Кандор покинул эту Реальность.

***

Стаховский позвонил в дверь, но ему никто не открыл. Он позвонил ещё два раза, но результат остался неизменным. Может Вадим куда-то ушёл? Как-то не вязалось его затворничество с прогулками. Что если ему стало плохо? Может комиссия и впрямь имела основание сомневаться в здоровье Вадима? Вдруг у него случился приступ? Стаховский не стал додумывать, какой приступ мог случиться с Черниковым, всегда отличавшимся железным здоровьем.

Жилища всех агентов Бюро были оборудованы двойным замком – из соображений безопасности. Такой замок можно открыть как обычно, ключом, а можно – специальным аварийным кодом. Код замка в квартире Вадима Стаховский знал, так уж получилось. Не раздумывая слишком долго, Сергей выдвинул скрытую ключ-панель и набрал комбинацию. Замок тихо щёлкнул.

В прихожей было темно и пахло озоном. Предчувствуя недоброе, Сергей кинулся в комнату. На полу, среди разбросанных вещей и обрывков бумаги в позе лотоса сидел Вадим. Его наэлектризованные волосы шевелились, а открытые глаза смотрели не мигая.

– Вадик! Ты это чего?

Сергей хотел броситься к другу, но Черников выкинул вперёд руку с растопыренной пятернёй.

– Стаховский, не лезь, – скрипучим голосом остановил Сергея Вадим.

Через мгновенье Черников исчез. Воздух с лёгким хлопком заполнил образовавшуюся пустоту.

Стаховский понял, что Вадим прыгнул во Времени. Вопрос заключался в том, куда он прыгнул? И зачем? Потому что прыгнул Вадим, не получив разрешения от руководства Бюро. А раз так, то он стал обычным прыгуном. Теперь он вне Закона.

Глава 3

К глазам понемногу возвращалась способность видеть. Сначала обозначились контуры предметов, затем проступила их фактура. Ещё через какое-то время Вадим смог рассмотреть стены. Ему кажется, или они сложены из грубо обработанных каменных кирпичей? Похоже, что так. Помещение выглядело просторным. Вадим поднял голову. Оказалось, что он лежит на какой-то кушетке. Впрочем, он не стал бы ручаться, что предмет мебели, служащий ему в данный момент ложем, называется именно так. Хорошо, пусть это будет кушетка.

Кушетка стояла возле самой стены, но не на полу, а на небольшом возвышении. Поэтому Вадим смог увидеть неглубокий бассейн прямоугольной формы, расположенный прямо в центре этого непонятного зала. Бассейн был наполнен водой, на поверхности которой играли световые блики.

Как он тут очутился? Нужно попробовать вспомнить. Он пытался прыгнуть во Времени. Это точно, это ему запомнилось. Но вот зачем он собирался совершить прыжок? Ах да, он же агент Бюро… Бюро. Спецслужба, стоящая на страже Времени. А зачем кому-то стоять на страже Времени? Ну, это просто. Прыгуны. Пришельцы из Будущего. Они могут стать причиной анахронизмов, которые способны уничтожить Землю. Как так, уничтожить Землю? Это же бред! Подожди, но ведь раньше он верил в этот бред… что изменилось? Не понятно. Ладно, пока отложим это в сторону.

Итак, он собирался прыгнуть… нет, не просто собирался, он прыгнул. А куда он прыгнул? Стоп! Он пытался прыгнуть в Будущее. Нет, такое невозможно. Когда он был агентом, то твёрдо знал, что прыжки в Будущее, это фантастика. Смешно звучит. Агент Бюро, контролирующего путешествия во Времени, считает прыжки в Будущее фантастикой. Но тем не менее. В Будущее прыгать нельзя. Какое-то фундаментальное ограничение. Они ловили прыгунов из Будущего, но сами-то эти прыгуны перемещались в Прошлое. Тут не может быть ошибки. Тогда зачем ему пытаться прыгнуть в Будущее? По-видимому, он узнал что-то такое, что подсказало ему, что все его прошлые убеждения, неправильные. Что путешествия в Будущее возможны. А что он мог узнать? Ах да, дело с бессмысленным артефактом, которое ему подкинул Стаховский. Так, Стаховский, это его друг. Это он помнит. А что за дело? Почему оно так впечатлило его? А потому, что навело на некоторые мысли. И какие это мысли? А вот такие. Некто пытается привлечь его внимание. Его? Ну может не его, может быть, того же Стаховского. Но получилось так, что встрял в эту мутную историю именно он. «Подожди, подожди, я тогда ещё подумал, что этот смартфон нам подкинули, чтобы показать, что мотивы для путешествия сквозь Время могут быть абсолютно любыми, а не только теми, с какими мы привыкли иметь дело… а причём тут путешествие в Будущее? Да вот же оно! До меня тогда дошло, что на самом деле, правил и ограничений может и не существовать. И я решил это проверить? А как лучше всего проверить, ежели не нарушив главный запрет? Взять и совершить то, что считалось до этого абсолютно невозможным. Прыгнуть в Будущее. Нет, нет, было что-то ещё… ускользает… Событие… правильно, я подумал, что кто-то спровоцировал Событие, чтобы научить нас… путешествовать во Времени? Да, это… но ещё… вот! Тот, кто причастен к Событию, хотел выйти на контакт с нами… со мной? И я должен был подтвердить свою готовность… подтвердить прыжком в Будущее? Да, именно так… вот только я собирался прыгнуть… да, теперь вспоминаю, на две недели вперёд. И проделать это в своей квартире. Так бы я точно никому и ничему не навредил. А где я оказался?»

В этот момент раздался легкий шелест. Небольшая часть стены сначала отошла в глубину, а затем отъехала в сторону. В образовавшийся проём вошли двое. Кусок стены за ними сразу же встал на место. Вошедшие оказались мужчиной и женщиной. Вернее, совсем молодыми парнем и девушкой. Гости… нет, скорее гостем здесь был он. Это в лучшем случае. А в худшем? Мог он оказаться пленником?

