Читать онлайн Содержанка моего мужа бесплатно

Наверное, в жизни любой женщины, которая к тридцати пяти годам полностью состоялась, наступает тот момент, когда можно без зазрения совести начать посвящать время себе.

Например, проваляться в постели дольше обычного в будний день, предварительно отменив дела. Встать, пройтись босиком по квартире, не спеша скорее-скорее бежать в душ и переодеваться в деловой костюм. Также неторопливо приготовить себе завтрак, заварить кофе и просто сидеть на балконе, наслаждаясь моментом.

Позади годы, наполненные грязными пеленками, режущимися зубами, первыми шагами и улыбками. Волнениями по поводу того, как ребёнок пойдёт в первый класс, тревоги, когда сын сломал ногу. Безденежье, через которое проходили с мужем, крепко держась за руки и удивляясь тому, как другие пары не выдерживают таких мелочей. И ещё миллион всего – пугающего, радостного, счастливого и горького. То, что в итоге трансформировалось в устоявшуюся и устаканившуюся жизнь.

Так было и у меня. И эти мгновения, когда я позволяла себе маленькие, но такие важные радости, стояли на особом пьедестале.

Знала ли я в один из таких моментов, что он будет жестоко нарушен самым беспощадным образом? И не кем-нибудь, а той, что является самым жутким проявлением предательства со стороны мужчины, которому я отдала все свои жизнь, любовь и сердце?

Но обо всем по порядку.

Сегодня с самого утра все шло не так, как я планировала. Макс проспал тренировку, и с недовольством уехал помогать бабушке на даче. Муж, которому я всю последнюю неделю «проедала плешь» по поводу того, что нам пора вложиться в новую квартиру, был рассеянным, и я так в итоге и не поняла: искать мне варианты жилья, или нет.

А я сама проснулась еще затемно и долгое время лежала, пялясь в потолок. Так что к моменту завтрака была невыспавшейся, раздраженной и понимающей, что сегодня мои минутки наедине с собой будут уже не такими радужными, как раньше.

В общем и целом, когда мои мужчины отбыли из дома, настроение у меня было сильно так себе. Отказавшись от хитромудрого приготовления тоста с авокадо, сёмгой и яйцом пашот, я наскоро нарезала себе бутерброды и, сунув их в духовку, нахмурилась.

Обычно я не позволяла каким-то мелочам вывести меня из состояния титанического спокойствия, но ночь, во время которой я лежала в постели, то проваливаясь в зыбкое забытье, то выныривая на поверхность, внесла в мой уклад свои коррективы.

Всё же решив, что мне сегодня срочно надо исправлять тот кривой путь, по которому направилось это утро, я заварила себе кофе и включила тихую музыку. Жизнь сразу заиграла новыми красками.

Которые потускнели в ту минуту, когда раздался звонок в дверь.

В последнее время мама завела себе привычку падать мне на голову, словно сосулька с крыши. Не то чтобы у нас с нею были плохие отношения, но я никак не могла донести до родительницы простую, как две копейки, вещь. Мы – взрослые люди. Мы загодя обязаны обговаривать такие моменты, как прибытие друг к другу на чашку чая. Один раз она и вовсе заявилась, когда мы с Кириллом планировали романтический вечер. И не просто планировали, но он вошёл у нас в весьма откровенную фазу.

И никакие мои уговоры и попытки отправить маму к матери Кира, которая жила за городом, на неё не действовали. Она приезжала, говорила, что ей скучно, а потом все наши дела шли по одному известному месту.

И вот снова наверняка явилась мама, которая приехала побыть со мной, раз «Макс уже взрослый и с ним не нужно возиться».

Вздохнув, я отставила кофе и пошла открывать. На какое-то время замерла перед дверью, решая, не стоит ли сделать вид, что меня нет дома. Кажется, я вообще не говорила матери о том, что сегодня первая половина дня у меня свободна, так что можно было притвориться, будто мы все втроём отсутствуем. Но я знала, чем это закончится. Мать наверняка поедет ко мне на работу.

Я вздохнула и открыла дверь. И тут же удивлённо застыла, потому что обнаружила на пороге совсем не того, кого ожидала.

– Виолетта… только не прогоняйте меня. Ваш муж меня убьёт, когда узнает, что я беременна.

Молоденькая девушка, стоящая за дверью, произнесла эту фразу, и глаза мои полезли на лоб. Что-что она сказала? Кирилл убьёт её, когда узнает про беременность?

Пока я приходила в себя, лицо девицы стало искривляться от подступающих слёз.

– Он меня на дороге подобрал год назад, поселил в пригороде, – заговорила она торопливо.

Слова звучали тихо, но для меня были сродни грому среди ясного неба. Как она вообще смела придумать всё это, а потом приехать со своей идиотской историей? С чего взяла, что этот цирк можно вывалить мне на голову и надеяться, что я поверю? Кто она вообще такая, чёрт бы её побрали, и откуда у девки наш адрес?

– Между нами была только постель… за деньги. Он запретил мне беременеть. Но это случилось.

Она положила руку на совершенно плоский живот и взмолилась:

– Мне нельзя избавляться от ребёнка. Может, когда я рожу, вы его возьмёте себе?

Все эти совершенно ужасные и абсурдные фразы попросту не укладывались у меня в голове. Я стояла, смотрела на девицу, не понимая, что это за нелепый розыгрыш. Кому он мог понадобиться?

– Простите… а вы вообще кто? – прохрипела я и добавила, видя недоумение на её лице: – Как вас хоть зовут? И кто вас подослал?

Глупо было о таком спрашивать, согласна. Но вся эта ситуация в принципе была фантасмагорической.