Вошедшие, Вадим решил называть их про себя хозяевами, подошли к его кушетке.

– Здравствуйте, Вадим, – проговорила девушка.

– Мы рады, что вы пришли в себя, – как бы продолжая её приветствие, произнёс парень.

Они были какие-то не такие. То есть выглядели они совсем как обычные люди, но что-то в них было… Вадим, к примеру, вот так сходу даже не смог определить, к какой расе они принадлежат. Не азиаты, это точно. Ничего азиатского в них не просматривалось. Как и африканского. Очень похожи на европейцев, но какие-то неуловимые отличия…

Они были реально маленького роста, девушка не выше ста пятидесяти сантиметров, парень… ну, может метр шестьдесят два. Очень светлая кожа и тёмные прямые волосы. В общем, на первый взгляд обыкновенные люди. И всё же было в них что-то неуловимое… манера двигаться, мимика… взгляд, как будто бы сквозь тебя. А вот одеты оба были вполне обыденно, в джинсы, футболки, лёгкие ветровки.

– Где я? Что это за место? Как я сюда попал?

Парень растянул губы в улыбке.

– Вы задали три вопроса подряд. Что ж, попробую ответить на все, – парень говорил по-русски очень чисто, без какого-либо акцента, но речь его не производила впечатление естественной. Так говорят актёры в радиопостановке.

– Это место мы называем Гротом, – продолжил юноша. – Где оно расположено, нам точно не известно. Можно лишь утверждать, что на Земле. Где-то глубоко под поверхностью.

– Но…

– Отсюда нельзя выйти. В смысле, выбраться наружу. Сюда и отсюда можно лишь переместиться.

– Я что, сам сюда забрался?

– Нет, нет. Сами бы вы не смогли. Слишком далеко. У вас лишь получилось войти в резонанс со Струнами нужным образом. А прыгнуть сюда, вам помогла Штоль, – парень кивнул на свою подругу. Та улыбнулась, показав великолепные зубы, и сделала настоящий книксен.

– Значит, вас зовут Штоль, – Вадим перевёл взгляд на девушку.

– Да, её зовут Штоль. А моё имя – Кандор. А вы – Вадим Черников. Будем считать, что наше знакомство состоялось.

Вадим потёр шею и покрутил головой.

– Да уж, знакомство, – тихо произнёс он.

– Мы очень сожалеем, что вмешались в вашу жизнь, но у нас действительно не было другого выхода. От этой Миссии зависит судьба нашего народа, – сказала Штоль.

Вадим пристально посмотрел на неё.

– Ладно, – вполголоса произнёс он, – о глобальных проблемах вы расскажете мне чуть позже, а сейчас… вы сказали, что это «слишком далеко». Что вы имели в виду?

Кандор улыбнулся. «Похоже, они очень любят улыбаться» – подумал Вадим.

– Кода вы, Вадим, поинтересовались, где вы находитесь, это было не совсем корректно. Правильнее было бы спросить не «где», а «когда». По отношению к вашему Настоящему, Грот находится… примерно через двести тысяч лет в Будущем.

Вадим ошарашенно заморгал.

– Нет, я, конечно, хотел попробовать прыгнуть в Будущее… но на пару недель, а не на двести тысяч лет!

Штоль закивала:

– Да, нам было важно, чтобы вы захотели попасть именно в Будущее. Когда вы, как мы говорим, «легли на Струны», я помогла вам переместиться сюда.

Вадим понимающе кивнул:

– Значит, это ваших рук дело. Вы устроили всю эту свистопляску с анахронизмом. Со смартфоном. Зачем? Если вы хотели выйти со мной на контакт…

– Прямой контакт с вами не был тогда нашей целью, – мягко прервала его Штоль. – Нам было важно вынудить вас совершить определённые действия.

– Вынудить совершить попытку прыжка в Будущее? Чтобы в процессе похитить меня и притащить сюда?

– Вадим…

– Да, да. Я уже слышал. У вас не было выхода, – Черников внезапно успокоился. – Надеюсь, вы мне не врёте.

– Это не в наших интересах, – сказал Кандор.

– Тогда отвечайте. Отвечайте на мои вопросы. Кто вы? Вы люди?

Кандор достал из кармана джинсов какой-то пульт и нажал на кнопку. Прямо из пола выросло два кресла. Штоль сразу забралась в одно из них с ногами, Кандор присел на краешек другого.

– Разговор будет долгим, лучше устроиться с комфортом. Вам, кстати удобно? Может, хотите пить? Или есть? – спросил он.

– Спасибо. Всё нормально. Сейчас я больше всего хочу услышать ответ.

– Хорошо. Отвечаю. Мы – люди. Земляне.

Заметив растерянность Вадима, Кандор опять улыбнулся.

– Вы почувствовали, что с нами что-то не так? Знаете, там в вашем Времени на нас почти никто не обращал внимания. И мы решили, что не так уж сильно отличаемся от вас.

– Так и есть. Вы выглядите как обычные люди… правда, маленького роста, но вполне обычные. Но я всё равно, что-то чувствую… это потому, что вы из Будущего? За двести тысяч лет человек ведь мог значительно измениться?

Кандор кивнул:

– Да, мы из Будущего. Из далёкого Будущего. Но вы чувствуете разницу не поэтому. Вы её чувствуете, потому что мы принадлежим к другому биологическому виду.

Вадим непонимающе посмотрел на собеседника.

– Как так? Вы же сказали, что вы люди, и при этом – земляне?

– Верно. Но, видите ли, Вадим, предками вашего вида были древние древесные обезьяны, обитавшие на Земле несколько миллионов лет назад, по отношению к вашему Настоящему, разумеется. А мы произошли от современных вам обезьян. Вы называете их шимпанзе. Наши виды развивались сходными путями, поэтому мы так похожи внешне. Но у нас с вами есть отличия. К примеру, у хомо сапиенс двадцать три пары хромосом. А у нас – двадцать четыре.

– А как вы называете свой вид?