– Меня никто не подсылал, – замотала она головой. – А зовут меня Света… Ваш муж подобрал меня на дороге год назад.

Я начала приходить в себя. Поверить в то, что Кирилл не только взял в машину эту девицу, но ещё и поселил её где-то за городом, а потом трахал за деньги, было просто невозможно. Это была чушь. Ложь чистейшей воды.

– Светлана… вы – шлюха? – спросила я, искривив губы в усмешке.

Сложила руки на груди, посмотрела на девку свысока. А она опять стала всхлипывать, пустив слезу. Как будто если бы перестала плакать, наш разговор бы тоже завершился.

– Теперь да… – шепнула она. – Но до встречи с Кириллом я ни с кем не была…

Господи! Только девственниц, злостно опороченных моим мужем, мне на голову и не хватало!

– Что вам нужно, Светлана? Если вы думаете, будто я вам поверю и с полуслова мысленно подпишу собственному мужу приговор, значит, вы не только шлюха, но и дура.

Она в отчаянии замотала головой. Стала копаться в карманах, откуда секундой позже выудила довольно дорогой телефон. На девицу, которую подбирают на трассе, а потом поселяют в доме и спят, приплачивая за секс, Светлана не особо-то походила. Хотя, надо сказать, до сего момента с такими особами я не встречалась. А эту не прогнала взашей только потому, что мне нужно было разобраться – что ей нужно?

– У меня есть переписка с Кириллом. Вот… – сказала она и протянула мне мобильный.

На экране его красовалась страничка мессенджера, где шел короткий обмен сообщениями.

«Сегодня в 15»

«Ок»

«Я буду часов в 18, приготовься. Времени мало»

«Хорошо»

«У меня будет свободный вечер. Наберешь ванну. Я закажу вина и еды из рестика»

«Я жду».

Самое последнее, то самое про ресторан и ванну, было датировано тремя днями ранее. Именно в этот вечер Кирилл допоздна отсутствовал дома, а приехал уже за полночь.

Ерунда. Совпадение.

– Посмотрите его номер телефона в записной книжке, – подсказала Светлана в тот момент, когда я уже подумывала вернуть ей мобильник, сказав, что смогу состряпать такой подлог в считанные минуты.

– Он там один-единственный. Кирилл подарил мне этот телефон на Новый год. За… хорошее время, что мы проводили вместе. Виолетта, я бы к вам не пришла и всё осталось бы тайной, если бы не ребёнок… – затараторила она, но я оборвала этот словесный поток:

– Хватит! – рявкнула на девку.

Она вжала голову в плечи и опустила взгляд. Руку от живота не убрала, да и сама прочь убираться не спешила.

– С какого перепугу ты решила, будто я стану слушать всю эту ахинею и в неё поверю? Мой муж слишком чистоплотен, чтобы хоть кого-то забирать на дороге. Как ты вообще там оказалась? – потребовала я ответа, сунув телефон обратно в руки Свете.

Да, я убедилась. В её мобильнике был действительно записан именно номер Кира, но фиг его знает, как он там оказался. И почему с него приходили такие сообщения.

– Я приехала в этот город на учёбу. Вылетела с первого курса, – с готовностью и даже наспех, словно боялась, что её оборвут в любой момент, начала говорить Светлана. – Потом устроилась на подработку, но там был ужасный хозяин. А потом я решила возвращаться домой. Там меня никто не ждал, но всё проще в родном месте обживаться заново, чем в мегаполисе. А на автовокзале у меня сумку украли. Там было всё…

Она жалобно всхлипнула и отёрла побежавшие по лицу слёзы.

Сколько ей было лет? На вид – немногим больше, чем нашему с Кириллом сыну. И на вот это позарился бы мой муж? Да никогда в жизни.

– И ты решила, как Ломоносов, идти по дорогам к светлому будущему? – не удержалась я от язвительного уточнения.

Его, впрочем, Света восприняла за чистую монету.

– А другого способа добраться хоть куда у меня не было. Решила – может, по дороге на заправке какая работа найдётся. Так на попутках и доберусь.

Я не удержалась и рассмеялась.

– Девственница искала приключений и их нашла, – констатировала я, кивнув на живот Светланы.

А хотя, может, она врала? Может, никакого ребёнка не было и в помине?

– Виолетта Викторовна… – начала она, но я вновь её прервала:

– Я для тебя Виолетта и точка! И вообще, ты отнимаешь моё время. Быстро признавайся, зачем ты придумала всё это про Кирилла и проваливай!

Почувствовав такое острое раздражение, что оно, словно кипящая лава, расползлось по нутру, я ощутила ещё и потребность сделать хоть что-то. Дурацкое желание вытолкать девицу прочь, да так, чтобы она поняла, как опрометчиво было приезжать сюда со своими сочинениями, зазудело на кончиках пальцев.

– Я не придумала! Кирилл меня усадил в машину, а потом, когда я ему всё рассказала, предложил… в общем, что он меня поселит за городом, будет приезжать иногда, станет за это платить! А я смогу отложить денег и потом вернуться или в этот город, или к себе.

Она мотнула головой, указывая в каком-то абстрактном направлении. Говорила так запальчиво, что даже румянец на щеках проступил.

– Только запретил беременеть. Сказал – убью, если залетишь. А я знаю, он может!

Теперь мои брови взлетели к небесам, а с губ сорвался нервный смешок. Он может убить? Это она про Сафонова Кирилла? Муж у меня даже самые острые конфликтные ситуации предпочитал решать словом, а не физикой. Так что Света сейчас своими фразами закопала себя ещё глубже.