– Мы называем его «человек мыслящий», – включилась в разговор Штоль. – В большей степени, чтобы избежать путаницы. Ведь «человек разумный», хомо сапиенс уже существовал до нас. Кратко мы зовём себя «шиманы». А таких как вы – «хомо». Но и вы, и мы – люди, земляне.

Вадим почувствовал, как по спине пробежала струйка пота. Нет, он никогда не сомневался, что «на свете много, друг Горацио, такого, что и не снилась нашим мудрецам», но то, что он услышал за последние полчаса…

– Подождите, – осенило Вадима. – Из какого Времени прибыли вы сами?

– Наша эпоха отстоит от вашего века чуть более чем на два миллиона лет, – спокойно ответила Штоль.

Вадиму же было не до спокойствия.

– Но тогда, получается, – возбуждённо проговорил он, – ваш народ не мог построить этот Грот!

– Всё верно, – кивнул Кандор. – Мы думаем, что это место создали ваши потомки. Они могли сделать это практически перед самым своим уходом. Впрочем, создателем Грота может оказаться и кто-то другой. Как бы там ни было, мы нашли его и приспособились использовать.

– Подождите, что значит «уходом»? – вытаращил глаза Вадим.

– Хомо сапиенс покинули Землю, – снова подала голос Штоль. – Организованно. Просто погрузились в космические корабли и улетели. Наши археологи нашли убедительные доказательства этому.

– Почему они так поступили?

– Нам не всё удалось выяснить. Есть несколько гипотез, но насколько они справедливы, мы не знаем, – покачал головой Кандор.

Вадим сидел потрясённый. Вот так, за каких-нибудь полчаса, нежданно-негаданно он узнал о судьбе целой цивилизации. Своей цивилизации.

– Вадим, вы не должны переживать. С вашим видом ничего плохого не случилось. Наши археологи очень настойчиво занимались этим вопросом, – Штоль встала с кресла, подошла к Вадиму и взяла его за руку. – Шиманские учёные достоверно установили, что к моменту Исхода, ни Земле, ни господствующей тогда на ней цивилизации хомо сапиенс ничего не угрожало.

– И, тем не менее, они ушли!

– Да ушли. Но люди сделали это не под давлением каких-либо внешних обстоятельств, а добровольно. Значит, на то были свои причины. Вполне возможно, Исход был следующим этапом развития цивилизации хомо.

Вадим кивнул:

– Значит, мы ушли, а вы унаследовали Землю.

– Думаю, это было неизбежно, – вернулся в разговор Кандор.

– А что вы хотите от меня?

– Мы хотим, чтобы вы помогли нам спасти мир. Наш мир. Но сейчас вам нужно отдохнуть. Вы еще несколько дезориентированы после прыжка.

***

Грот представлял собой достаточно сложный комплекс помещений. Зал, где Вадим очнулся после перемещения на двести тысяч лет в Будущее, был чем-то вроде кают-компании или гостиной. Кроме него в Гроте имелось несколько спален, душевых, туалетов, а также большая кухня и отдельная столовая. Грот оказался напичкан самой разнообразной техникой, назначение которой Вадим понимал далеко не всегда. Кое-что было знакомо – регенераторы воды и воздуха, синтезаторы пищи, но вот многие другие приборы и установки…

– Мы натолкнулись на Грот случайно, – рассказывал Кандор, – когда перемещались в твою эпоху, – они договорились перейти в разговорах на «ты», чтобы не создавать себе излишних сложностей, – Нужно было сделать промежуточную остановку ближе к пункту назначения. Штоль требовалось восстановить силы перед последним, прицельным прыжком, благодаря которому, наше хронопутешествие завершилось бы именно там, где планировалось. Мы знали, об Исходе, поэтому надеялись найти подходящее для отдыха место приблизительно в этом Времени. Комфортное и свободное. Планета уже обезлюдила, но большая часть инфраструктуры оставалась функциональной. Нам бы подошло жильё на поверхности, но при приближении к точке, Штоль вдруг почувствовала нечто необычное. Оно испускало благожелательные эманации и словно притягивало её к себе. Штоль не стала сопротивляться. Она, как мы говорим, «сошла со Струн» и мы вышли в Реальность. И оказались здесь. Сначала я решил, что это место – что-то вроде станции ваших хрононавтов. Я имею в виду путешественников во Времени твоего народа, Вадим. А вот, Штоль думает, что этот Грот специально создан для нас, шиманов.

– Для вас?

– Ага, – кивнул Кандор. – Видишь ли, среди учёных-шиманов широко распространено убеждение, что хомо сапенс предвидели появление на Земле некстцивилизации. А значит, хомо вполне могли предугадать и наши будущие исследования Времени. Штоль считает, что твои потомки построили эту базу, чтобы помочь нам. В пользу её теории говорит тот факт, что здесь никого нет кроме нас. И, похоже, никогда не было. Ты есть, в Гроте один раз останавливались хронопутешественники, но это были мы. Когда перемещались «туда», в твоё Время.

– Но ты ещё говорил, что Грот мог построить кто-то другой, – напомнил Вадим.

– Я привык рассматривать все варианты. Эту станция могла появиться по желанию третьей силы, – ответил Кандор.

– Ты имеешь инопланетян?

– Как вариант, – кивнул Кандор.

Они сидели втроём в столовой. Вадим чувствовал себя на удивление спокойно в компании этих представителей «параллельного вида», как он окрестил про себя новых знакомых. Они обедали.

– Я вот о чём подумал, – сказал вдруг Вадим, – между нами бездна тысячелетий, а мы сидим за одним столом и едим одну и ту же пищу. Странно как-то.

– Чего же в этом странного? – улыбнулась Штоль. – Мы с тобой порождение одного мира. Что для него пара миллионов лет, по сравнению с теми миллиардами, которые он существует? Когда попадём к нам, сам убедишься, что у нас всё точно такое же, как и у вас. Земля, небо, деревья. Пища. Да и мы, шиманы – самые обычные люди.

– Значит, я должен буду отправиться с вами? – посерьёзнел Вадим.

– Если только ты согласишься. Потому что твоё добровольное согласие – обязательное условие успеха Миссии.

– Представьте на минуту, что я уже согласился. Когда это произойдёт?

– Когда ты будешь готов. Я в состоянии перенести тебя хоть сейчас, но твой мозг ещё не перестроился окончательно, чтобы пережить прыжок в два миллиона лет. Требуется… я думаю, пары дней хватит.

– Ну, раз у нас ещё есть время, расскажите мне обо всём.

Кандор и Штоль переглянулись.

– Давай ты, – тихо сказал парень. Штоль кивнула.

– Нашей цивилизации угрожает смертельная опасность, – голос девушки звучал ровно, хотя Вадим понимал, что она волнуется.

– К Солнечной системе приближается враг. У нас недостаточно данных, но то, что мы сумели узнать, позволяет понять замысел этих существ. Они хотят уничтожить нас и захватить наши планеты.

– Планеты? – удивился Вадим. – Я думал, вы живёте на Земле.

– На Земле, – кивнул Кандор. – И на Марсе, и на Венере. Есть небольшие поселения на Луне и Меркурии. И достаточно крупные колонии на спутниках Юпитера. Мы – космическая цивилизация.

– А сколько… вас?

– В Солнечной системе живет более ста двадцати миллиардов шиманов.

– Ничего себе! Так вы же сильны! Вы освоили всю систему, и вас много!

– Противник сильнее, – вздохнула Штоль. – Намного сильнее. Его техническое превосходство над нами даже трудно как следует оценить. Эта цивилизация… она очень древняя. И очень могущественная.

– При этом невероятно жестокая, – мрачно добавил Кандор.

– А откуда вы знаете об этом? – голос Вадима выдавал его волнение.

– Эта информация дошла до шиманов от тех, кто жил на Земле до нас. От людей твоего вида. Твои потомки уже сталкивались с этими агрессорами. И смогли отбить их вторжение. Это было всего за пару сотен лет до начала Исхода.

– Так может, – высказал предположение Вадим, – Исход был обусловлен этими событиями, вторжением?

– Вряд ли, – Кандор покачал головой. – Хомо сапиенс тогда наголову разбили врага. Твои потомки оказались пришельцам не по зубам. Захватчики потерпели сокрушительное поражение и бежали сломя голову.

– А теперь они вернулись, – задумчиво протянул Вадим. – Вероятно, прознали каким-то образом, что их былые обидчики больше не смогут встать у них на пути. Но почему их так привлекает наша система?

– Солнце, – спокойно произнесла Штоль. – Понимаешь, Вадим, излучение каждой звезды имеет очень специфический спектр. И далеко не всегда он благоприятен для жизни. Излучение Солнца как раз весьма благоприятно. А захватчикам, вероятно, очень нужна система, в которой можно обосноваться.

– Но почему нельзя договориться? И мирно сосуществовать? Вы не хотите делиться с ними жизненным пространством?

– Вряд ли они захотят договариваться. Какой для них в этом смысл? Ведь пришельцы наверняка считают, что у нас в этом противостоянии нет никаких шансов, – Кандор скривил губы. – Да, в прошлый раз захватчики получили по рогам, что было, наверное, для них полной неожиданностью. Но ведь тогда это были не мы. А сейчас они уверены, что смогут победить в схватке. По всей вероятности, агрессоры точно знают, что хомо больше не живут возле Солнца. Ну и скажи на милость, зачем в этом случае им вести переговоры?

– А почему вы так убеждены, что это те же самые агрессоры?

– Есть несколько косвенных признаков, которые указывают на них, – начал объяснять Кандор. – Плюс, мы опираемся на информацию, оставшуюся от хомо сапиенс. В нашей Галактике нет других цивилизаций, столь развитых технически. Вернее, их не было тогда, и вряд ли бы они смогли появиться за такой срок. Как ни крути, два миллиона лет, это не так уж и много в масштабах Вселенной. Так что, это точно они.

– И что же вы будете делать? – Вадим вопросительно посмотрел на Кандора.

– Существует оружие, способное уничтожить агрессора, – сказала Штоль, глядя Вадиму прямо в глаза. – Но, чтобы воспользоваться им, нужен ты.

– Я? – удивлению Вадима не было предела.

– Ну, не конкретно ты, – Кандор поспешил на помощь Штоль. – Нужен представитель твоего вида. Хомо сапиенс. Потому что конвертер Времени создан людьми, твоими потомками. И управлять им может только тот, кто принадлежит к их роду. Так они решили.

– Это как? Авторизация по ДНК?

– Ну, с этим мы бы справились без проблем, – Кандор растянул губы в широкой улыбке. – Всё гораздо сложнее. Ты знаешь, что такое нейроматрица?

– Что-то связанное с устройством мозга?

– В общем, да. Нейроматрица, это что-то вроде файловой системы, в которой «отформатирован» мозг мыслящего существа. Это очень приблизительное сравнение, и очень грубое, но общую суть оно передаёт. Так вот, каждому биологическому виду сапиенсов присущ свой, уникальный тип нейроматрицы. Именно виду. Это определяется не геномом, а чем-то ещё.

– Представители наших религиозных конфессий считают, – сказала Штоль, – что это как-то связано с душой, которую Бог дал людям.

– А что, души у нас с вами тоже разные? Не только геном? – удивлённо спросил Черников.

– Мы этого пока не знаем, – ответил Кандор. – Но вот твои потомки знали точно. И поэтому были уверены, что конвертером сможет воспользоваться только человек разумный.

– И вы хотите, чтобы этим «человеком разумным» стал я. Так?

– Да, – кивнул Кандор.

Вадим снял очки и начал тереть глаза.

– Ребята, – Черников водрузил окуляры обратно на переносицу и посмотрел на своих собеседников, – а почему именно я?

Кандор громко рассмеялся.

– И что в моём вопросе показалось тебе таким смешным? – обиженно спросил Вадим.