– И ты залетела, несмотря на всё предохранение? – усмехнулась я.

Конечно, зря я с нею тут теряла время – это с одной стороны. С другой – такого цирка я давно в жизни не встречала. Да и надо было всё же прояснить для себя много вещей. А вечером мы с Киром сядем и здорово посмеёмся над всей этой ситуацией.

– Я не знаю, как так вышло, – вновь заслезоточила Светлана. – Таблетки я принимала, Кирилл привёз. А оказалось, что они не сработали-и-и.

Она завыла в голос, заметалась по коридору, из которого в квартиру её я, разумеется, так и не пустила. Если Света и была актрисой, то роль, которую она играла, ей удавалась прекрасно. Так себя ведёт только человек, который попал в безвыходную ситуацию.

– Ну, допустим, ты рассказываешь правду, – подпустив в голос насмешку, проговорила я, останавливая это броуновское движение. – Что тебе нужно от меня? Чтобы я забрала этого ребёнка и растила его от шлюхи моего мужа? Зачем? Это первое. И второе – у тебя явно накопилась какая-то сумма денег за этот год. Почему не взять их и не уехать, скрыв ребёнка?

Я говорила это и не верила своим ушам. Не могла убедить себя в том, что действительно выдаю все эти предположения, сентенции и варианты развития событий для Светланы.

– Одной… с ребёнком? Нет, это невозможно, – остановившись, замотала она головой. – А аборт нельзя делать, я узнавала. Иначе у меня детей вообще не будет.

– А! То есть, впоследствии ты всё же рассчитываешь от моего мужа уйти, выйти за другого и родить детей?

Какие нынче продуманные девственницы с трасс пошли. Всё-то у них было спланировано.

Светлана посмотрела на меня, закусив нижнюю пухлую губу. Эта девочка была весьма привлекательна, но то, что в её облике бросалось в глаза в первую очередь – трогательная невинность. Наверное, именно на неё и клюют мужики.

И зачем я вообще об этом думаю?

– Кирилл сказал… он просил, чтобы я оставалась с ним как можно дольше. Ему нравится то, как всё происходит.

– У вас в постели? – вырвался тут же вопрос помимо воли.

Удивительно, но эта молоденькая шлюшка залилась краской.

– В жизни… – ответила она, едва прошелестев эти два слова. – Ему нравится, как сейчас складывается его жизнь. Дома вы… Он вас любит, правда. Уважает очень. А там, – она неопределённо махнула куда-то рукой, – там мы с ним.

Она смотрела на меня и смотрела, а я стояла и не могла дать себе ответ на простой вопрос: почему я всё ещё с ней говорю? Почему даю ей возможность посчитать, что могу поверить в эти сказки?

Почему и сама допускаю мысль, что в словах Светланы может крыться капля правды?

Чушь! Чушь и глупость.

– Только и меня он, похоже, всё же тоже любит, – шепнула Света, и вдруг добавила: – Пахнет горелым.

Это было так внезапно, но так подходило ситуации, что я невольно захохотала. А когда сообразила, что моим бутербродам в духовке пришёл конец, помчалась обратно на кухню.

В мыслях моих был такой хаос, что они начали сводить с ума. Если хотя бы часть того, о чём поведала Света, окажется истиной – это конец всей моей жизни. Той, в которой всё уже было ровным, устоявшимся и заслуженным. Всему этому придёт конец.

Когда я вытащила подгоревшие бутерброды и вернулась к девице, оказалось, что она так и продолжает стоять за дверью и ждать. У меня было немного времени пораздумать над тем, что нам стоит сделать с этим дальше, потому первым, что я озвучила, стали слова:

– Прежде, чем я вызову полицию и попрошу зафиксировать записи с камер, – указала я на стену, где располагалось видео-наблюдение, установленное советом дома, – я хочу ещё раз спросить тебя: зачем ты всё это придумала про Кирилла? Откуда вообще его знаешь?

Было видно, что Света растерялась, когда поняла, что наша встреча не прошла незамеченной. Но она быстро взяла себя в руки.

– Я не придумала. Рассказала всё, как есть. И если бы не этот ребёнок, вы бы точно ни о чём не узнали, клянусь. Но я в безвыходном положении.

Начиная закипать, я взглянула на часы и ответила:

– Тогда жди меня здесь, я сейчас переоденусь мы отправимся на работу к Кириллу.

И не успела я договорить, как Светлана взмолилась:

– Только не это, пожалуйста! Он меня уничтожит!

Насколько же не вязались слова «убьёт» и «уничтожит» с тем, что я знала про Сафонова. И как же опрометчива была Света, когда говорила мне о муже именно в таком тоне. Только по этим косвенным признакам я могла уверенно сказать, что она лжёт.

– Тогда что ты предлагаешь? Чтобы я промолчала, ничего ему не сказала, поселила тебя где-то, где он не найдёт, а потом забрала бы вашего ребёнка и интегрировала в нашу с Киром семью?

Абсурд… Какой же всё это абсурд!

– Можно и так… – закивала Светлана. – Срок пока небольшой, мы с вами успеем всё сделать…

Я замахала на неё руками, чтобы она замолчала. Чем дольше мы об этом беседовали, тем больше я словно бы давала возможности этому бреду стать правдой. Но я была уверена – если выставлю Свету, она придёт снова. И уж конечно, я тут же брошусь к Кириллу, чтобы потребовать от него объяснений, но кто мне может гарантировать, что эта сумасшедшая девчонка не станет обивать порог моего дома регулярно?