– Да ты не обижайся, – Кандор перестал улыбаться, – просто… просто я вдруг подумал, что на твоём месте об этом спросил бы любой. Видишь ли, мы тщательно выбирали Кандидата, потом, когда сделали выбор, внимательно за тобой наблюдали… затем взяли тебя в разработку…

– Понимаю, – кивнул Вадим. – Ты хочешь сказать, что в том, что здесь сижу именно я, нет никакой случайности? Что всё просчитано и продумано?

– Точно! Ты – оптимальный вариант. Но, поскольку от тебя скрыта вся подноготная, тебе трудно понять, почему именно ты был выбран из восьми миллиардов жителей Земли. Поэтому ты относишься к нашему выбору как к какому-то везению или невезению, случайности. Но, если бы ты знал больше…

– Ну, так расскажи мне, – перебил Кандора Вадим. – Для чего вы затеяли эту авантюру, я теперь знаю. А вот как вы её провернули? Изложи всё в деталях.

Кандор сделал жест рукой, который, как уже знал Вадим, означал у шиманов согласие.

– Хорошо. Начнём с самого начала.

– С События?

– То, что у вас назвали Событием, не было чем-то уж особенно грандиозным, – Кандор почесал переносицу.

– Вы причастны к нему?

– Определённо, – кивнул Кандор.

– Как вы это провернули? Нет, скажи прежде, когда оно произошло?

– Произойдёт. В 20… году. Чуть меньше, чем через год после твоего прыжка сюда. Это возмущение охватило временной промежуток примерно в двадцать лет. Десять – в Прошлое, и десять – в Будущее.

– То есть, на временном отрезке протяжённостью в двадцать лет у людей появилась возможность совершать темпоральные путешествия?

– Не совсем так. Не у людей появилась возможность, а часть представителей Человечества приобрела способность перемещаться во Времени.

– Вы понимаете, что вы натворили? Какую угрозу несут ваши действия?

– Успокойся. Никакой особой угрозы миру прыгуны никому не несут. Мелкие неприятности – может быть. Но эти неприятности и гибель нашей цивилизации нельзя ставить в один ряд. А выкладки Куперберга, о которых ты сейчас думаешь, в основном неверны. То есть в чём-то этот парень был прав, но он при построении своей математической модели опирался не на ту систему координат. Проще говоря, ваш гений немного ошибся в цифрах. На пару-тройку нулей, в паре-тройке уравнений… с каждым может случиться. Расщепление континуума действительно возможно, но эта возможность определяется не количеством петель Времени, а их, так сказать, качеством. Расщепить Хронос можно лишь совершив серьёзное вмешательство в Историю, а ваши службы этого никогда не допустят. Это, во-первых. А во-вторых, даже если произойдёт расщепление континуума, а затем его схлопывание, никакой аннигиляции не будет. При расщеплении континуум теряет часть своей энергии, а при схлопывании, он её просто возвращает обратно. Я тебе скажу больше. Визуально, находясь в обычной Реальности, невозможно заметить ни расщепление, ни схлопывание. Побочные эффекты типа ощущения дежа вю, это да, они возможны, но не более того.

Вадим недоверчиво посмотрел на собеседника.

– Это точно? Ты уверен в том, что только что сказал?

– Ну конечно! Да подумай сам – раз мы, пришельцы из далёкого Будущего сейчас здесь, значит, это Будущее существует и ничего страшного с Землёй не произошло.

Кандор внезапно посерьёзнел.

– По крайней мере, до того самого момента, из которого мы со Штоль отправились в Прошлое.

Вадим не заметил перемену в настроении Кандора. Он был занят собственными мыслями.

– Хорошо, аннигиляции не случится, – Черников наморщил лоб, – ну а сами петли Времени? Разве они не противоестественны?

Кандор заговорщицки наклонился к Вадиму:

– Некоторые хронопетли являются неотъемлемой частью Истории. Они настолько прочно «вшиты» в её ткань, что попробуй кто-нибудь предотвратить их возникновение, это принесло бы гораздо больше вреда, чем пользы.

– Ты это о чём? – недоумённо спросил Вадим.

– А вот был у вас такой Леонардо да Винчи, к примеру…

У Вадима отвисла челюсть.

– Леонардо что, прыгун?

– Нет, что ты, – Кандор покачал головой. – Но с путешественниками во Времени он точно встречался. Вот так.

Вадим прищурился.

– Ладно. Я тебе верю. Нет, ты меня, в самом деле, убедил. Но я хочу знать остальное.

Кандор согласно кивнул.

– Остальное, так остальное, – бодро проговорил он. – Начнём с того, что представления людей твоей эпохи о природе Времени в корне не верны. Вселенная существует не на острие момента, а, так сказать, всегда. По сути, нет никакого Прошлого, Настоящего и Будущего. А есть монолитный континуум, раскинувшийся от начала Времён и до самого их конца. И он весь пронизан Струнами. Из Струн соткан каркас континуума. Струны направлены от начала к концу, из Прошлого в Будущее. И человек, посредством своего ментального поля, может взаимодействовать с ними и перемещаться вдоль них. В любом, заметь, направлении.

– А сами Струны, что они такое?

– А что такое Пространство? – подключилась к разговору Штоль. – Вот ты можешь видеть, ощущать Пространство, но готов ли ты объяснить, что оно такое?

– Пожалуй, нет, – согласился Вадим.

– То-то и оно! – в голосе Штоль прозвучали нотки удовлетворения. – Я могу чувствовать Струны, могу заставить их вибрировать сильнее, но я не понимаю до конца, что они есть.

Кандор взял со стола стакан и сделал глоток воды.

– Наши цивилизации шли разными путями, – продолжил он свой рассказ. – Ваша культура изначально была чисто машинной. Вы сделали ставку на развитие технологий и не прогадали. Этот путь… не то чтобы он был совсем недоступен нам, просто для нас это оказалось труднее. К примеру, нам очень сложно было добывать металлы. Всё, что лежало более-менее близко к поверхности, вы уже выкопали. Мы же могли рассчитывать лишь на те крохи, которые вы случайно пропустили. А ещё на метеориты и древний металлолом. Да, в нашем положении были и определённые плюсы. Мы находили артефакты, оставшиеся после вас, изучали их… в какой-то мере, шиманы могут считать хомо сапиенс своими учителями. Но в основном, мы шли собственным путём. И суть этого пути заключалась в том, что мы учились использовать возможности своего разума. Мы развивали свои ментальные способности. Среди нас появились телепаты, целители… и медиаторы.

– Медиаторы? – переспросил Вадим.

– Да, медиаторы, – улыбнулся Кандор. – Такие маленькие сердечки из пластика, с помощью которых можно перебирать струны на гитаре. Наши медиаторы тоже играют на струнах. На Струнах континуума.

– Так вы что, технику совсем не используете? – спросил Черников.

– Нет, что ты, мы очень широко используем технику. На одних ментальных способностях в наше время далеко не уедешь. Мы развитая высокотехнологичная культура. Мы очень долго к этому шли, но после выхода в Космос у нас появился доступ к практически неограниченным запасам полезных ресурсов. Конечно, до достижений хомо сапиенс нам ещё очень далеко, но мы стремительно становимся похожими на вас. Плюс, у нас есть наши ментальные технологии. Хотя в последнее время мы пользуемся ими всё реже. Больше полагаемся на железо. Вот только сейчас… но этот случай особый.

– А у моих потомков были ментальные технологии?

Кандор пожал плечами:

– Если и так, то они находились в зачаточном состоянии. Вашей цивилизации это было без надобности. Нам, к примеру, точно известно, что для перемещения во Времени хомо сапиенс использовали специальные технические устройства – хронокары. Нет, конечно, вы изучали возможности мозга, но делали это в очень узком диапазоне. Вот взять хотя бы ваши нейротехнологии – они безупречны. Мы так и не смогли их взломать.

– Поэтому пришли за мной, – кивнул Вадим.

– Поэтому, пришли. Но…

– Я понял, понял. Безвыходное положение. Ладно, продолжай.

– Собственно, осталось рассказать немного. Штоль – очень сильный медиатор. Вернее, она самый сильный медиатор, когда-либо живший среди нашего народа. Она смогла перенестись на два миллиона лет назад сама и перенести меня. Сам бы я сюда не допрыгнул из нашего Времени. Даже из твоего-то еле смог. И то, только потому, что прыгал вслед за вами.

– А какова твоя роль в этой истории?

– Он – мозг операции, – вмешалась Штоль. – Я, конечно, сильный медиатор, но у меня почти нет никаких других талантов. В отличие от Кандора. Он мощный телепат, очень подкован технически, у него развиты способности целителя, а самое главное, он стратег. И не простой стратег, а гениальный.

– Штоль! Не выдумывай.

Черников первый раз за всё время их знакомства увидел, как краснеет Кандор.

Штоль рассмеялась.

– Я ничего не выдумываю, – девушка повернулась к Вадиму. – Кандор с отличием закончил Академию стратегов, у него четыре персональных благодарности от Верховного Правителя.

– Хватит уже, – Кандор шлёпнул девушку по руке. – Лучше расскажи Вадиму о Событии. Более подробно.

– Ну, это было просто. Я сконцентрировала свою ментальную энергию и создала локальное возмущение пространственно-временного континуума. Это заставило Струны вибрировать чуть сильнее обычного. Двадцать лет, это как раз тот отрезок Времени, который я смогла охватить.

– Как! – воскликнул Вадим изумлённо. – На всей планете? Ты одна?

– Земной шар… он… как бы тебе это объяснить… в общем, планета сама стала катализатором. Вернее – проводником. Стоило мне раскачать несколько ближних Струн, и вибрация распространилась на все остальные, связанные с мировой линией Земли.

– Просто! Она скромничает, – сказал Кандор. – Это было совсем не просто. Две недели потом лежала ни живая, ни мёртвая. Только бредила.

– Кантор хороший целитель. Он меня полностью восстановил. Нас специально подбирали в команду. Ведь было известно заранее, что медиатор ослабеет после создания возмущения.

– Понятно, – протянул поражённый Вадим. – А это усиление вибрации и привело к появлению прыгунов?

– Да, – кивнула Штоль. – Хоть ваш вид практически и не использует свои ментальные способности, они у вас есть. Очень слабые, находящиеся в зачаточном состоянии, совсем не то, что у нас. Но мы-то развивали свои специально, а у вас всё осталось на естественном уровне. Когда я усилила вибрацию Струн, некоторые хомо, самые одарённые особи, получили возможность их чувствовать. А некоторые из этих некоторых научились прыгать.

– И всё-таки почему, из всех этих «некоторых» одарённых особей, вы выбрали именно меня?

– Да потому, что ты оказался самой одарённой особью, неужели непонятно? – рассмеялась Штоль.

– Почему вы так решили?

– Я умею, отслеживая вибрации, наблюдать за объектами, которые «ложатся на Струны». Так я следила за прыгунами. Не за всеми, конечно, их было очень много. Те, кто, совершив два-три прыжка перегорали, меня не интересовали. Да и четыре, и пять – тоже. Но, если прыгун делал это шесть, семь, восемь раз… такие вундеркинды становились нам интересны.

– А я совершил четырнадцать прыжков, – задумчиво произнёс Вадим.

– Поэтому мы и «настроились» на тебя. Поселились в России, выучили язык. Телепатические способности есть не только у Кандора, я тоже немного телепат. Но совсем слабый. К примеру, Кандор полностью освоил русский за четыре часа, а мне понадобилась почти неделя, – улыбнулась Штоль.

– Мне бы так с французским в школе, – усмехнулся Вадим. – А что значит «прыгуны перегорали»? Я не понял этого термина.

– После каждого прыжка мозг прыгуна претерпевает определённые изменения. У некоторых хроноджамперов, они могут быть положительными, их мозг как бы эволюционирует, развивается – в сторону дальнейшего увеличения чувствительности к вибрациям Струн. Но в большинстве случаев эти изменения приводят к тому, что человек полностью теряет способность чувствовать Струны.