– Вы мне не верите, Виолетта. Так давайте я докажу, что Кир ко мне приезжает! – запальчиво заговорила Света. – Он собирается завтра. У нас сейчас с ним что-то вроде… вспышки в отношениях.

Она как-то странно запунцовела и отвела взгляд. А меня затошнило. Представить хотя бы на мгновение, что Кирилл приезжает к ней, а потом у них случается или нежный романтик, переходящий в постель, или яростный секс с криками, стонами и всхлипами, было выше моих сил. И меж тем, именно эти картинки замелькали в голове.

– Объясни мне одну вещь. Зачем мне это всё, по-твоему? – задала я насущный вопрос.

– Затем, что Кирилл вас любит, а вы явно любите его. Я исчезну, как только ребёнок родится, обещаю. Вы обо мне больше никогда не услышите. Я знаю, Кир говорил, что вы очень мечтали о дочке… Я надеюсь, что будет девочка…

– Замолчи ты уже!

Не выдержав, я подлетела к Светлане, схватила её за плечи и встряхнула. Она смотрела на меня испуганно, а я уже ненавидела эту сучку всем сердцем. Она знала ту информацию, которая совершенно не предназначалась ни для кого, кроме меня и Кира.

Я была беременна семь лет назад, но ребёнок погиб на третьем месяце, а после начался ад, когда я лишилась впредь возможности иметь детей. И да, я мечтала о дочке, но это были лишь ничего не значащие желания, потому что умом я понимала и принимала: больше я никого и никогда не рожу.

– Замолчи и больше никогда не поднимай эту тему, дрянь! – зашипела в лицо девчонке.

Чего доброго, таким образом уже она сможет угрожать мне записями с видеокамер, а не наоборот.

– Я не знаю, откуда ты всё это откопала… но знаю другое. Мне не нужен чужой ребёнок. Хоть от Кирилла он зачат, хоть от папы Римского.

Отпустив перепуганную Свету, я отступила назад. Эмоции немного поулеглись, но лишь для того, чтобы я настояла на своём: пусть убирается ко всем чертям и больше не смеет приближаться к моему дому даже на расстояние пушечного выстрела.

– Вон! – рявкнула я, указав Светлане на выход. – И больше чтобы духу…

Она подскочила ко мне и, пока я стояла, растерянная, сунула мне в руку бумажку, которую извлекла из кармана курточки. А потом развернулась и убежала прочь, вновь начав рыдать по дороге к лифтовому холлу.

Я же быстро ретировалась в квартиру и смогла хоть отчасти прийти в себя лишь в тот момент, когда заперла за собой дверь на все замки. Это не вернуло мне чувство безопасности, которого я лишилась стараниями Светланы, но хотя бы выставило физические преграды между мною и больной фантазией молоденькой шлюшки.

Вернувшись на кухню, я первым делом выбросила испорченные бутерброды. Даже если бы они были верхом кулинарного искусства, я бы к ним не притронулась. Аппетит пропал.

Взяв телефон, я стала раздумывать, стоит ли набрать номер Кирилла и рассказать ему о визите Светланы. Очень быстро пришла к выводу, что нет. О её приходе мы станем говорить тет-а-тет, чтобы я видела лицо мужа. Смотрела в те глаза, где каждый оттенок эмоций был мне знаком до чёрточки, и понимала, как Кир отреагирует.

А потом я стала задавать себе вопросы. Что ты станешь делать, Виолетта, если рассказ Светы окажется правдой? Как переживёшь это жуткое предательство, если всё же допустить мысль о том, что оно могло состояться?

Трусливо хотелось просто взять и забыть о прибытии молоденькой шлюхи. Но я понимала, что это невозможно. А когда мне позвонил сын, который был весьма чем-то озадачен, если судить по голосу, сердце моё заколотилось о рёбра.

– Мам… такое дело… я тут случайно бабулю подслушал, пока она на огороде говорила с папой по телефону. В общем, они какую-то бабу обсуждали вроде как.

Макс замолчал, а я ощутила, что полетела вниз, будто на американских горках. Только без страховки и без возможности затормозить.

– Какую… бабу? – выдохнула я, даже не ругая Макса за пренебрежительное слово в адрес какой-то женщины.

– Какую-то Свету. Бабуля говорила, что она никуда от папы не денется. И чтобы он не переживал, что её потеряет.

Максим снова сделал паузу, пока я пыталась смириться с этим сюрреализмом. Потом спросил совершенно закономерно о том, на что у меня не было ответа:

– Кто это такая, мам?

Что я могла ему ответить на заданный вопрос? Что мне кажется, будто вокруг нашей семьи затевается нечто жуткое, что в итоге её разрушит? Что невозможно назвать это чередой совпадений – сначала приезд Светланы, и почти сразу – звонок сына.

Нереально представить, что в одной точке сошлось сразу столько событий, от которых хотелось бежать, словно я была чёртом, рога которого пропитали ладаном.

Рога… Господи, как смешно…

– Мам? – с опаской спросил сын, и я отвисла.

– Макс, я не знаю, о чём они говорили, – произнесла чужим холодным голосом, в котором не узнала саму себя.

Он помолчал, а потом добавил:

– Ещё она сказала, что завтра поедет с папой к этой Свете. Мне у неё спросить, кто это?

– Нет!

Я выкрикнула это слово так громко, что показалось, будто даже стены задрожали. Хотя, на самом деле это меня колотило в ознобе. Даже челюсти друг о друга клацали, как будто я сидела по горло в ледяной воде.

– Нет, Макс. Не нужно. И вообще ни словом, ни делом не показывай, что ты в курсе чего-то. А лучше приезжай домой, если всё уже сделал.