– Да, да, да, – закивал Вадим, – последняя ЭЭГ выявила отклонения в работе моего головного мозга.

– Изменяться ты стал сразу после первого прыжка. Просто чтобы зафиксировать эти начальные изменения, не хватало чувствительности вашей аппаратуры. Но у тебя происходили позитивные сдвиги в работе мозга, и, в конце концов, ты смог эволюционировать настолько, что научился принудительно выбирать направление прыжка. Поэтому и смог прыгнуть именно в Будущее. Видишь ли, Вадим, – Кандор слегка наклонил голову, – прыгать назад, в Прошлое намного легче, чем вперёд, в Будущее. Основная масса прыгунов просто идёт по пути наименьшего сопротивления.

– К тому же, в Прошлое прыгать практичнее, – вставила своё слово Штоль. – Можно получить реальную выгоду.

– При прыжке в Прошлое объект, то есть прыгун, как бы стремится занять позицию, в которой он уже бывал ранее, – продолжил свои объяснения Кандор. – В Будущее же прыгнуть труднее. Даже психологически, труднее. Потому что Будущее, это всегда неизвестность. И эта неизвестность пугает, она заставляет прыгуна неосознанно пытаться отказаться от своего намерения. Способность взаимодействовать со Струнами при этом снижается, а то и вовсе сходит на нет. Ты же смог преодолеть все эти трудности.

– Но ведь сюда меня перенесли вы!

– Так и есть. Но направление ты выбрал сам. И прыгнул тоже сам! – воскликнул Кандор. – Штоль лишь помогла преодолеть дикое для тебя расстояние в двести тысяч лет. Без неё ты бы такую дистанцию не осилил. Даже для меня это предел. А ведь я – шиман. Мои способности взаимодействовать со Струнами врождённые. Плюс, я проходил спецподготовку.

– Кандор зря прибедняется. Он неплохой медиатор. Просто сейчас особенный случай.

– Это я уже понял, – кивнул Вадим. – Идём дальше?

Кандор и Штоль молчали. Вадим тоже не знал о чём бы ещё их порасспросить. Вроде бы ребята рассказали обо всём.

– А вот зачем вы провернули эту аферу со смартфоном? – неожиданно даже для самого себя спросил Вадим.

– Ну, надо же было тебя как-то инициировать, – улыбнулся Кандор. – А то ты уже начал прокисать в этом своём отпуске.

– Можно подумать, что я туда просился, – усмехнулся Вадим. – Значит, вы взломали базы, скопировали видео и послали Стаховскому. А за год до этого подкинули смартфон в маршрутку. И вся эта бодяга нужна была для того, чтобы я начал думать правильно, а потом решил попробовать прыгнуть в Будущее?

– Вот видишь, мы в тебе не ошиблись, ты мыслишь так, словно тоже закончил Академию стратегов!

– Юморист! – покачал головой Вадим. – А грузовик сгорел…

– Не, не, – Кандор отмахнулся от такого предположения, как от мухи, – это не мы. Я и Штоль искали подходящее происшествие. Нашли его в Китае. Переместились немного назад во Времени, выждали момент. Я поколдовал с персоналом – телепатически. Ну и с видеокамерами…

– Ну да, технически ты же тоже подкован, – усмехнулся Вадим.

– Так и есть. Я забрал будущий артефакт, запечатал обратно коробку на складе. Потом мы прыгнули на год назад, и смотались в Нижний. Я сел в первую же попавшуюся маршрутку, телепатически прощупал мозг водителя, убедился, что он морально готов прикарманить находку, и оставил смартфон в салоне.

– Понятно.

– Да, так оно всё и было. Ну что, ты узнал всё, что хотел?

– Пожалуй. Хотя… последний вопрос. Почему именно 20… год? Почему вы выбрали это время? Это ведь… не близко. А хомо сапиенс пробудут на Земле ещё двести тысяч лет. Могли бы подобрать что-нибудь… где-то здесь, рядом с Гротом.

Кандор усмехнулся.

– А ты наблюдательный. Но что такое двести тысяч по сравнению с двумя миллионами? Это, во-первых. А во-вторых, лет уже через триста, считая от момента твоего появления на свет, ваша цивилизация достигнет таких технических высот, что нам появляться в той эпохе, даже со своими примочками, будет небезопасно. С точки зрения конспирации.

Вдруг Кандор хитро подмигнул Вадиму:

– Думаешь причина только в этих вещах? Нет. Был ещё один повод провести операцию в твоём веке. Помнишь, я рассказывал о петлях, вшитых в ткань Истории?

– Что? Это…

– Да, то самое. Мы просто знали, когда именно хомо сапиенс впервые столкнулись с прыгунами. И замкнули петлю.

– Понимаю, – кивнул Вадим. – Что ж, вот и последний кирпич встал на место.

– Теперь ты готов нам ответить? – еле слышно спросила Штоль.

Вадим бросил взгляд на неё. Лицо девушки было спокойным и немного грустным.

Черников понимал, что пора принимать решение, но тянул, словно пытался опровергнуть известную пословицу о попытке надышаться перед смертью.

– Скажите, – вдруг произнёс он совсем не то, что собирался, – а почему меня не ломает?

– Что? – по лицу Кандора было видно, что он не понял Черникова.

– Я не чувствую хроноломки. Прыгунов всегда колбасит, тянет вернуться в своё Время, я сам такое испытывал неоднократно. А здесь этого нет совсем.

– А, ты о темпоральной болезни! – закивала головой Штоль. – Она возникает в результате воздействия пятой и шестой гармоник колебания Струн. Грот защищён от их влияния.

– А там, у вас? Через два миллиона лет?

– Там всё будет по-другому. Но тебе помогут адаптироваться. Ты не будешь чувствовать дискомфорта, ну разве что очень короткое время, сразу по прибытии.

– Ну, тогда я готов. Готов дать ответ. Я согласен отправиться с вами.

– Не с нами, – как-то грустно проговорил Кандор. – Вы со Штоль прыгните к нам. Я же останусь здесь.

– Это как? – удивлению Вадима не было предела.

– Вот так. Штоль не сможет перебросить нас обоих на такое временно́е расстояние. Хоть она и лучший медиатор из всех, когда-либо живших на этой планете, переместить двоих ей не под силу. Даже для того, чтобы сопроводить одного тебя – отсюда в наше Время, Штоль потребуется затратить невероятное количество сил. Ведь ты намного крупнее и тяжелее меня. Вполне вероятно, что она не выживет после этого прыжка.

– Как же так… – рассеянно проговорил Вадим.

– Это мой долг, – вскинула голову Штоль. – И моя судьба.

Кандор встал, подошёл к Штоль и положил свою руку на её плечо.

– Я буду молиться за тебя. Молиться и изо-всех сил надеяться на благополучный исход дела.

– Ну а ты? – Вадим резко повернулся к Кандору. – Для тебя какой исход окажется благополучным? Как ты будешь здесь? Один? Ведь, как я понимаю, самостоятельно ты отсюда домой не доберёшься?

– А это уже моя судьба! – в голосе Кандора звякнул металл. – И я приму её безропотно.

Черников посмотрел на Кандора.

– Так может, ты вернёшься к нам? Всё же лучше, чем на этом необитаемом острове!

Кандор покачал головой:

– Там не мой мир. К тому же, здесь не так плохо. Система жизнеобеспечения Грота способна функционировать бесконечно, как я думаю.

– Я вернусь за тобой! – Штоль почти сорвалась на крик.

Кандор покачал головой:

– Даже если ты уцелеешь, никто не позволит тебе вернуться. Тебе не разрешат так рисковать ради меня.

Вадим чувствовал себя так, словно ему только что сообщили, что завтра он превратится в попугая. Он был огорошен, смятён и не мог вымолвить ни слова. Поэтому заговорил Кандор:

– Давайте спать. Завтра с утра вы прыгните.

***

«Стартовать» решили из зала с бассейном.

– Вадим, прими свою стандартную позу для прыжка, – ровным голосом попросила Штоль.

– А? – дернулся, было, Черников, но до него сразу дошло, что она имела в виду.

Он уселся в позу лотоса прямо на пол. Штоль встала рядом и положила свою правую ладонь ему на плечо.

– Начинай настраиваться…

В этот момент в зал влетел Кандор.

– Я не мог не попрощаться с тобой. Дай мне взглянуть в твои глаза ещё хотя бы раз, – задыхаясь, проговорил он.

– Кандор, – произнесла Штоль, и, хотя видеть он этого не мог, Вадим понял, что по её щекам потекли слёзы. – Я бы хотела прожить эту жизнь с тобой. В этом мире или в любом другом…

«Почему они прощаются по-русски? – вдруг подумал Черников. – Не хотят смущать меня? В такой-то момент? Странные создания…»

Из горла Кандора вырвался крик, и он выбежал из зала. Штоль громко всхлипнула.

– Начинай настраиваться, – повторила она.

– Может, подскажешь, как это лучше сделать? – спросил Вадим, больше для того, чтобы отвлечь девушку от катастрофы, которая сейчас бушевала в её душе.

– Устреми свои мысли в Будущее. Не пытайся представить его, как ты это делал в прошлый раз. Думай о нём как о бесконечности Времени и Пространства.

Вадим сконцентрировался. Вероятно, с его организмом и впрямь произошли какие-то перемены. Раньше прыжки требовали от него значительного умственного и физического напряжения, сейчас же он почти сразу почувствовал, как входит в транс.

– Ты «ложишься на Струны», – откуда-то издалека Вадим услышал голос Штоль. – сейчас я подхвачу тебя…

Глава 4

Они очутились в каком-то каземате. Вадим стоял на коленях, держа неподвижное тело Штоль на руках. Девушка выглядела… краше в гроб кладут. Но она была жива, Вадим видел, как судорожно вздымается её грудь. «Надо бы уложить её хоть куда-нибудь» – подумал он. В этот момент в стене каземата распахнулись двухстворчатые стальные двери, поначалу даже не замеченные Черниковым. В помещение ввалилась целая толпа. Трое из прибывших тащили за собой каталку, на которую они сразу же принялись укладывать бесчувственную Штоль. Нацепив какие-то датчики на голову и запястья девушки, эти «медбратья» тщательно укутали её блестящим покрывалом. Вадим, протянул руку, он хотел дотронуться до Штоль, но какой-то мужчина в сером мундире и с непонятным оружием на ремне преградил ему путь.

Каталку укатили. Вадим остался в каземате один на один с… вне всякого сомнения, это были соплеменники Штоль. Об этом говорил их рост и характерная внешность. Одеты все были то ли в военную, то ли в полицейскую форму. В этом Черников нисколько не сомневался. Мундир во все времена остаётся мундиром.

Вперёд выступила женщина. Выглядела она гораздо старше Штоль и была не такой симпатичной. По крайней мере, на первый взгляд.

– Вас можно считать Кандидатом? – спросила женщина, и голос её показался Вадиму слишком резким, неприятным.

«Господи, – подумал Черников, – кто ж тебя русскому учил?»

– Вы меня понимаете? – женщина немного наклонилась и посветила в лицо Вадиму каким-то фонариком.

«Нормальненько они своего спасителя встречают!»

– Да, да, я вас понимаю. Уберите свет, на хрен, я и так ничего не вижу! – громко сказал Вадим, закрывая лицо рукой.

Женщина выключила фонарь.

– Я повторяю вопрос, – нет, тётке конкретно не повезло с вокальными данными, – вас можно считать Кандидатом?

– Я не знаю, можно меня считать Кандидатом или нельзя, – в интонациях Черникова прорезалась толика раздражения, – но Штоль доставила меня сюда для того, чтобы я помог вам избежать прихода песца.

Женщина удивлённо посмотрела на Вадима.