Получив заверения сына, что он будет совсем скоро, я положила трубку и уставилась в одну точку перед собой. Если окажется, что Светлана не соврала и её можно смело назвать содержанкой моего мужа, то это станет катастрофой. А если ещё в этом всём участвует и Нина Тихоновна… Господи, что за кошмар? Разбудите меня, хоть кто-нибудь!

Я вскочила и забегала по кухне, пытаясь привести мысли в порядок. Потом схватила чёртову бумажку, на которой был написан номер телефона Светы, и сделала рваный вдох.

Создать иллюзию того, что ничего не произошло? Жить и дальше, как привыкла и просто наблюдать? Рано или поздно содержанка признается Кириллу в беременности. Что сделает он? Уж точно не убьёт её. Скорее другое – уйдёт к ней и станет воспитывать этого малыша с любовью. Мы с Максом станем для Сафонова страницей прошлой жизни.

Но пока Светлана уверена в том, что Кир сведёт её в могилу из-за того, что она носит его ребёнка, я могу повести свою игру.

Стоп!

СТОП!

Виолетта, ты с ума сошла, раз уже размышляешь об этом, как о чём-то реальном?

Я бросилась в ванную, стала плескать себе в лицо холодную воду. Посмотрела на себя в зеркало и ощутимо похлопала по щекам. Это немного привело в чувство, так что у меня быстро сформировался план. Сейчас же звоню Светлане и говорю, что завтра приеду убедиться в её словах. А потом пытаются утерпеть и не высказать Кириллу всё сегодня в лицо, чтобы он не успел что-то предпринять и как-то «отмазаться».

Вернувшись на кухню, я набрала Свету. Она ответила сразу же, как будто всё это время не выпускала телефон из рук и ждала, когда я позвоню.

Узнав у неё адрес того самого дома, где её поселил Кирилл, я соврала, что про беременность Светланы от меня муж точно не узнает, добавила, что завтра приеду, чтобы во всём убедиться и, положив трубку, опустилась на стул.

Ноги меня больше не держали.

Следом была ещё одна ложь. На этот раз – сыну. Как только он приехал, я поняла, что разговора о Свете не избежать. Скрывать от Максима всю правду я не стала, поведала лишь, что ничего толком не знаю и буду разбираться. О визите Светланы, конечно же, я умолчала.

– Это может быть какая-то женщина, к которой папа уйдёт? – спросил мой пятнадцатилетний сын.

Смотрел на меня волком, будто именно я была инициатором вероятного краха нашей семьи, но я понимала его чувства.

– Я так не думаю, Максим, – покачала головой. – И я разберусь, обещаю. А сейчас иди к ребятам во двор, как и собирался.

Мы с сыном обнялись, при этом Макс прижал меня к себе так крепко, словно показывал, что у меня есть опора. То, чего мне так отчаянно не хватало те пару часов, что я сражалась с ощущением, будто у меня из-под ног ушла земля. Мой мальчик был очень ко мне привязан. И к Кириллу – тоже. И даже мысль о том, что он может стать свидетелем нашего с Сафоновым развода, была убийственной. Но поделать с этим я уже ничего не смогу. Если Кирилл целый год творил непростительные вещи, нашей совместной жизни конец.

А чтобы хоть как-то отрезвиться и послушать стороннее мнение, я позвонила подруге. Алина точно подскажет что-то путное. Ну или хотя бы даст мне возможность высказать всё, что на душе.

Это в моей ситуации очень немаловажно…

С Алей мы прошли огонь, воду и медные трубы, потому подруге я выдала всё, не таясь и не скрывая своих чувств. Она слушала с таким выражением на лице, что, видя ужас, который проступил у Алины, я получила очередное подтверждение: ситуация настолько нереальная, что я не зря думала, будто попала в фантасмагорию, написанную сумасшедшим автором.

– Я не верю в это, – выдала вердикт Аля, когда я, наконец, закончила повествование. – В то, что Нина Тихоновна могла что-то замутить на стороне, чтобы свести Кирилла с некой Светланой – да. А в то, что Кир просто подобрал на дороге девчонку, которую потом год трахал за деньги…

Я поёжилась от простоты слов, в которые облекла этот кошмар Алина. Трахал за деньги свою содержанку…

– Я завтра еду к ним. И буду во всём разбираться, – сказала подруге, всё же заставив себя выпить хотя бы половину чашки травяного чая.

– Хочешь, отправимся вместе? – тут же предложила Аля.

Без просьб с моей стороны, без сомнений. Просто сказала, что готова быть рядом, и от этого мне стало гораздо легче.

– Хочу, – откликнулась я, понимая, что если при виде Кирилла, который приедет к Светлане, потому что у них страсть в отношениях, да ещё и привезёт с собой свою маму, я просто не устою на ногах, рядом будет верный друг.

– Тогда я буду с тобой, Летка, – взяла меня за руку Аля, и я горько всхлипнула.

Мне удалось собраться. Я даже отправилась на работу, где на меня напало состояние апатии. Удивительно, но именно в этом чувстве я черпала силы, которые планомерно утекали через огромную дыру в сердце, что разрасталась с каждым мгновением всё больше.

Работа была у меня интересной и творческой. Я курировала огромный природный комплекс, который не так давно отдали в ведение крупного инвестора. Он планировал вложить в него большие деньги, и на мои плечи легла основная задача по выбору подрядчиков, обсуждению с ними всех направлений, в которых будет развиваться наш проект. И прочее, прочее, прочее.

Сегодня, как будто вселенная решила меня на что-то отвлечь, день был особенно насыщен событиями, так что в реальность я вернулась лишь когда поняла, что на часах девять вечера.

За это время мне несколько раз звонил муж, который становился всё более обеспокоенным по мере того, как я не выходила на контакт. Так что когда я вернулась домой, Кир встретил меня в прихожей.

– Слава богу! – выдохнул он. – Я уж думал, ты не придёшь ночевать.

Я слабо и натянуто улыбнулась. Увернулась, когда Сафонов попытался притянуть меня к себе.

– Очень устала, прости.

Стащив обувь, я направилась в ванную, краем сознания отмечая про себя, что пока меня не было, Кирилл, похоже, состряпал что-то вроде ужина. По крайней мере, об этом свидетельствовали две тарелки и два же комплекта приборов, разложенных на столе, а также аромат запечённого мяса, витающий в воздухе.

Кирилл поймал меня за руку и заставил повернуться лицом к нему. Нахмурившись, он приподнял его за подбородок и посмотрел в мои глаза. Меня стало вести от жуткого понимания, что он точно так же стоял напротив Светы, касался её, а после целовал и тащил в постель.

– У нас всё в порядке? – задал вопрос Кирилл глухим голосом.

Я рвано выдохнула. Желание выдать ему всё в этот момент стало особенно острым, но я засунула его куда поглубже.

– А что у нас может быть не в порядке? – задала ответный вопрос.

Сафонов такого не жаловал. Он поджал губы, но никаких ремарок по поводу игр в «вопрос на вопрос» задавать не стал. Просто пояснил:

– Макс какой-то не такой. Смурной, есть отказывается. Ты приходишь позже обычного и тоже от меня отстраняешься. Что случилось, Ви?

Как дорого бы я сейчас заплатила за то, чтобы сказанное Светой оказалось неправдой! Ведь не мог же Кирилл настолько искренне тревожиться за то, что у нас с ним какая-то брешь в отношениях, при этом зная, что этому есть огромная причина. И имя у этой причины есть. И живот – весьма беременный.

– Мы немного с ним повздорили. Глупости, – соврала я.

Заставила себя быстро чмокнуть Кира в щёку, после чего отстранилась. На лице Сафонова проявилось такое острое облегчение, что оно стало лишь дополнительным поводом увериться в том, что ему есть что скрывать.

– Что-то серьёзное? – уточнил он. – Я могу с Максом поговорить.

Я замотала головой.

– Нет, вообще ерунда. На самом деле, я просто чертовски устала. Сейчас у нас проект входит в активную фазу, так что работы будет по горло.

Скрывшись в ванной, я вновь стала плескать себе в лицо ледяную воду. Немного помогло утром – поможет и сейчас. Так думала я, пока не поняла, что всё больше погружаюсь в пучину какого-то глухого ужаса, от которого хочется кричать, а когда открываешь рот, из него не вылетает ни звука.

В этот вечер я ещё несколько раз была очень близка к тому, чтобы выложить Сафонову всё. Особенно меня задевали те моменты, которые можно было назвать родными. То, как муж выходит из душа и проходит к шкафу в одном полотенце, намотанном на бёдра – родное. То, как он тихо смеётся, глядя на экран планшета – тоже безумно родное.

Всё пропитано чувством, что Кирилл мой на миллиард процентов. Но он и его сердце, если верить Свете, принадлежат ещё и другой…

– Я люблю тебя, – шепнул Сафонов, когда я отвернулась и сделала вид, что заснула.

Ничего не ответив, закусила губу до боли и тихо-тихо заплакала…

Час икс, когда мы с Алинкой направились по адресу, данному Светой, наступил очень быстро. С Максимом мы ничего не обсуждали, но я видела, как сын напряжён, словно в ожидании удара. За него сердце болело особенно сильно – такого предательства со стороны отца Макс не заслужил. Но планировала я обсудить это позже, когда всё станет кристально ясным.

– Машину кинем здесь. Этот дом – вон там, – указала по-деловому Аля вдоль улицы, на которой мы припарковались.

Подруга была собрана, в отличие от меня, превратившейся в кисель. Но я имела право на любую реакцию в моменте. Это потом соберусь, достану из потайного шкафчика железный стержень, а сейчас, как я считала, у меня имелась особая привилегия на рефлексию.

– Давай вот сюда переместимся, – постучала она пальцем по экрану телефона, на котором была открыта карта. – Оттуда должен быть виден подъезд к Светиному обиталищу. Она сказала, что калитку и дверь не закрывает? – уточнила Аля.

Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

– Тогда идём. Скоро шесть.

Мы вышли из машины и переместились в том направлении, которое обозначила Алина. Она вела меня, поддерживая под локоть, потому что ноги стали ватными, а под ними не чувствовалась земля.

Скрывшись за перголой, увитой хмелем, мы застыли. Я получила возможность составить представление о том, где поселил Кирилл свою содержанку. Обычный посёлок, коих тысячи по всей стране. Где огромные особняки соседствуют с покосившимися хибарками, которые давно пора отправлять под снос.

Дом Светланы был небольшим, аккуратным и ладным. Из светлого кирпича, двухэтажный, чистенький и опрятный на вид.

Впрочем, очень быстро я напрочь потеряла интерес к осматриванию местности и жилища, а все мысли из головы улетучились напрочь.

У домика остановилась машина Кирилла. Наша машина. А следом из неё вышли Нина Тихоновна и сам Сафонов. Очень быстро они скрылись за забором, калитку от которого закрыть были не должны, если верить содержанке. А когда прошло минут десять, что я провела в состоянии, близком к смертельному, Алина повернулась ко мне и уверенно сказала:

– Ну, Летик, вперёд!

С момента, как я сделала первый шаг навстречу той пропасти, куда уже утянуло и мой брак, и всю мою прошлую жизнь, и все мои светлые чувства, что я испытывала в сторону Сафонова, мир словно померк.

Наверное, такое чувство испытывали герои «Ночного дозора», когда шагали на изнанку, где всё было иным. Казалось, что сумрак заполонил пространство и проник в мои лёгкие. Он расползся по венам, пропитав собою каждую клеточку тела. Я заступила за черту, откуда не было возврата.

Дверь в дом, как и обещала Света, была не заперта. Мы спокойно, ни капли не таясь, вошли в небольшой коридор. Причём Алина шла, словно ледокол Красин, взрезающий собой крепкую поверхность льдов, а я послушно следовала за ней.

Наше прибытие осталось незамеченным и это дало мне возможность немного перевести дух. Я слышала, как Нина Тихоновна что-то говорит, но не могла разобрать ни слова.

– Хочешь проникнуться речами, или сразу же идём? – шёпотом спросила у меня Алина, когда мы остановились, чтобы составить план на дальнейшие передвижения.

– Сейчас… дай мне несколько секунд.

Я стала рвано дышать, понимая, что кислород внутрь почти не проникает. Тело моё превратилось в пластиковое подобие, нечто вроде манекена. А у манекенов вовсе нет потребности в воздухе. Но так, наверное, будет проще столкнуться с неизбежностью.

Пока я стояла, приходя в себя, Алина потянула приоткрытую дверь, и та легко поддалась и распахнулась без лишнего шума.

– … ну что ты там будешь делать в этой своей деревне? – вещала Нина Тихоновна. – Я тебя полюбила, как родную дочь. Кирюша тоже тебя любит. Да, у вас сложилось так. Виолетта никуда не денется, и это нормально. Она – жена Кирилла, она родила ему сына. Но так живёт множество семей. Жёны годами не догадываются, что у мужчин есть вторые супруги.

Я слушала Нину Тихоновну с ужасом. Свекровь открывалась для меня с настолько другой стороны, что у меня ужас по телу волнами разливался. И, судя по тому, какими круглыми стали глаза Алины, это чувство она со мной разделяла на все сто.

– Нина Тихоновна, но я правда так больше не могу! Сижу тут затворницей! Кирилл ведь даже работать мне запрещает!

Я попала в параллельную реальность. Только этим обстоятельством можно было хоть как-то объяснить то, что происходило кругом.

Кирилл и запрещает. Два совершенно не вяжущихся друг с другом слова.

– Я не запрещаю, а настаиваю, Света, – раздался голос Сафонова.

Несмотря на кажущуюся мягкость, в тоне Кирилла прозвучали нотки, которые я слышала впервые. Даже захотелось взглянуть на мужа и увериться в том, что это действительно он. Но вместо этого я застыла, замерла, как каменное изваяние. Жадно вслушивалась в то, о чём они будут говорить дальше, хотя мне всё стало понятно и так.

– Тебе нет никакого смысла ни работать, ни возвращаться к себе. Ты прекрасно жила в этом доме и тебя все устраивало до последнего момента. Что же изменилось сейчас?

Клянусь, если бы у меня спросили, кого я могу посоветовать на озвучку какого-нибудь демонического персонажа, я бы без раздумий рекомендовала взять моего мужа. Именно такого, каким он предстал передо мной сейчас. Каким-то странным, чужим… каким-то не моим.

Света молчала, хотя я и жаждала услышать, что же она скажет. А когда молчание затянулось, в разговор вновь вступила свекровь:

– Светочка, ну потерпи ты немного. Кирилл и так с ума сходит от того, что ты уедешь…

– Мама! – процедил Сафонов с предупреждением.

– А что мама? Может, Светочке нужна уверенность в будущем? Она молоденькая, но умная. Ей нужны гарантии. Например, что рано или поздно вы родите ребёночка…

– Этого не будет! Я же сказал, что я категорически против! У меня есть сын, мне этого достаточно!

– А обо мне ты подумал? А о ней? Она юная женщина, конечно, когда-нибудь Света захочет детей…

Оставаться и дальше в укрытии я не смогла. Мне было достаточно того, что мы с Алиной услышали. Всё было ясно… Светлана не соврала. Она действительно содержанка Кирилла.

– Ну почему же нам всем теперь не подумать о Нине Тихоновне и Светочке?

С такими словами я, уже ни капли не таясь, появилась в кухне-гостиной, где и собралась эта троица. Переступила порог, оглядывая помещение и Кирилла со Светланой, а на свекровь, которая как-то жалобно пискнула, даже не взглянула.

Сафонов прохрипел что-то нечленораздельное и побелел так, что показалось, будто краски больше никогда не вернутся на его лицо. В чертах же Светы проступило явственное облегчение. Вот только на что она надеялась, я не знала. После всего услышанного, ее ребенок – последнее, о чем я стану думать. Хотя, пока придержу эту информацию до лучших времен.

– Летти… – начал Кирилл, но осёкся. – Как ты… приехала…

Схватился за горло, видимо, понимая, насколько глупо сейчас будет начинать оправдываться.

– Да, именно так, Кирилл. Твоя жена приехала к твоей содержанке, чтобы лично убедиться в том, какая ты нечистоплотная сволочь. Что ты на это скажешь, м? Может, вы, Нина Тихоновна, что-то мне поведаете? Говорите, что Света нужна вам для того, чтобы нарожать детей вместо жены вашего сына?

Я прошла на середину гостиной, встала так, чтобы в поле зрения оказались все трое. А Алина, как мой верный страж, присоединилась ко мне мгновением позже, заняв место по правую руку.

Тишина, которая растеклась по пространству, была звенящей, зловещей и гнетущей. Но очень скоро её нарушил голос свекрови:

– Даже хорошо, что ты теперь всё знаешь, Виолетта.

Она поднялась с дивана, на котором сидела неподалёку от содержанки, и, оглядев всех нас, добавила:

– Думаю, что уступить место той, кто сможет родить Кириллу ещё детей, в твоём случае будет совершенно правильно.

Уступить место. Как будто я стала старой ветошью в шкафу, которую нужно было отправить на помойку, а взамен повесить туда новую блузку. И как бы абсурдно это ни звучало, Нина Тихоновна была совершенно уверена в том, что именно так мы и должны поступить.

Но что стало причиной, по которой свекровь настолько быстро и просто переметнулась на сторону этой молоденькой содержанки? Неужели действительно её способность рожать, которой я сама уже была лишена?

Странно… Нина Тихоновна никогда не вела себя как женщина, которая не проживёт без отряда внуков. С Максом у неё были прекрасные отношения. Да, сын куксился, когда ему нужно было ехать помогать бабушке на даче, но, как мне казалось, так делали все подростки.

И вот, как выяснилось, свекровь мечтала о том, чтобы моё место заняла другая…

– Мама, хватит городить чушь! – рявкнул Кирилл, но Нину Тихоновну было уже не остановить:

– Никакая это не чушь! Ты сам говорил, что хотел бы ещё детей…

– От Виолетты! Я хотел их от Виолетты, а не от кого-то другого!

– Но она уже не может…

– Я же сказал – хватит!

Он так громко выкрикнул эти слова, что я даже охнула. Да что такое успело стрястись с Кириллом, если он за короткий промежуток времени превратился в незнакомца? А главное, как он исхитрялся существовать в двух разных личинах? Со мною был всё тем же Сафоновым, которого я знала, как свои пять пальцев, как мне казалось. А со Светой становился мужчиной, глядя на которого я с уверенностью могла сказать, что вижу его впервые.

– Почему же хватит, Кирилл? Или ты думаешь, что после всего увиденного и услышанного я останусь на том месте, на котором находилась столько лет? Конечно, нет. У меня вся жизнь впереди, пусть твоя мама и считает меня неполноценной.

Меня опять перестали держать ноги, и каким чудом я оставалась в вертикальном положении, только Господу было известно. Знала только, что если бы не компания Алины, мне было бы ещё тяжелее. Я просто рухнула бы на пол, как подкошенная.

– Виолет… мы с тобой поговорим дома, хорошо? – спросил Кирилл тихо.

– Конечно, поговорим, – кивнула я. – Втроём. Потому что Макс уже тоже кое-что слышал. Слышал про эту самую твою Свету, которую ты содержишь на наши деньги. Слышал, что она от тебя никуда не денется.

Всё это время содержанка сидела ни жива, ни мертва. Мне бы даже стало её жаль в любом другом случае. Руки сжаты в кулаки, взгляд какой-то стеклянный. Как будто она всеми силами пыталась вытолкнуть сознание из замершего тела, оставив рядом с нами лишь оболочку.

– Откуда ты вообще… про всё это узнала? – выдохнул Кирилл, на что я приподняла бровь.

Потому что на этот раз Света хоть как-то отреагировала. Она посмотрела на меня с такой мольбой, как будто от моего ответа зависела ни много, ни мало, а её жизнь. Чего она так боялась? Вернее, кого? Неужели Кирилла? Того человека, который был совершенно не страшным и не грозным?

Я могла сейчас вынести ей приговор одним своим словом, раз уж она так опасалась, что я скажу правду. А потом поведать Сафонову про ребёнка и побыть хоть несколько мгновений в состоянии отмщённости. Но мне в голову пришла другая мысль. А что если повести свою игру? Соврать, а потом продолжать держать связь со Светой?

За спиной Кирилла перевезти её в другой дом, заручиться обещаниями не видеться с ним никогда? А когда Сафонов знатно настрадается, не зная, где его любимая, послать его ко всем чертям.

Боже, Виолетта, о чём ты вообще думаешь? Что за мысли лезут в твою голову? Они ведь втянут тебя в свои игры, после которых встать и отряхнуться будет уже совсем не просто.

Впрочем, мне нужно было время. Сказать Кириллу про беременность Светы я всегда успею. Ещё непонятно, что он станет плести мне, когда мы останемся один на один.

– А какая разница? – пожала я плечами. – Твоя мама особо ничего не скрывала, говорила при внуке так, что не услышать было невозможно. Но я ей даже благодарна. Жила бы себе спокойно и знать не знала, что мне надо отойти в сторону и подарить вольготную жизнь какой-то другой барышне.

– Виолетта… это не так. Ты – моя жена. Я тебя люблю, – проговорил Кирилл.

– А её? Её любишь тоже? – указала я пальцем на Свету, а сама жадно всмотрелась в черты лица мужа.

Ему совершенно необязательно было произносить ответ. Я могла прочесть всё сама.

Да. Он был ею очень увлечён, хоть и проговорил совсем другое:

– Я просто помог Свете. А потом, сам не знаю, как у нас всё закрутилось.

– Я спрашивала не об этом, Сафонов, – проговорила с нажимом.

Если уж пошла такая пьянка, как говорится, пусть говорит откровенно. Или врёт, что никаких чувств у него к содержанке нет.

– Я к ней привязался, – наконец, выдохнул Кирилл, подаваясь ко мне. – А тебя я люблю.